— Разве от этого яда не существует противоядия?

К ним медленно подошёл Сань Лан, он и сказал:

— Противоядие существует.

Все взгляды сразу же обратились к нему. Тянь Шэн ужасно обрадовался, развернулся к проводнику и воскликнул:

— Чжао-гэ, что же ты сразу не сказал, что противоядие существует? Напугал меня до смерти!

А Чжао ничего ему не ответил, лишь безмолвно качнул головой. Сань Лан произнёс:

— Разумеется, ему непросто говорить об этом. Ведь что если отравленный спасётся, а все остальные умрут? Какие тогда подобрать слова?

Се Лянь спросил:

— Сань Лан, что это значит?

Юноша вместо ответа задал вопрос:

— Гэгэ, тебе известна легенда о появлении скорпионовых змей?

Оказалось, что по легенде несколько сотен лет назад в государстве Баньюэ правил один государь. Однажды во время охоты он углубился в горы, где нечаянно поймал двух оборотней, сформировавшихся из ядовитых тварей — змеи и скорпиона.

Оборотни занимались самосовершенствованием в глубине гор, никогда не появлялись среди людей и никому не вредили. Но государь Баньюэ, решив, что раз они — ядовитые твари, то рано или поздно кого-то отравят, собрался убить обоих. Оборотни слёзно умоляли государя сохранить им жизнь, но тот, от природы жестокий, заставил оборотней спариться друг с другом на глазах у него и всех его высокопоставленных чиновников, в качестве развлечения во время пирушки, пока зрители предавались веселью и распивали вино. Ну а когда пир подошёл к концу, государь всё равно убил двоих пленников. Лишь государыня прониклась к ним состраданием. Однако, не осмелившись пойти против воли мужа, смогла лишь сорвать листок душистой травы и бросить в сторону трупов оборотней, прикрыв их тела.

Ядовитая змея и скорпион после смерти обернулись демонами, полными злобы и ненависти. В гневе они наслали проклятье на народ Баньюэ, повелев потомству, которое родится от их спаривания, навеки поселиться в тех местах и вредить людям, убивая их. Скорпионовые змеи появляются лишь в местности государства Баньюэ, и яд их настолько силён и быстр, что, укуси или ужаль подобная змея человека, ужасная смерть неизбежна. И всё же благодаря жесту милосердия государыни именно та душистая трава, листком которой она прикрыла тела оборотней, способна снять действие яда.

Закончив рассказ, Сань Лан добавил:

— Трава называется шань-юэ6 и растёт только в пределах границ государства Баньюэ.

6Шань-юэ — милосердие луны.

Дослушав рассказ до конца, торговцы засыпали его вопросами:

— Что же… получается, этим сказочным легендам в самом деле можно верить?

— Послушай, братец, ведь речь идёт о жизни человека, не надо подшучивать над нами!

Сань Лан лишь улыбался в ответ. Он рассказал всё это Се Ляню и больше ничего не собирался добавлять. Тогда Тянь Шэн обратился к А Чжао за подтверждением:

— Чжао-гэ, правда ли то, что сказал этот юноша в красных одеждах?

Помолчав немного, А Чжао ответствовал:

— Мне неведомо, правдива ли легенда. Но на прежних территориях государства Баньюэ действительно растёт трава шань-юэ. И эта трава действительно способна снять действие яда скорпионовой змеи.

Се Лянь уточнил:

— Иными словами, у того, кого укусила скорпионовая змея, остаётся только один шанс на выживание. И его можно заполучить, лишь проникнув за пределы границ прежних территорий Баньюэ?

Не удивительно, что многие проезжие торговцы и путешественники, прекрасно зная о том, что всякий раз, когда путники проходят через Крепость Баньюэ, половина бесследно исчезает, тем не менее, проникали на территорию государства. Вовсе не потому, что они всей душой мечтали встретить свою смерть, а скорее потому, что если не проникнут туда, непременно погибнут!

Но поскольку скорпионовые змеи являлись тотемными животными чародейки Баньюэ, а также подчинялись её приказам, следовательно, появление змей — вовсе не случайность. Может статься, Се Лянь и духи войны не смогут гарантировать безопасность всем этим людям, полагаясь лишь на собственные силы. Неизвестно, не появится ли ещё больше змей. Поэтому Се Лянь приложил два пальца к виску в попытке связаться с сетью духовного общения и, позабыв о скромности, позаимствовать ещё нескольких духов войны. К его удивлению, связаться не удалось, в ответ не раздалось ни звука.

Принц в недоумении опустил руку, затем подумал: «Но ведь я не мог так быстро израсходовать всю магическую силу! Только сегодня утром я проверял, ещё немного оставалось». Тогда он повернулся к Нань Фэну и Фу Яо с просьбой:

— Кто-нибудь из вас пробовал соединиться с духовной сетью? У меня не выходит.

Пару секунд спустя лица обоих духов помрачнели. Нань Фэн ответил:

— Я тоже не могу.

В некоторых местах, где тёмная энергия бьёт ключом в небо, магические силы некоторых небожителей могут подвергнуться её влиянию и временно ослабнуть либо вовсе заблокироваться. Очевидно, что путники, к несчастью, оказались именно в таком месте.

Се Лянь побродил туда-сюда, поднял взгляд наверх и произнёс:

— Возможно, всё потому, что мы находимся слишком близко к государству Баньюэ, соединиться с сетью духовного общения не выходит…

Внезапно взгляд принца зацепился за что-то необычно яркое, красного цвета.

Пока Нань Фэн и Фу Яо пытались войти в сеть духовного общения, а торговцы занимались поиском маленьких ранок на своих телах, один лишь юноша по имени Тянь Шэн, занятый заботой о дядюшке, совершенно не почувствовал, как фиолетово-красная змея бесшумно забралась ему на спину по позвоночнику.

И теперь устроилась на его плече, оскалив клыки и прицелившись, впрочем, не в шею юноши, а в руку беспечно прохлаждающегося рядом Сань Лана.

Змея отклонилась назад, бросок!

За мгновение до того, как острые зубы вонзились бы в тело Сань Лана, Се Лянь протянул руку и с бесподобной меткостью схватил змею в области сердца.

Ему бы хватило сил, чтобы сразу же раздавить сердце змеи и разорвать на мелкие кусочки. Однако принц не знал, ядовиты ли кровь и плоть животного, поэтому не решился на необдуманный поступок, торопливо сжимая змею за хвост. Кто бы мог предположить, что тварь окажется изворотливой до такой степени, что её будет крайне сложно схватить: Се Лянь сжал пальцы, но тут же ощутил, как между ними проскользнуло что-то округлое и мягкое, но ледяное. В следующий миг тыльную сторону руки пронзило колющей болью.

Жало скорпиона!

Когда оно вонзилось в руку Се Ляня, принц всё-таки схватил змею за хвост, сжал тело твари в нужном месте, применил силу, и та повисла без сознания, мёртвая. Несмотря на ранение, принц даже не изменился в лице, лишь бросил тварь на землю и произнёс:

— Будьте внимательнее, неподалёку всё ещё могут оказаться змеи…

Не успев договорить, принц ощутил, что кто-то схватил его за запястье. Подняв взгляд, он увидел, что это Сань Лан. Се Лянь на миг застыл, спрашивая:

— Сань Лан?

Он задал этот вопрос потому, что выражение лица юноши показалось ему не совсем обычным. Невозможно подобрать слова, чтобы его описать, при одном взгляде на него ощущалась дрожь, исходящая изнутри.

Сань Лан неотрывно смотрел на маленькую ранку на тыльной стороне ладони Се Ляня. Поначалу отверстие на коже по размеру не отличалось от укола иглы. Но яд начал действовать мгновенно, и тыльная сторона ладони тут же вздулась тёмно-лиловым бугром, отчего маленькое отверстие растянулось до размера небольшого пореза.

Лицо Сань Лана помрачнело. Не произнеся ни звука, он схватил Жое и с её помощью завязал на запястье Се Ляня узел, затянув ленту намертво и предотвратив движение отравленной крови. Жое любила ластиться к принцу, но порой вела себя непослушно. Зато в руках юноши сделалась невероятно покорной, словно бездушной тряпицей.

С тех пор как они познакомились, Се Лянь ещё ни разу не видел Сань Лана с подобным выражением лица. Принц хотел было что-то сказать, но тут юноша вынул из-за пояса одного из торговцев кинжал. Нань Фэн, увидев это, немедленно понял, что тот собирается делать, и потому зажёг правой рукой Пламя-на-ладони. Сань Лан, даже не глядя на него, накалил лезвие кинжала над огнём, развернулся и нанёс поверх раны Се Ляня ещё два пореза, крест-накрест, быстро и аккуратно. Когда юноша склонился к руке принца, Се Лянь торопливо произнёс: