— Линвэнь, вездесущая Линвэнь! У меня есть один вопрос, тебе известно что-нибудь о том, не было ли у Генерала Мингуана, северного Бога Войны, какой-нибудь… близкой подруги?

Голос Линвэнь раздался в его голове:

— Ваше Высочество, для чего вам понадобилось это узнать?

Се Лянь торопливо ответил:

— У меня здесь кое-что произошло, существует небольшая угроза жизни. Не стану скрывать, за мной гонится дюжина мертвецов.

— Что? Все настолько плохо???

— Не настолько. Ну так что? Я понимаю, вопрос довольно щепетильный, ответить на него непросто, поэтому я не стал спрашивать об этом всю духовную сеть. Но информация мне нужна для дела, и я ни в коем случае не стану распространять её.

— Ваше Высочество, вы неправильно поняли, дело не в вопросе, а в том, что у старины Пэя этих подруг было так много, а ваш вопрос прозвучал столь внезапно, что я не могу вот так сразу сказать, кто именно вас интересует.

Се Лянь увернулся от опасности под ногами и произнёс:

— Ну что ж, тогда не было ли среди близких подруг Генерала Пэя ревнивой собственницы с каким-либо увечьем?

— Вот вы сказали об этом, и я действительно вспомнила одну такую.

В руках Се Ляня вновь закружились головные покрывала, что вызвало восхищенные крики зрителей. Он развернулся и сделал выпад рукой, не обрывая разговор с Линвэнь:

— Расскажи о ней!

Линвэнь начала говорить:

— Старина Пэй до вознесения служил генералом. И на поле битвы встретил женщину-генерала из вражеского войска. Она была не дурна собой, а характер имела дерзкий и страстный. Её звали Сюань Цзи.

Се Лянь кивнул:

— Ага, Сюань Цзи.

Линвэнь продолжила:

— Генерал Пэй, будучи падким на женщин, увидев красавицу, даже под угрозой смерти попытался бы прилипнуть к ней. Та женщина вместе со своей армией вступила с ним в схватку и оказалась повержена самим Генералом Пэем.

Сюань Цзи стала пленницей, под конвоем её доставили в стан врага, но когда стража потеряла бдительность, непокорная женщина попыталась покончить с собой. Вот только, как назло, самоубийство не удалось совершить: один из генералов выбил оружие из её рук и спас женщину. Этим вражеским Генералом Пэем, что обладал прекрасными манерами, как раз и был в последствии вознесшийся на Небеса Генерал Мингуан.

Во-первых, Генерал Пэй всегда был очень внимателен к женщинам, а во-вторых, даже если бы сражение продолжилось, на исход битвы, который был решён, уже ничто не могло повлиять, поэтому генерал отпустил Сюань Цзи. Слово за слово, встреча за встречей — дальнейшее развитие событий представить несложно.

На этом месте принца за правую ногу схватила невеста, да так сжала, что когти едва не вонзились в кожу. Он собирался пинком отбросить её от себя, но заметил, что в таком положении попадёт ей по лицу, что было для него совершенно недопустимо. Потому принц сменил положение, ногой ударил девушку в плечо, а рукой набросил на нее покрывало, приговаривая:

— Судя по твоему рассказу, это история со счастливым финалом.

Линвэнь ответила:

— Сначала так и предполагалось. Но впоследствии не обошлось без печальных событий. Сюань Цзи непременно желала провести с Генералом Пэем всю свою жизнь.

Се Лянь в два прыжка взлетел на крышу храма, оглядел шестерых невест, пытавшихся схватить его, стёр пот со лба и заметил:

— Нет ничего плохого в том, что женщина хочешь провести с возлюбленным всю жизнь.

— Ничего плохого нет, но между их государствами шла безжалостная война, и они с самого начала договорились о временных отношениях по обоюдному согласию: сегодня вместе, завтра врозь, только лишь любовь — и ни слова о войне. К тому же, по правде говоря, трудно отыскать хоть одну избранницу Генерала Пэя, которой он бы не изменил.

— …

— Но Сюань Цзи, будучи дочерью полководца, воспитывавшейся в благородной семье, отличалась крайне несдержанным пылким нравом. Если она чего-то желала, то вцеплялась в желаемое мёртвой хваткой и ни за что не отпускала…

— Постой, постой! — вмешался Се Лянь. — Ты лучше скажи мне, какое увечье получила Сюань Цзи? На каком месте?

— У неё… — на этой фразе голос Линвэнь внезапно оборвался.

То было истинное невезение: каждый раз в самый важный момент разговора позаимствованная духовная сила оказывалась истрачена без остатка. Видимо, в следующий раз нужно будет с порога прямо в лицо задавать главный вопрос. Подпрыгнув в воздух с крыши, Се Лянь вновь задумался: если юноша в бинтах не являлся злым духом новобрачного, и в этой толпе каждый подтвердил, что среди них злого духа нет, тогда оставалось только одно место, где дух мог спрятаться — это уже довольно малочисленная толпа невест!

Когда сам Се Лянь затерялся среди них, он рассчитывал, что злой дух новобрачного не сможет сразу заметить изменившееся количество девушек. Однако это сработало и в ином случае: когда злой дух смешался с толпой невест, принцу не удалось с первого взгляда понять, что на один труп стало больше. Хорошенько подумав, он припомнил, что когда лента Жое ранила злого духа новобрачного, он увидел лишь сгусток чёрного клубящегося тумана, летящий в направлении леса, но нельзя было абсолютно точно быть уверенным, что в том тумане скрывался человек. На самом же деле более вероятным было следующее развитие событий: в тот момент, когда Се Лянь выбежал из храма, злой дух всё ещё скрывался внутри, совсем рядом с ним. Ну а когда принц вернулся в главный зал храма, преступник, словно дерево в лесу, спрятался среди трупов невест.

Но тогда «злой дух новобрачного» был вовсе не «новобрачным», а «новобрачной», то есть, одетой в подвенечное платье женщиной!

И если это была девушка, многие вещи переворачивались с ног на голову. К примеру, ответ на вопрос, по какой причине вокруг горы Юйцзюнь нет ни одного храма Мингуана. Вовсе не потому, что люди не хотели их строить: они просто не могли завершить строительство. По словам Сяоин, «каждый раз в процессе строительства ни с того ни с сего начинался пожар». Из этих слов сразу же становилось ясно, что пожары не были случайными, наверняка кто-то устраивал умышленные поджоги. Для чего же сжигать храмы? Обычно это делалось из ненависти, но ведь на горе Юйцзюнь всё-таки остался один храм Мингуана, скрытый магической ловушкой, чтобы никто не мог сюда проникнуть, а статуя Бога Войны была не только искусно выполнена, но и отлично сохранилась. Почему же? Злой дух новобрачной одет в подвенечный наряд, но при этом не выносил других девушек в платьях невест, которые с улыбкой проезжали мимо горы Юйцзюнь. И снова: почему же?

Объединив все обстоятельства, Се Лянь не смог придумать других причин, кроме ревности и чувства собственности. И если тот странный звук, словно по полу барабанили двумя палками, обёрнутыми толстой тканью, или как будто какой-то груз с трудом волочили по земле, не был стуком шагов, то Се Лянь мог предположить только одно!

Принц накрыл покрывалами всех невест, погнавшихся за ним, после чего наконец смог приземлиться, облегченно выдохнуть, успокоиться и сосчитать девушек.

Одна, две, три, четыре… десять.

Семь невест убежали в лес, за ними отправился Нань Фэн. Десятерых Се Лянь накрыл головными покрывалами, и все они стояли перед ним. Но тогда оставалась ещё одна, и она до сих пор не появилась.

И в этот момент он услышал уже знакомый ему звук. «Бум-бум, бум-бум» — прямо за спиной.

Се Лянь медленно развернулся, и его взгляду предстал весьма низкий ростом силуэт.

Удивленно охнув, принц подумал: «Вот оно что».

Низенькая женщина перед ним была одета в красный свадебный наряд, но лицо её не выражало ни капли радости, одну лишь злобу.

Вот только она казалась низкой не из-за роста, а потому, что стояла на коленях.

Кости на её обеих ногах были сломаны, но голени не отрезаны, поэтому ей приходилось передвигаться на коленях.

И тот странный звук, что слышал Се Лянь, был стуком переломанных ног, которые она тащила за собой по земле.

Демоница в женском обличье, с овальным лицом и бровями вразлёт, и в самом деле отличалась исключительной красотой. Её природная привлекательность заключалась также в определённой доле отваги; вот только теперь эту красоту застилала тьма, словно после долгого пребывания в тёмном и тесном месте, откуда не видно даже неба. Женщина стояла на коленях, потому платье под ними было стёрто и порвано в клочья. Не удивительно, что люди, увидев её, начали шептаться.