Другой конец Жое зацепился именно за него. Когда они приблизились, принц наконец разглядел, что это огромная скала.

Посреди столь сильного ветра песчаная скала высилась массивной и молчаливой крепостью. Вне всяких сомнений — лучшее место, чтобы спрятаться от ветра.

Но пока они шли по пустыне, то не видели на горизонте ничего похожего на эту скалу. Неизвестно, как далеко их унёс подозрительный песчаный смерч. Едва приземлившись, четвёрка путников немедленно обогнула скалу с подветренной стороны. Сердце Се Ляня сразу же просветлело. Он произнёс:

— Вот уж действительно, благословение небожителей.

На подветренной стороне песчаной скалы обнаружился вход в пещеру. В ширину как два дверных проёма, в высоту же чуть ниже, чем обычная дверь. Но взрослый человек всё же мог войти внутрь, наклонившись и опустив голову. По форме вход выглядел неровным, кривым и косым, при этом он также не походил на творение природы; возможно, его проделали наспех.

Се Лянь, оказавшись внутри, обнаружил, что в скале вырыто пустое пространство, и кажется, немаленькое. Поскольку вокруг царила темнота, он не стал заходить далеко вглубь, лишь присел в том месте, куда всё ещё попадал свет снаружи, хлопками очистил песок с ленты и заново намотал её на запястье.

Нань Фэн и Фу Яо принялись выплёвывать песок, который забился помимо рта ещё и в нос, глаза и уши, не говоря уже о складках на одежде — стоило им снять и встряхнуть верхние одеяния, на землю посыпались песчинки и мелкие камни. Из всех четверых наиболее невозмутимым, целым и невредимым остался лишь Сань Лан. Склонившись и войдя внутрь, он лишь для вида стряхнул песчинки с красной рубахи, и всё. Лишь немного растрепались волосы, да причёска сбилась набок, а в остальном юноша сохранил всё тот же постоянно довольный всем настрой. Да и причёска, которую Се Лянь уже ему загубил, сейчас, испорченная ещё больше, нисколько не повлияла на его самочувствие.

Нань Фэн смахнул песок с лица и разразился бранью. Се Лянь, перевернув шляпу, чтобы высыпать из неё песок, обратился к младшим служащим:

— Эх, вот уж не ожидал, что и вас унесёт на небо. Почему вы не воспользовались техникой Веса тысячи цзиней1?

1Цзинь — мера веса, равная 0,5 кг.

Лишь теперь Нань Фэн перестал ругаться и ответил:

— Воспользовались! Не сработало.

Фу Яо, злостно сотрясая верхнее одеяние, также злостно прошипел:

— Как ты думаешь, что это за место? Это же пустыня дальних северо-западных земель, а не владения моего генерала. Север принадлежит двум Генералам Пэям, запад — Цюань Ичжэню. На несколько сотен ли вокруг не найдётся ни одного храма Сюаньчжэня.

Стоит заметить, среди простых смертных ходила поговорка: мощь дракона ничто против змеи на своей земле. И поскольку оба небожителя являлись подчинёнными Богов Войны юго-востока и юго-запада, в месте, не относящемся к владениям их генералов, магическая сила применяемых ими техник неизбежно сталкивалась с определёнными ограничениями. Се Лянь, поглядев на их недовольные разгневанные лица, подумал, что они, должно быть, впервые столкнулись с ситуацией, когда их унесло в небеса сильнейшим ветром, не давая возможности спуститься. Поэтому утешительно произнёс:

— Тяжело же вам пришлось.

Сань Лан уселся рядом с ним на землю, подпёр щёку рукой и спросил:

— Здесь мы и переждём песчаную бурю?

Се Лянь повернулся к нему и ответил:

— Очевидно, сейчас у нас нет иного варианта. Каким бы сильным ни сделался тот смерч, всё же ему вряд ли удастся поднять к небесам целую скалу.

Сань Лан произнёс:

— Как ты и сказал, эта песчаная буря действительно показалась мне весьма и весьма странной.

Се Лянь внезапно кое о чём вспомнил.

— Сань Лан, я задам тебе один вопрос.

— Спрашивай, что хочешь.

— Тот советник Баньюэ, мужчина или женщина?

— А я разве не сказал? Женщина.

Догадка Се Ляня подтвердилась, и он продолжил:

— Когда мы остановились на заброшенном подворье, чтобы передохнуть, я ведь видел, как мимо нас прошествовали два незнакомца, наверняка не простые смертные, поскольку передвигались по пустыне совершенно удивительным способом. Один из них, тот, что в белом, как раз являлся женщиной.

Фу Яо с сомнением спросил:

— По одеянию того человека трудно определить пол, по росту он также выше, чем обычная женщина. Ты уверен, что не ошибся?

Се Лянь:

— Я видел её очень чётко, ошибки быть не может. Поэтому я предполагаю, что она могла оказаться советником Баньюэ.

Нань Фэн:

— Возможно. Но рядом с ней шествовал ещё один человек, в чёрном. В таком случае, кто это такой?

Се Лянь:

— Трудно сказать. Однако тот человек передвигался ещё быстрее, а значит его способности никак не ниже её собственных.

Фу Яо:

— Возможно ли, что это второй из двоих советников-чародеев, советник Фан Синь?

Се Лянь:

— Что до твоего предположения, мне всё же кажется, что двоих советников-чародеев объединили вместе лишь из-за того, что чётные числа легче запоминать, так же как Четыре величайших бедствия. А если до четырёх не достаёт, то кого-нибудь притянут за уши.

Услышав последнюю фразу, Сань Лан вновь рассмеялся. Се Лянь взглянул на него, и тот пояснил:

— Нет, ничего, просто я подумал, что в твоих словах есть доля истины. Среди Четырёх бедствий одно действительно притянуто за уши. Продолжай.

И Се Лянь продолжил:

— В действительности же между ними, должно быть, нет никакой связи. Я слышал, что советник Фан Синь являлся наставником в государстве Юнань, и по времени появления его от советника Баньюэ отделяет несколько сотен лет.

«Юнань» в переводе означает «вечное спокойствие».

Фу Яо, словно восприняв слова принца как нечто абсурдное, спросил:

— Ты не имел понятия о Четырёх бедствиях мира демонов, но при этом осведомлён о существовании советника Фан Синя из государства Юнань?

Се Лянь ответил:

— Иногда во время сбора мусора можно кое-что узнать от прохожих. Я ведь не наведывался в мир демонов за старьём. Разумеется, мне о них ничего не известно.

К тому времени шум ветра снаружи немного стих. Нань Фэн вышел из пещеры, похлопал по скале рукой, изучая, что она из себя представляет, на некоторое время задумался и, задумчиво опустив взгляд, спросил:

— Для чего в этой скале вырыли такую пещеру?

Видимо, ему казалось весьма подозрительным само появление скалы посреди пустыни. Се Лянь же, не видя здесь ничего необычного, ответил:

— Подобных скал с вырытыми внутри пещерами здесь немало. В древности народ Баньюэ уходил далеко от дома на выпас скота. Поэтому люди выкапывали в пещерах подобные укрытия, дабы пастухи могли спрятаться от внезапно настигших их песчаных бурь. Некоторые пещеры даже не вырыты, а взорваны.

Нань Фэн с сомнением спросил:

— Как в пустыне можно пасти скот?

Се Лянь ответил:

— Но ведь двести лет назад пустыня охватывала не все эти земли, существовали и обширные оазисы.

Внезапно раздался голос Сань Лана:

— Гэгэ.

Се Лянь обернулся с вопросом:

— Что такое?

Сань Лан указал куда-то вниз и произнёс:

— На камне, где ты сидишь, кажется, что-то написано.

— Что? — Се Лянь опустил взгляд, поднялся и только тогда обнаружил, что сидел на каменной плите.

Стерев с неё пыль, принц действительно увидел надпись, вырезанную не очень глубоко, поэтому слова вовсе не выглядели приметно. Половина плиты оказалась засыпана песком, письмена тянулись дальше наверх, скрываясь во тьме пещеры.

Если где-то есть надпись, следовательно, её необходимо прочесть. Се Лянь сказал:

— У меня осталось совсем немного магической силы. Кто из вас зажжёт Пламя-на-ладони и поможет мне осветить надпись? Премного благодарен.

«Пламя-на-ладони» — название ещё одной техники.

Нань Фэн щёлкнул пальцами, и в тот же миг на его ладони действительно загорелся сгусток огня. Се Лянь невзначай бросил взгляд на Сань Лана, но юноша не выглядел удивлённым. Всё же ранее он уже лицезрел технику Сжатия тысячи ли, и теперь принцу казалось, что какие бы чудеса они ни творили, юноша останется абсолютно спокойным. Нань Фэн поднёс ладонь к месту, на которое указал Се Лянь, озаряя вырезанные на плите строки. Письмена оказались весьма необычными, словно закорючки, выведенные детской рукой, немного наклоненные в сторону. Нань Фэн спросил: