Но даже если бы обувь у меня и была, я бы все равно не рискнула остановиться, чтобы надеть ее.

Судя по высоте солнца, сейчас довольно рано, и каменная дорожка, по которой мы идем, еще не успела как следует нагреться.

Ступням прохладно и не особо приятно ступать по шершавой поверхности из крупных камней.

Пока мы двигаемся в неизвестном мне направлении, я стараюсь разглядеть все вокруг и, по возможности, запомнить обстановку.

Если честно, она пугает меня. Сегодня, при ярком утреннем свете, территория кажется еще больше. Она просто огромная. От этого даже становится не по себе. Я чувствую себя максимально уязвимой.

Во дворе полно людей. Они сосредоточены по участку и все вооружены. Мне кажется, что столько оружия я не видела даже в кино. Ни о каком побеге не может быть и речи!

Неприятный болезненный комок начинает давить на горло.

Здесь я полностью беззащитна перед лицом опасности. Бесправная. Маленькая. Хрупкая.

Совсем скоро мы подходим к небольшому столику, который уже сервирован на две персоны.

На нем длинная белая скатерть, что отчетливо выделяется на общем фоне.

И я тоже выделяюсь. В этом белоснежном халате, на контрасте с яркой летней лужайкой, я как бельмо на глазу. Слишком много внимания привлекаю.

— Сядь пока! — командует Анвар.

Я усаживаюсь на ближайший стул, потому что не вижу в них разницы. Сейчас я, кажется, вообще перестаю видеть от смущения. Совсем недалеко стоят еще несколько мужчин.

Они вроде и далеко, но очень близко.

У меня все тело начинает зудеть, когда я понимаю, что обнажена под халатом. Один раз потянуть за поясок, и я останусь абсолютно голой.

Разглядываю свои босые ступни, и рискую повернуть голову или хоть как-то пошевелиться, только когда сбоку слышу всплеск воды.

Откуда здесь вода?

Оборачиваюсь, и вижу как из довольно большого бассейна, что расположен неподалеку от столика, оперевшись на руки, показывается Ризван.

У меня перехватывает дыхание от страха и смущения. Алаев выпрыгивает из воды, даже не воспользовавшись лестницей. А самое главное… На нем совсем нет одежды. Даже плавок.

Мужчина полностью голый. Голый! Совсем! Абсолютно!

Я моргаю от неожиданности и чувств, захлестнувших меня. Хочу перестать смотреть, но не выходит. Даже когда опускаю взгляд, он невольно продолжает коситься на идеально сложенного бандита.

У меня даже в горле пересыхает.

Настя

Ризвану тут же подают халат, похожий на мой, и он не спеша подпоясывается, будто красуется передо мной. Хотя, умом я понимаю, что до меня этому мужчине нет никакого дела. Сомневаюсь, что бандит вообще обращает на меня сейчас внимание.

Я тоже очень хочу не смотреть на него, опускаю взгляд. Но все равно разглядываю мерзавца сквозь опущенные веки. Что-то заставляет смотреть. Притягивает.

Вижу, как блестят на солнышке крупные капли воды, стекающие по безупречному загорелому телу. Как напряжены его стальные мышцы, точно канатами обтянутые надутыми венами.

И, к своему стыду, я не могу сказать, что увиденное мне не нравится. Как бы не хотелось мне испытывать отвращение, даже к этому божественному торсу, женская сущность во мне восхищается идеальными пропорциями поджарого мужского тела.

Главарь что-то говорит Анвару, а затем подходит к столику. Садится напротив меня и внимательно смотрит.

Я вовсе опускаю голову. Это как пытка. Жестокая и безжалостная.

Под этим взглядом я чувствую себя максимально уязвимой. А ведь бандит даже не трогает меня. И вообще пока держится на расстоянии.

— Ты очень расстроила меня, Настя, — чувствую, как от вибраций его низкого голоса у меня внутри все начинает трястись. — А я не люблю расстраиваться.

У меня буквально язык прилипает к небу. Я ничего не могу ответить, да и не знаю, позволено ли мне открывать рот.

Руки сами собой сжимаются в кулаки. Я до боли впиваюсь ногтями в ладони. Очень страшно. Я разочаровала бандита, и это может означать все, что угодно. Могут наступить любые последствия.

Ризван неторопливо снимает металлический колпак со своего блюда. Его тут же забирает молодая девушка, которая возникла буквально из воздуха. Мужчина берет в руки приборы.

Бандит взглядом показывает мне на колпак, что возвышается рядом с моим местом. Я не испытываю судьбу и мигом срываю его, отчего он начинает ходуном ходить в моих трясущихся ладонях.

Через несколько секунд его тоже забирают. Здесь слишком много людей для обычного завтрака. Или Алаев никогда и ничего не делает без своей свиты?

— Воскресная школа? — неожиданно спрашивает Ризван, и я сглатываю вязкий комок, что все это время копился в горле.

Не совсем понимаю, к чему он клонит, о чем вообще этот вопрос, но переспрашивать не рискую. Я даже вдох лишний раз сделать боюсь, чтобы не наслать на себя какую-нибудь кару.

— Отвечай, когда я спрашиваю, — грубо цедит Ризван. — Надеюсь, что хоть на это ты годна? Или тоже гребаный брак?

Его лицо почему-то краснеет. Сама не понимаю, почему этот мужчина так злится. Я не хотела сделать ничего из того, чтобы вызвать в нем подобнцю реакцию.

— Я не была в воскресной школе, — тихий голос, совсем непохожий на мой, слышу будто откуда-то сбоку. Точно со стороны наблюдаю сама за собой.

— Тогда откуда в тебе это дерьмо? — непонятный вопрос пугает, потому что я не понимаю, как отвечать на него.

— Простите?! — робко уточняю. Я, действительно, не знаю, как должна вести себя.

— В общем, трахать тебя я не стану. Зажатые целки меня не вставляют. Я люблю, когда бабы текут и с благодарностью на член запрыгивают. Мозгоебство мне нахуй не уперлось.

Я не испытываю облегчения от этих слов. Нисколько. Мне не верится в чудесные спасения, да и вообще…

Хочется сдержаться и не показать собственную слабость. Но только не выходит ничего. Предательское желание заплакать вынуждает меня шмыгать носом, часто всхлипывая.

— Но у меня есть парни, которым без разницы. Так что без дела не останешься, пока я Авдееву младшую объезжать буду. Говорят, сестренка уже успела киской посветить, — циничная ухмылка на лице бандита выглядит мерзко.

Его слова больно жалят меня. Они будто языком длинного кожаного хлыста обжигают тело.

— Пожалуйста, не надо… — прошу Ризвана, в надежде, что хоть что-то человеческое в нем все же есть.

— Разве я спрашивал твое мнение?

— Не трогайте сестру. Я на все согласна.

Настя

Ризван на мгновение замирает. И мир, кажется застывает вместе с ним.

Сейчас все решится.

В этот миг.

Мужчина либо согласится поменять свое решение, либо прикажет мне закрыть рот. Избавится, как от грязи под ногтями. Отдаст своим подчиненным, а сам заберет Юлю.

Перед глазами мелькают неприятные картинки, на которых это чудовище сгребает в свои лапы мою сестру.

Я не могу допустить такого. Я не хочу, чтобы сестренка страдала так же, как я. Раз уж судьба распорядилась так, что плату за предательство папы плачу я, то пусть так и останется.

Ожидание бьет по нервам хуже страха. Они канатами натягиваются, становятся напряженнее, чем провода на высоковольтных вышках. Кажется, еще пару молчаливых секунд, и меня разорвет — настолько сильно все колотится внутри.

— На все согласна, значит?! — бархатистый низкий голос бандита слышу сквозь какой-то туман. — Так докажи.

Мужчина похлопывает себя по накаченному бедру, откинувшись на своем стуле.

Я медлю. Вроде и понимаю, чего он от меня хочет, а исполнить не могу. В голове гремит пульс. Его удары точно молотки колотят по вискам.

— Я только что дал тебе шанс исправить положение, — напоминает раздраженно. — Будь расторопнее, если не хочешь, чтобы я передумал прямо сейчас. Мне нет разницы, кого на болте вертеть. Тебя или сестренку.