— У них точно есть информатор, — заключает Зверь, завершая рассказ. — Первым делом, надо эту мразь найти.

— С чего взял? — уточняю. Люди у меня проверенные. Я команду свою давно набрал. Да и Анвар следит четко.

— Знают много для простых наблюдателей. Найдешь того, кто шкуру около тебя трет, у … выбора не останется, как завтра напасть. Ты будешь готов. Разнесешь к хуям шакальи стайки, чтобы не вякали, и другим не повадно было.

— Я их и без того разнесу, — задумчиво постукиваю пальцами по столешнице.

— Не сомневаюсь, — хмыкает Даян. — Кстати, — друг протягивает мне черный непрозрачный пакет. — Рамилю передай. Кажется, я задолжал ему за все эти годы. Хочу исправиться.

Киваю, забирая передачку.

Мы еще немного базарим за жизнь, пока дамы тоже о чем-то беседует вдали от нас. Минут через двадцать Зверь начинает собираться домой. Еще раз уточняет, не нужна ли помощь, на что я даю отрицательный ответ.

Мы с Настей возвращаемся ко мне в особняк. Она хочет незаметно проскочить в свою комнату, но я не даю ей этого сделать. Зря что ли со стояком проходил столько времени. Надо бы отработать.

На лице девушки появляется обреченность. Я не обращаю внимания. Лучше всего говорит язык тела. Он не может обмануть и который раз показывает мне, как сильно Настя ждет моих здоровых лап на своем хрупком теле.

— Иди в душ, — направляю ее, отвешивая шлепок по упругой круговой заднице.

От неожиданности ее хозяйка подскакивает на месте, но делает вид, что ничего не случилось. Забавная она. Все никак не поймет, где оказалась.

Попка у нее маленькая, но аппетитная — пиздец. Настя вообще не имеет выдающихся форм, но мне все равно хочется сожрать ее. Всю. Ничего не оставить. Никому.

Долго выдержать не получается, и уже минуты через три я тоже оказываюсь в ванной комнате.

Настя не замечает меня. Я подходить не спешу. Со стороны наблюдаю. Дразню и без того голодного хищника аппетитным свежим стейком. Нагуливаю себе желание, что и сейчас уже норовит из штанов выскочить без моего согласия.

Член горит. Яйца ноют, но я продолжаю подсматривать за тем, как моя гостья нежно и чувственно растирает себя гелем для душа.

Она проходит маленьким ладошками по хрупкому притягательному телу. Гладит грудь, шею. Проходит по животу.

Разбухший от желания болт в нетерпении дергается. Сейчас он хочет только одного — тугую киску Насти. Но чтобы без прелюдий. Без ласки. За один толчок насадить. Резко. Глубоко. Вонзить так, чтобы девка от наслаждения собственное имя забывала.

Но разум в сомнениях. Он заставляет сдержаться. Не отступать от плана. Настроить неопытное тело так, чтобы Авдеева сама мне отдалась. Сама попросила.

Как представлю, что может быть, если целку без нужного настроя рвать — так воротит всего. Сопли и слезы в моей постели только в одном случае возможны, когда член глотку таранит. А простое нытье мне без надобности.

Я не выдерживаю, когда ладошки ныряют между ее ног, и начинают нежно намыливать, никем до меня не тронутые складочки.

Блядь! Не могу больше стоять в стороне.

Быстро избавляюсь от одежды и раскрываю дверцу душевой кабинки. Переступаю невысокий порожек.

Настя замирает. Она стоит спиной ко мне и, кажется, даже не дышит.

— Продолжай… — хриплю позади нее. Возбужден до предела.

Член уже готов ворваться в соблазнительное женское тело. Исполнить свою давнюю мечту. И мне пиздец как трудно дается гребанное воздержание.

Обхватываю скользкую от мыла женскую грудь. Небольшие упругие половинки отлично помещаются в ладонях. Будто для этого и созданы, чтобы в моих лапах нежиться.

Сжимаю. Мну. И, готов поклясться, Настя тихонько постанывает от удовольствия. Из-за шума воды почти не слышно, но все равно едва удается различить слабые благодарные стоны.

Соски становится твердыми, точно камешки. Они перекатываются под моими ладонями, пока я глажу чувствительную грудь.

Спускаю ладони ниже, и теперь уже играю с горошинками большими пальцами, катая их вверх-вниз.

Девичьи стоны становятся громче. Настя едва заметно подается назад. Но и я уже не выдерживаю. Беда сами совершают фракции, будто я уже трахаю ее податливое тело. Как же я, сука, этого хочу!

Рука сама спускается по скользкому плоскому животу вниз. Ныряет между ног девушки. Настя сжимает ноги. Не хочет пускать.

— Не сжимай, — рычу ей в ухо. — Ты моя. Моя собственность. И я все равно возьму все, что захочу.

Зажимаю между пальцами сосок. Покручиваю, а потом слегка вытягиваю его вперед, губами впиваясь в тонкую шею.

Несдержанный стон — и женская фигура расслабляется. Пропускает меня к горячему местечку. Сука! Да она мокрая! Но не от воды. Шелковистые выделения остаются на пальцах, когда я провожу ими вдоль мягких розовых складочек.

Настя

У меня темнеет перед глазами. Я буквально хватаюсь ладонями за прозрачные влажные стены душевой кабины. Иначе упаду. Да я и так уже падаю. На самое дно глубоко пропасти, откуда нет выхода. Грязная, испорченная руками Ризвана, я уже не смогу вернуться к прошлой жизни.

Низ живота наливается приятным теплом. То и дело там все сжимается в сладком спазме.

Мысли убегают. Разбегаются, хоть я и стремлюсь за них уцепиться, как за спасительную соломинку. Не хочу отключаться.

Умелые движения сильных пальцев у меня между ног вот-вот доведут меня до точки невозврата. Сама не понимаю почему, подаюсь немного назад, подмахиваю неприличным движениям чужих рук на моем теле. Чувствую позади прикосновения горячего члена. Огромного. Раскаленного. Жаждущего пронзить меня.

Ризван вдруг прекращает все действия, и разворачивает меня к себе лицом. Вижу его точно в тумане. Могу различить только глаза. Они просто черные. Все. Нет ни единого светлого пятна. И не получается противостоять этому лютому мраку. Я просто тону в нем.

Неожиданно мужчина нападает на мои губы. Жадно сминает их.

Сразу становится жарко. Душно. И я сама не замечаю, как раскрываю рот, позволяя целовать себя.

Его губы очень горячие. Голодные. Они терзают мои бешеной страстью. Настойчивый язык толкается в мой рот, и я несмело дотрагиваюсь до него своим.

Происходит что-то невероятное. Не могу описать. Но это прикосновение лишает меня остатков разума.

Настойчивый язык пробирается все глубже. Он вынуждает мой делать то же самое. Не отставать. Стать продолжением горячего поцелуя, который, как оказалось, мне до безумия нравится.

Когда же он прекращается, я будто окончательно лишаюсь точки опоры. Пошатываюсь, но сильная громадная рука, поддерживает, помогая остаться на месте.

— Нет, Настя… — говорит Ризван. — Сначала я хочу кончить. Подрочи мне.

— Что? — не сразу понимаю, о чем он говорит, но когда доходит — внезапно вернувшийся разум протестует. — Нет…

— Ты отказываешь мне? — возмущенно выгибает бровь. Голос жесткий, не сулящий ничего хорошего.

— Я… нет! — спешу оправдаться, вспоминая условия нашего соглашения.

— Тогда бери мой член в руку и заставь меня кончить. Я хочу кончить, Настя.

Господи. По телу пробегает дрожь. Меня почему-то одолевает паника. Никогда не делала ничего подобного. Я просто не знаю, как это делать! Не имею ни малейшего представления.

Видя мое замешательство, Ризван сам берет мою дрожащую руку и заставляет обхватить огненный член ладошкой. Сверху накрывает ее своей.

Направляет мою руку. Водит вверх-вниз. Показывает как надо.

У меня буквально дух захватывает, когда я ощущаю ладошкой каждую надутую венку, жар горячего, твердого члена. Под нежной кожей будто сталь настоящая.

Несколько показательных движений, и захват разжимается. Я остаюсь один на один с огромным органом мужчины.

Пальцы Ризвана тем временем снова ныряют мне между ног.

— Ооох, — издаю я неосознанно. Как же сладко! Как же приятно…