Ведунья растерянно оглянулась, невольно ища глазами шавера. Но, естественно, не нашла. Приходилось признаться, что все это только что-либо кошка выдала, либо Тхия. Кажется, пребывание в родовом гнезде сказывалось на нем не лучшим образом. У демона лордство в крови кипеть начинало.

— Знаешь, рыжий, когда ты был молчаливым спасителем дев в беде, ты мне тоже больше нравился, — обиделась лекарка. — И вообще, Ирраш на тебя дурно влияет. Я бы на твоём месте об этом подумала.

— Хорошо, я учту, — усмехнулся он, показывая кончики клыков и придерживая для девушки дверь.

Естественно, в гордом одиночестве лорду по своим землям передвигаться не полагалось. Поэтому грахи, которые его в замок сопровождали, уже дожидались во дворе рядом с осёдланными лошадьми. Аха, разглядывая это гигантское великолепие, задумалась, как в данном случае будет правильнее сказать: «осёдланные» или, может, «снаряжённые»? Потому что местные суровые северные жители, как и гвардейцы, предпочитали обходиться без седел вообще. Лошадей было семь, а охранников, между прочим, пятеро. Причём двое из коней были лучшими образчиками красноглазой демонической породы.

— Прости мне моё неуёмное и неуместное любопытство, но у меня тут появился ряд вопросов, которые придётся срочно выяснить, — не без здоровой доли ехидства протянула Арха, останавливаясь на безопасном, как ей показалось, расстоянии от зверюг. — Тебе вопросы по очереди задать или все скопом?

— Давай уж сразу, а то мы никуда не уедем, — вздохнул Тхия.

Чего у ректора было не отнять, так это умения смиряться с неизбежным.

— Задаю, — кивнула ведунья. — На кой тебе тут охрана? И ты серьёзно думаешь, что я сейчас полезу на этого монстра?

— Отвечаю, — в тон девушке отозвался не в меру ехидный ректор. — Охрана — это тоже показатель статуса. Даже в случае, когда лорду приходится охранять охрану, прости за тавтологию. И — да, я предполагал, что ты поедешь верхом. Или ты предпочитаешь сзади бежать?

— Вы совсем свихнулись на своей статусности? И — нет, бежать я не собираюсь, но и верхом не поеду. И, предупреждая твой вопрос. Да, я езжу на Ведьме. Но только на ней, а ваших монстров я боюсь.

— Со мной поедешь? — устало спросил рыжий, которого препирательства с ведуньей явно притомили.

Арха удовлетворённо кивнула в ответ. Ну, боялась она лошадей, даже обычных. И ничего с этим поделать не могла. Действительно, только с Ведьмой девушка и нашла общий язык. По крайней мере, она единственная из этих четырехногих монстров над лекаркой не потешалась. Но это ещё не значит, что ведунья полюбила ездить верхом. С демонами кататься было как-то приятнее и комфортнее. И напрягаться не надо.

Рыжий водрузил лекарку перед собой, запрыгнул сам и посвистал своей коняге, намекая на то, что надо двигаться. А Арху посетила неожиданная мысль: эти монстры умнее её или, наоборот тупее? Девушка за полгода в этих их свистах и щёлканьях языком так и не разобралась. И со своей коняшкой общалась нормально, на языке империи. При этом Ведьма её великолепно понимала.

Для того чтобы нанести визит едва ли не старейшим жителям империи, всадникам пришлось спуститься вниз и проехать вдоль берега, по самой кромке воды. Злой Тхия ведунье слезть не дал, заявив, что так они не только назад никогда не вернутся, но и до места не доберутся. Хотя Архе очень хотелось потрогать набегающие мелкие волны ладонью. Казалось, что на ощупь вода должна быть шёлковой. Наверное, потому, что она переливалась как атлас под солнцем.

Да и вообще красота вокруг была невероятная. Тому, кто этого не видел, словами не описать. Лекарка наверняка бы влюбилась в север, только их романтическим отношениям мешали пронизывающие ветра, холод и всепроникающая сырость. Природа восхитительна, спору нет. Но когда она мочит тебе зад, кусает мелким гнусом и пробирает холодом до костей, то с взаимной любовью начинаются трудности.

Обогнув Ладонь Тьмы, всадники опять стали взбираться вверх. Насколько Арха поняла, тут дорога могла идти только в двух направлениях — либо вверх, либо вниз. А «право» и «лево» становились понятиями абстрактными.

Лес кругом изменился. Елей становилось все меньше, зато гигантских, золотистых, удивительно ровных, словно тянущихся к небу, лиственниц — все больше. Иголки они свои ещё не сбросили, но хвоя порыжела, вызолотилась и словно стала реже так, что лес был на просвет виден. От этого казалось, что он полон искрящимися солнечными бликами воздухом.

Когда деревья раздвинулись, открывая жилище, ведунья даже вздрогнула. Это было так неожиданно, словно кто-то театральный занавес раздёрнул. Наверное, строение стоило назвать домом. Только немного странным домом. Здание было возведено в полном соответствии с представлением ведуньи о замке арифедов.

Башенки, островерхие крыши в форме ведьминых колпаков, узкие стрельчатые окна, напоминающие бойницы тут были представлены в изобилии. Портики, барельефы, похожие на кружево и горбатые горгульи, поддерживающие водостоки, тоже наличествовали. При этом само строение, сложенное из темно-серого базальта, на фоне почти прозрачного неба казавшегося черным, высотой было всего в два этажа и даже боковых крыльев не имело. Такой себе замок в миниатюре.

И кругом не то что ни души — даже звуков слышно не было. Только ветер тихо посвистывал в лапах золотых лиственниц, где-то далеко и от того нереально, гудел прибой. Да ещё доносился шум не видимого отсюда водопада.

Грахи, доехав до невидимой линии, ни слова не говоря, остановились, как вкопанные. Их лошади прядали ушами, вздёргивали морды. Сами животные не нервничали, но как будто пытались понять, что напугало их хозяев. Арха завозилась, оглядываясь. Но кругом ничего угрожающего не наблюдалось. Скорее, все это напоминало иллюстрацию к детской книжке.

— Грахи моих «пра» бояться как огня. Поэтому дальше мы пойдём одни, — пояснил рыжий.

Тхия, жестом велев охране ждать, спешился, оставив ведунью судорожно цепляться за гриву коняги, и повёл лошадь в поводу. Лекарке казалось, что демон сам настороженно прислушивается. Девушка нервно кашлянула.

— Не бойся, — негромко успокоил арифед, но даже обернуться к Архе не подумал, — иногда Кхаш забывает питаться. Тогда…

Договаривать он не стал. Но ведунья и сама прекрасно догадалась, что именно тогда случается. Особенно, с доверчивыми и несвоевременными гостями. Умели её демоны успокаивать — этого таланта у них не отнять было. Если до успокоения просто все поджилки тряслись от страха, то после него можно смело падать в обморок.

Но вокруг стояла звенящая тишина. Непривычная, неправильная и угрожающая тишина — даже птицы не чирикали. Правда Тхия это, кажется, не смущало.

Когда они уже почти добрались до крыльца, входная дверь медленно-медленно, точно нагоняя ужаса, открылась. И на пороге появился… человек. Обычный человек, мужчина. Точнее, старик. Не дряхлый ещё, но его лучшие годы уже прошли, причём достаточно давно. Заодно выбелив голову и согнув спину.

Он уставился на Арху и вздрогнул, словно приведение увидал. Ведунье тоже стало неуютно. Потому что вся левая сторона лица мужчины представляла собой мешанину застарелых, толстых рубцов, словно кожу из кусков сшивали, да ещё и грубой ниткой. Левый глаз был похож на очищенное, сваренное вкрутую яйцо. Бельмо было жуткого, голубоватого какого-то цвета, и красоты старику не добавляло.

— Это Якир, возлюбленный Схары, — негромко сказа Тхия. — Не смотри на него прямо. Он этого не любит.

— Я его понимаю…

Голос ведуньи напоминал лепет ребёнка, уверенного, что в шкафу у него живёт Бука. Лекарка сама себе удивилась. Она бы никогда не подумала, что её сможет так напугать обычный человек.

— Это она его в порыве страсти порвала или таким уже полюбила? — попыталась съязвить девушка, раскопав в душе остатки смелости.

— Нет, это Кхаш, — коротко ответил рыжий.

— Понятно, — пробубнила Арха себе под нос, — когда в очередной раз пообедать забыл…