– Но, – бросила взгляд на настенные часы, удостоверившись, что до гимнастики еще полно времени, – рано же.

– Мирослава, – осадила мама, называя меня ненавистным полным именем. Впрочем, она, как и папа, никогда его не сокращала.

– Мне нужно заехать в один магазин по пути. Так трудно сделать то, что я прошу? Обязательно надо пререкаться? Что за ребенок? – закатив глаза, она откинулась на спинку стула, принимая мученический вид. – Это твой отец ее разбаловал…

Следующие фразы предназначались папе, поэтому я уловила момент, когда на меня никто не обращает внимание, чтобы улизнуть к себе в комнату. Не хотела слушать их очередную перепалку.

Повесив нос, прошла мимо письма, бросив на него печальный взгляд, и зашла в гардеробную. От прежнего приподнятого настроения не осталось ни следа. И дело не в строгости родителей. К ней я уже давно привыкла, и это, если честно, не самый худший вариант.

Вон у моего одноклассника родители пьют и даже не дают денег на обед. Постоянно замечала, как он в стороне сидит, пока все в столовую бегут. Хотела ему поесть купить, а он отказался, хотя урчание его живота на следующем уроке слышал каждый. Так жалко его стало, что я не выдержала и рассказала дедушке. А он, мой волшебник, как я называла его, когда была совсем маленькой, договорился с директором и выделил школе деньги, после чего обеды стали бесплатными для всех.

«Цени, что имеешь», – любил повторять деда, а я не хочу его разочаровывать, поэтому всегда стараюсь слушаться. Так что мои мама с папой замечательные, просто немного требовательные и стремятся приучить меня к режиму.

Но иногда, как сейчас, становится до слез обидно за дедушку. Да, у него дома мне можно многое и, о боже, даже кушать в гостиной на диване. Если бы мама это увидела, ее бы хватил удар! Смешок вырвался сам собой, когда я представила ее возмущённо-ошарашенное выражение лица. Это она еще не знает, что иногда мы допоздна смотрим мультфильмы, после чего на следующий день я просыпаюсь не раньше двенадцати. А пара пропущенных тренировок, вместо которых мы ходили в зоопарк и парк аттракционов? Ооо, в родительском доме это уже попахивает недельным запретом прогулок с подружками.

И вот как можно не любить моего дедушку? Самого доброго, понимающего и заботливого в моей жизни человека с тёплыми, слегка шершавыми ладонями, которыми он гладит меня по голове, желая спокойной ночи и лаково целуя в лоб.

Оторвала взгляд от стены, на которую, углубившись в воспоминания, смотрела с минуту точно. Опустила глаза на экран монитора. Сейчас все по-другому.

Я даже пожалела, что настало то время, когда в каждом доме появился интернет. Сначала казалось, что теперь мы будем переписываться каждый день, и по началу так и было. Однако постепенно сообщения становились все реже, а ответы односложнее. Но так или иначе мы поддерживали связь, и я со стопроцентной уверенностью могу сказать, что Дима – все тот же весёлый, чуточку хулиганистый парень, за которым я обожала бегать, как хвостик, и который ассоциировался у меня с сильным принцем из моих любимых сказок, способным решить любые проблемы.

Решительно застучала пальцами по клавиатуре, печатая Оле ответ.

"Неправда. Ты его совсем не знаешь".

Успела нажать кнопку "Отправить", когда услышала голос дедушки из кабинета, находящегося за стенкой. Вышла из комнаты, оставив компьютер включённым, на экране которого высветилось новое сообщение:

"Ну-ну".

– Красивая, красивая, – с хитрой улыбкой протянул дедушка, когда я в очередной раз поправила юбку нежно-розового шифонового платья с застегнутым на талии белым кожаным ремешком, пряжка которого была украшена бабочкой из страз. Это было мое любимое платье, и обычно в нем я чувствовала себя более чем уверенно, но почему-то не в этот раз.

– Дедушка! – смутившись, отвернулась, пряча покрасневшие щеки.

Попыталась взять себя в руки и держать те самые руки при себе, однако уже через минуту они потянулись к волосам, проверяя, что ни одна прядка не выбилась из двух колосков, заплетенных по бокам.

Мы расположились на заднем сидении автомобиля, мчавшего по трассе в загородный дом семьи Макаровых, куда нас пригласили на ужин. Подобные вечера в нашей семье в порядке вещей.

Отец Димы, дядя Саша, настолько давно работает в строительной фирме, основанной дедушкой, что тот относился к нему больше как к партнеру, чем как к финансовому директору. Поэтому официально повод встречи – очередное решение деловых вопросов в неформальной обстановке, неофициально – приезд Димы. Именно из-за него я увязалась следом, хотя раньше от подобных поездок всегда отказывалась.

– А что это у тебя? – не унимался дедушка, кивая на зажатую в моей руке коробочку.

Черная и лаконичная, с не менее лаконичным коричневым кожаным браслетом внутри. Я купила его еще полгода назад. В тот день, гуляя по торговому центру, зашла в ювелирный магазин за подарком маме на день рождения. Ее любовь к драгоценностям известна всем, поэтому мучиться с выбором не приходилось никогда. Уже расплачиваясь на кассе, случайно бросила взгляд на неприметную на первый взгляд вещицу. За ожиданием, пока подарок пробьют и красиво упакуют, пригляделась поближе. На серебряной вставке изнутри, в месте соприкосновения с кожей было выгравировано «Д&М». Не вспомнить о Диме я не смогла, как и не купить этот браслет.

– Ничего особенного, – отодвинула руку, спрятав коробку в складках платья.

– Секреты от родного деда, вы только посмотрите, – наиграно строго произнес он, еле пряча улыбку за седыми усами.

– Как будто от тебя можно что-то скрыть, – проворчала себе под нос, однако меня услышали.

– Не думаю, – покачал головой дедушка. – Поэтому позволю себе сказать: он не сможет оторвать взгляд от моей красавицы.

Морщинистая ладонь в любящем жесте прошлась по моей голове, а я от смущения даже не была способна возмутиться. Лишь прикусила губу в попытке сдержать рвущуюся наружу улыбку.

***

Я настраивалась на нашу встречу все время поездки и все равно не оказалась к ней готова. Наверно потому, что она прошла не так, как я себе ее представляла. Я рассчитывала, что Дима встретит нас у порога вместе с родителями, однако рядом с ними его не было.

Он показался внезапно, привлекая звуком шагов с лестницы. Мама Димы обнимала меня и причитала на тему того, как я повзрослела, когда мой взгляд наткнулся на парня за ее спиной, что сбежал по лестнице со второго этажа, перепрыгивая через ступеньки и завораживая своей обаятельной улыбкой, способной растопить любое женское сердце.

– А вот и Димка, – женщина обернулась к подошедшему сыну, глядя на него с неприкрытой гордостью. Она провела ладонью по его каштановым волосам, портя модную прическу, чем заслужила укоризненный взгляд.

– Возмужал, возмужал, – дедушка заключил Диму в радушные объятия, похлопывая того по спине. Казалось, будто он был горд за него не меньше, чем его родители. Возможно, так оно и было, потому как Макаров рос у него на глазах.

Все это время я стояла в стороне, впав в ступор. Оказалось, что общение по сети не смогло заменить живые встречи, и сейчас я испытывала некую неловкость и стеснение перед Димой, хотя до нетерпеливой дрожи в коленках ждала его. Внутри все замерло, чтобы пуститься в пляс, когда он наконец обратил на меня внимание своих сверкающих голубых глаз.

С первого взгляда стало очевидно, что он изменился. Внешне почти нет. Однако я всеми рецепторами уловила ту прошлую харизму, что с возрастом только окрепла, войдя в полную силу.

Он излучал уверенность. Уверенность в себе и в завтрашнем дне. Он, такой повзрослевший, вставший на ноги, вырвавшийся из-под опеки родителей, и я, только-только поступившая на первый курс факультета дизайна, вечно прячущаяся за спиной дедушки. Именно в этот момент я пусть до конца не осознала, но ощутила трещину, что расползлась между нами. Трещину, что грозилась перерасти в пропасть.