— Да.

— На сколько большой этот паук?

— Примерно четырехдюймовый размах ног.

Алессандро взглянул на небеса. Небеса были скрыты крышей автомобиля, но я была уверена, что высшие силы увидели безмолвную мольбу о пощаде в его глазах.

— Я забыла спросить, как все прошло с Гандерсоном?

Алессандро пожал плечами.

— Мы поговорили. Я высадил его в Центре правосудия, связанного по рукам и ногам. Пусть Ленора занимается этим дальше.

Ленора Джордан, окружной прокурор округа Харрис, определенно возьмет это на себя. Как однажды выразился Коннор, закон и порядок были ее богами, и она служила им преданным паладином.

Мы завернули за поворот. В поле зрения появились ворота Линуса и синий «Шебли ДжиТи350» Леона, припаркованный у ворот. Алессандро пристроился за ним.

Я вышла из машины и подошла к кодовому замку. У Леона была семейная версия кода, но у меня была последовательность заместителя Смотрителя. Я ввела ее.

Леон опустил стекло.

— Я ждал, как было велено.

Ворота с лязгом распахнулись. Индикаторы на клавиатуре мигнули, но остались неизменными лимонно-желтыми.

Я была права. Дом Линуса думал, что на него напали. В тот момент, когда злоумышленник пересекал границу собственности, защитные турели Линуса вырастали из безобидной на вид лужайки, как смертоносные грибы, и превращали нарушителя в груду дымящегося мяса. Линус был магом-Гефестом. Он создавал разрушительное оружие из случайного мусора и клейкой ленты. Его защитные системы не имели себе равных.

Алессандро вышел из машины.

Кованые железные ворота были широко распахнуты, словно жвала какого-то зверя, готового раздавить нас своими зубами. Теоретически, система распознала бы меня и Алессандро. Теоретически, она не убила бы нас. К сожалению, мы никогда не проверяли эту теорию в боевых условиях.

— Мы войдем внутрь? — спросил Леон.

— Я вхожу, — сказал Алессандро. — Вы двое остаетесь здесь.

— Я так не думаю, — сказала я ему.

— У нас обоих нет причин идти всем вместе.

— Ты прав. Я должна пойти одна, это моя ответственность как заместителя.

— А моя обязанность — защищать заместителя. — Тон Алессандро говорил о том, что дискуссия окончена.

— Вот почему мы пойдем вместе.

Леон вздохнул.

— Я думаю, я поторчу здесь. Буду наблюдать, как вы попадаете внутрь или превращаетесь в человеческий фарш для гамбургера.

Я могла бы обойтись и без этого представления.

Чем дольше мы будем ждать, тем хуже все будет.

Дыши глубже.

Я сделала шаг к воротам. Алессандро подошел ко мне и взял за руку.

— Медленно и спокойно, как прогулка в парке.

Мы прошли мимо ворот и спустились по кольцевой подъездной дорожке, сохраняя размеренный шаг. Территория выглядела совершенно обычной. Никаких признаков битвы. Ничего неуместного.

Никаких резких движений. Не задерживай дыхание. В системе были наши биометрические данные, но биометрические сканеры заведомо ненадежны.

Два месяца назад я наблюдала, как Линус тестировал одну из своих турелей. Он стрелял по бронированному автомобилю с баллистическим муляжом. Поток пуль пробил броню, почти разрезав машину пополам. Когда он закончил, баллистического манекена больше не было. Там была просто каша — густая желатиновая кашица.

Сильные теплые пальцы Алессандро держали мои.

— Почти пришли.

Медленно и уверенно, вокруг фонтана на красивой клумбе, вверх по лестнице, к входной двери. Просто еще один день из жизни заместителя.

Мы вышли на крыльцо. Я подняла голову, глядя прямо в скрытую камеру. Если бы Линус был внутри, он бы впустил меня.

Ничего.

Если бы это был тест, я бы развернулась, пошла прямо домой и отказалась разговаривать с Линусом, пока он не извинится. Не имело бы значения, если бы с неба посыпалась сыворотка Осириса. Я бы добилась искренних, сердечных извинений.

Я ввела код в сложный замок и прижала большой палец к панели для сканирования отпечатков пальцев.

Вдали зажужжал мотор, за которым последовал металлический лязг.

Замок щелкнул.

Алессандро положил руку на дверную ручку.

Дыши, дыши, тихо и спокойно.

Дверь распахнулась, и мы проскользнули внутрь.

Перед нами простиралось похожее на пещеру большое фойе, полное теней. Моторизованные жалюзи закрывали окна, и единственное освещение проникало через витражный купол высоко наверху. Белая венецианская штукатурка на стенах, двойная лестница, огибающая другой фонтан прямо под куполом, три пустых дверных проема: тот, что слева вел в гостевые спальни и гараж, один вел прямо, в столовую, и последний, справа, открывал коридор, который упирался в кабинет Линуса.

Алессандро встал передо мной. Мы стояли не шевелясь, прислушиваясь и выжидая. В доме было тихо, как в могиле, если не считать тихого плеска фонтана.

Алессандро указал налево и немного назад, его взгляд скользнул по дому перед нами. Я двинулась в том направлении, в темный угол между двумя колоннами, и нажала на скрытый датчик. Часть стены отодвинулась в сторону, открывая панель управления с выключенной подсветкой. Мне надо было встать лицом к панели управления, чтобы моя спина стала отличной мишенью для любого, кто прячется внутри. Адреналин подстегнул мое сердцебиение.

Я вытянула руку и толкнула магию, проталкивая ее через кость и мышцы предплечья. Оранжевое свечение просвечивало сквозь мою кожу, образуя круг из плетеной виноградной лозы с пятиконечной звездой в центре. У меня зачесалось место между лопатками в ожидании пули.

— Каталина Бейлор, заместитель Смотрителя.

Панель загорелась зеленым, маленький дисплей ожил. Доступ предоставлен. Я выдохнула и ввела код. Выскочила подсказка, предупреждающая меня о том, что протоколы осады вступили в силу. У меня было два варианта: «ОТМЕНИТЬ», что вернуло бы меня в предыдущее меню, или «ДЕАКТИВИРОВАТЬ». Я выбрала «ДЕАКТИВИРОВАТЬ».

Панель вспыхнула красным. Я ожидала какого-нибудь шума, чего-нибудь, что возвестило бы об этом, но в доме было тихо. Ни лязга металла, ни движения механизмов, ни сирен, только слово на дисплее: «РАЗОРУЖЕН».

Я достала телефон и написала Леону.

Время шло.

Входная дверь открылась, и вошел Леон, держа в руках «Зиг-зауэр».

Воздух вокруг правой руки Алессандро на долю секунды вспыхнул оранжевым. В его пальцах материализовался идентичный пистолет.

Леон направился налево, в то время как Алессандро направился направо, к кабинету. Я последовала за Алессандро. Мы прошли через дверной проем, через короткий коридор, и Алессандро вошел в кабинет. Он остановился, загораживая мне обзор, двинулся влево и жестом пригласил меня войти. Я вошла.

Справа Пит, телохранитель Линуса, растянулся на старинном персидском ковре. Он лежал на боку скомканной кучей, повернувшись к нам лицом. Его губы были черными. Его глаза были широко открыты, молочно-белые и мертвые. Темный узор из неровных линий отмечал его лицо, распространяясь от глаз по коже к линии роста волос.

Шок окатил меня ледяной волной.

Я знала Пита почти год. Он забирал меня, когда Линус хотел меня видеть, он возил меня на задания, когда мне это было нужно, и он без колебаний встал бы между мной и любой угрозой. Я только видела его на прошлой неделе. Я приносила ему и Линусу клюквенный пирог, который приготовила сама. Они съели его, и Пит сказал мне, что я должна перестать тратить свою жизнь на такие тривиальные вещи, как работа заместителем Смотрителя, и посвятить себя своему истинному призванию — приготовлению вкусных десертов. И теперь он был мертв.

Я присела рядом с ним. Мне казалось, что кто-то другой двигал моим телом за меня. Я медленно толкнула его в правое плечо. Полное окоченение. Он был мертв дольше, чем несколько часов, но меньше, чем сутки.

Сетка сосудов на его лице выпирала из-под кожи. Это было похоже на кровь, старую кровь, каким-то образом вытесненную в узор и потемневшую почти до черного цвета.