— Я думаю, нам нужна помощь, — пробормотала я Алессандро.

— Кого ты имеешь в виду?

Я сказала ему.

— На всякий случай.

Он тихо рассмеялся себе под нос.

— Твоей маме это понравится.

Константин отключил звонок, сунул руку под рубашку и снял с шеи кулон — простой серебряный прямоугольник, висящий на цепочке в тон. Прямоугольный кулон распался под давлением его пальцев. Он взял верхнюю половину и прижал ее в месте подписи. На бумаге осталась красная печать с кириллицей, обвивающей двуглавого орла. Он размашисто надписал свое имя и улыбнулся Алессандро.

— Поздравляю, Саша, ты отомстишь. Но я получу его тело. После того, как вы закончите с этим, конечно.

Алессандро улыбнулся, как волк, скалящийся на луну посреди темного леса, и ввел код в замок клетки.

— Согласен.

У меня зазвонил телефон. Номер не из моего списка контактов. Я приняла вызов.

— Я буду краток, — сказал Аркан на другом конце провода. — Освободи Трофима Смирнова, и твои сестры переживут этот день.

Я сразу вернулась к своему тремейновскому голосу.

— Какое совпадение. Я только что заключила договор, в котором прописано, что произойдет с твоим трупом. Так мило с твоей стороны позвонить после того, как все сделано.

Константин выскользнул из клетки, двигаясь в полной тишине. Алессандро схватил папку из плотной бумаги, что-то нацарапал на обратной стороне и поднял ее.

Провоцируй.

Да, да, я знаю.

Независимо от того, сколько оперативников мы уничтожили, пока Аркан оставался на своей базе в Канаде, он был недоступен. Поездка в Канаду за ним требовала сотрудничества между двумя правительствами и международного ордера. Линус пытался, но никто не хотел говорить Канаде настоящую причину, по которой мы отправлялись за Арканом. В тот момент, когда новости о похищенной сыворотке достигнут канадское правительство, произойдет дипломатический взрыв международного масштаба. Соединенные Штаты не могли позволить себе потерять лицо. Без сыворотки наши доводы в пользу ареста Аркана были слабыми, и Канада не была в восторге оттого, что пропустила команду опасных боевых Превосходных через свои границы, чтобы задержать одного из своих граждан.

Мы должны были заставить Аркана прийти к нам.

— Это твой последний шанс спасти свою семью, — сказал Аркан. Я слышала его голос на видео, но, услышав его по телефону, у меня по спине побежали мурашки. У него был голос, который резал чувства, будто ножом.

— Похоже, у тебя сложилось впечатление, что у тебя на руках козырная карта в этих переговорах, — сказала я.

Константин схватил папку и ручку, что-то написал на ней и поднял ее.

Вытащи его из Канады.

Спасибо тебе, цесаревич-Очевидность, я бы никогда не додумалась.

Я продолжила.

— Вы ошибаетесь, мистер Орлов. Тебя даже не пригласили к столу. Мы достигли соглашения с господином Смирновым. Он оказался чрезвычайно полезным. Мы заручились сотрудничеством федерального правительства. Твои угрозы пусты.

Константин начал писать что-то еще. Алессандро схватил папку и попытался вырвать ее у него. Они боролись за нее как в молчаливом перетягивании каната.

— ФБР тебе не поможет. Стражи тебе не помогут. После того, как мои люди уйдут от горящих руин твоего дома, они могут появиться, чтобы забрать тела. — Он вбивал каждое слово, как гвозди в мой воображаемый гроб.

Алессандро схватился за середину папки и разорвал ее пополам. Царевич с моим женихом лихорадочно писали на своих кусках.

— Тобой движет патриотизм. Ты думаешь, что поступаешь благородно, потому что ты все еще наивная, высокомерная малышка. Твоя страна будет попользоваться тобой и выбросит, когда ты больше не будешь служить цели.

Мне нужно было убедить его, что единственный способ победить — это показать себя. За последний год мы серьезно проредили его ряды. Он испытывал острую нехватку персонала. Я должна была ткнуть его в это носом.

— Твоей наградой будет ряд надгробий. Тебе нравится Сагредо. Подумай, каково будет, если ты никогда больше не услышишь его голос. Как ты собираешься залатать рваную дыру в сердце из-за гибели своей матери?

Алессандро и Константин одновременно подняли свои куски папки, как судьи, поднимающие таблички результатов на соревнованиях по фигурному катанию. Алессандро написал: «осталось 5 Превосходных», а в записке Константина говорилось, что он потерял 1/3 своих сотрудников.

Я вырвала две половинки папки из их рук и забросила их за спину.

— Это была великолепная речь, — сказала я в трубку. — Мистер Орлов, мы оба знаем, почему ты тратишь свой воздух и мое время. У тебя осталось пять Превосходных: Малченко, Сандерс, Краузе, Булле и Ксавьер, который, как мы оба знаем, является потенциальной помехой. Твой список Значительных понес тяжелые потери. Даже если ты выставишь всех одновременно, и Сандерс приведет своих сыновей, у меня все равно не будет проблем с тем, чтобы противостоять тебе. С тех пор, как мы с тобой начали этот маленький танец, ты не выиграл ни одной стычки, и это было до того, как я получила доступ к Смирнову. Когда все твои агенты покинут этот бренный мир и тебе не за кем будет прятаться, убить тебя будет легко, как прихлопнуть муху.

Константин и Алессандро уставились на меня.

— Позволь мне быть откровенной: я делаю это не потому, что пытаюсь обеспечить безопасность своей страны. Я могла бы проигнорировать то, что ты убил отца моего жениха. Я могла бы даже проигнорировать твою маленькую схему с сывороткой, но у тебя хватило наглости послать убийц в мой новый дом. Ты превратил себя в препятствие. Я уберу тебя со своего пути, как убрала бы кучу дерьма, оставленную бездомной собакой на моей лужайке, и тогда я буду жить долго и счастливо, довольная тем, что никто не вспомнит твоего имени.

Он повесил трубку.

Константин рассмеялся, его глаза заблестели.

— Ты назвала его кучей собачьего дерьма в лицо. Мне это нравится.

Алессандро странно посмотрел на меня.

— Ты послал убийц в мой новый дом?

Он спрашивал меня, беспокоит ли меня это все еще.

— Если он думает, что мы занимаемся этим для Бога и страны, он будет продолжать пытаться запугать меня, чтобы сбить с курса. Я должна была сделать это личным. Он знает, что людей с личной местью трудно остановить. Ты научил его этому.

Снаружи завыла сигнализация. На нас напали.

Двое мужчин бросились к двери. Я схватила имперский договор, брошенный в клетке Константина, и заперла ее. Я не хотела рисковать, что он будет испорчен в бою, в который я попаду. Я потратила еще одну драгоценную секунду на ввод кода в ближайшую оружейную клетку. Замок загорелся зеленым, я распахнула дверь, схватила журнал «ДиЭй Амбассадор», сунула в него договор и побежала к двери.

И Алессандро, и Константин уже убежали.

Сигнал тревоги внезапно оборвался.

На территории было устрашающе тихо. Северные ворота были справа от меня, главный дом и длинная подъездная дорожка, ведущая к нему — слева. Должны были быть люди, бегущие к своим постам, шум, даже стрельба, но ничего не было. В Комплексе было тихо. Я была одна.

Что, черт возьми, это было?

Магия зависла высоко надо мной. Я подняла глаза. Над северными воротами зияла черная дыра, а другая, идентичная дыра пронзила воздух над главным зданием. Порталы-близнецы призыва.

Две дыры скорчились в унисон и рухнули сами на себя. То, что было вызвано, должно быть, уже выползло.

Прогремел выстрел, эхом разнесшийся по зданиям. Мама только что застрелила кого-то из своего вороньего гнезда на крыше главного дома.

Они преследовали мою семью и Линуса.

Я побежала к главному зданию.

Еще один выстрел.

Третий выстрел из винтовки.

Мама была снайпером типа: один выстрел — одно убийство. Либо она убивала несколько целей, либо стреляла во что-то огромное.

Я свернула с главной дороги на боковую дорожку, скрытую декоративными кустарниками, и побежала, сжимая в руке тяжелый «Амбассадор».