Но парень все равно спешно готовился. Пароли, явки, нычки, схроны. Он ничего не имел против тщательной подготовки. Абсолютно ничего. И действительно, он же — человек умный! Корабли челночными рейсами должны были из Малаги частями подвозить сюда солдат его ЧВК. Небольшой отряд конницы должен был идти своим ходом. Конных было всего сотня, зато все о-двуконь. И отдельно радовало то, что все они оснащены нормальными седлами, сбруей и стременами.
А папаша Малх порадовал, так как сумел среди рабов и наемников отыскать дюжину степных всадников из Северного Причерноморья, урожденных наездников, и переправить их в Гранаду. Там была сборная солянка. Трое алан, трое сарматов, все- будущие прообразы конных рыцарей и шестеро лучников. Половина из лучников скифы из Крыма, славящихся своей скорострельностью, а остальные — задунайские фракийцы: геты и бессы. Это было замечательно, так как из иберийцев при всем старании нормальной кавалерии не получалось. Конная пехота, не более того. По местным понятиям, лошади были нужны для того, чтобы как можно быстрее добраться из одного места в другое, сохраняя силы для нового сражения.
Многолюдную греческую Таррагону Кирилл и не надеялся удержать, хорошо изучив ее руководителей (вероломство одних и глупость других), поэтому парень готовил базы в окрестностях. Главным опорным пунктом стала выкупленная горная крепость «Множества копий». Такое поэтичное название она получила за острые колья ее частокола, высотой с два человеческих роста. Не бог весть какое укрепление, зато оно находилось чуть более чем в ста километрах от Таррагоны, в труднодоступной местности под название «Барсучьи норы». Проклятое место, довольно высоко в горах, почти мифическое, никому неподвластное, — крепость вне закона, где ветры нашептывали сказки, слишком нереальные и отвратительные, чтобы им верить даже в этой Стране Варваров.
Так что карфагенские корабли завозили порох, взрывчатку, свинцовые гранаты, аккумуляторы, провода, стрелы, дротики. Скупалось и заготавливалось продовольствие. Мука, изюм, сухофрукты, овощи длительного хранения. Местные иберы привозили в крепость окорока свиньи, прокоптившиеся на горном воздухе, засахаренные ядрышки абрикосов, круги сыра, сваренные из молока горной козы.
Вторая половина августа. Воды Средиземного моря. Обжигающее белое солнце и страшная жара. Огромный римский флот растянулся вдоль побережья. Шесть десятков гигантских пентер перебрасывают сразу целый легион. Довольно скоро должна показаться Барселона, а к вечеру корабли должны прийти в Таррагону.
Между тем портовые мощности Мессалии не могли позволить загрузить солдатами сразу все пентеры одновременно. А ожидать на рейде, пока все будут полдня собираться- только зря время терять, ведь плыть до пункта назначения из Мессалии всего два дня. Три, если будет встречный ветер. «Время и приливы никого не ждут». Именно на таких глупостях и зиждется военно-морской флот.
Но и требование безопасности тоже никто не отменял. Никогда корабли так не уязвимы, как при перевозке войск. Загружены суда под завязку, солдаты, страдающие от морской болезни (и от жары) в лежку валяются на палубе, как сельди в бочке. Любой обстрел, может нанести серьезные потери, так как большинство легионеров в плавании находились без доспехов. Так что передвигались отдельными отрядами эскадры, состоящие из десятка пентер.
Это была одна из замыкающих флотилий. Впереди — явно безопасно, так как уже проследовало полдюжины таких же эскадр. Караван упорно взрезал прозрачную зеленоватую глубину вод, где иногда мелькали голубые тени больших рыб. Ровная поверхность слегка рябилась под слабым ветерком. Квадратный парус флагмана безвольно свисал с единственной толстой мачты. Гребцы, сидевшие на скамьях по обеим сторонам средней палубы, налегали на длинные весла, словно машины, одновременно наклоняясь вперед и откидываясь назад. Весла пенили волны, вода шуршала об борта.
Вдруг со стороны открытого моря показались темные точки. Они быстро приближались. Скоро можно было рассмотреть, что это три корабля дерзких пиратов, творящих множество бесчинств в этой части Средиземного моря. Такое нельзя было игнорировать, так что три пентеры, где солдат десанта было поменьше, поэтому эти корабли были более быстрые, по знаку триерарха рванули пиратам наперерез.
Нельзя было допустить обстрела, а так как на носу римских кораблей располагалось по две катапульты или стреломета, то эта артиллерия позволит отогнать пиратов. Судовая артиллерия била вперед на четыреста шагов (250 метров) и этого вполне достаточно. И действительно, пираты, приблизившись и увидев, как в волны перед их носами плюхнулась огромная стрела, выпущенная из стреломета, резко расхотели атаковать и рванули наутек. Странно, особой скоростью эти пираты не отличались. Даже эти груженные пентеры при усилии могли бы их догнать. А эти пентеры были раз в десять больше и массивней маленьких корабликов пиратов.
К тому же, пираты, пропустив основную эскадру рванули к близкому берегу, по большой дуге, обходя заслон из трех пентер. Наверное они собрались укрыться на побережье и значит, оставить свои брошенные суда без защиты. Из-за своего маневра пираты теряли расстояние и время и римские корабли, двигающиеся наперерез, быстро приближались.
Пиратам собственно было без разницы к какой точке побережья пристать, поэтому они начали отворачивать все дальше на восток, стараясь не оказаться под обстрелом стрелометов. И значит еще больше теряли в дистанции. Римские корабли догоняли, но теперь они уже, чтобы иметь возможность стрелять, шли не наперерез, а нагоняли врага сзади.
Заработали стрелометы на носовых площадках пентер, стрелы начали утюжить сектор моря, пиратские драккары стали двигаться зигзагами, еще более теряя дистанцию с преследователями. Видно было, что кораблики пиратов были хорошо построены: они быстро шли, легко слушались рулевых весел, плавно поворачиваясь туда, куда нужно было кормчему. Но все равно им было не уйти! Капитанов римских кораблей охватил азарт.
— Утопите их в море! — с неприкрытой агрессией заревел капитан передового корабля римлян, когда увидел что его пентера медленно, но верно догоняет беглецов, идущих самоубийственным курсом.
Пиратские драккары явно рвутся к берегу, так что если команда и сможет убежать, то сами зловредные суда римляне, эти «Труффальдино из страны брехунов», все равно сожгут. Тем более что пентеры, идущие на боевой скорости, явно нагоняли. Еще немного, еще чуть-чуть, и пираты рванут напрямик, в надежде спастись, и тогда им конец. Главное не отпускать врага.
— Скорость атаки! — вопили римские капитаны, которыми овладело кровавое бешенство.
И рабы под убыстрившийся стук барабанов изнемогали на веслах. Пираты тоже казалось летели изо всех сил, но не могли оторваться. И зигзаги, что они делали, чтобы не попасть под обстрел корабельной артиллерии римлян, и вовсе были лишние. Разогнавшиеся пентреры неумолимо приближались. Передовая вражеская галера теперь находились на расстоянии ста метров от крайнего драккара и ощутимо сокращала дистанцию. Пираты под углом тщетно рвались к берегу, пытаясь высадиться и спасти свои жизни….
И вдруг раздался глухой удар. Одна из боковых пентер вздрогнула, и вдоль ее корпуса словно прошла волна — как будто галера налетела на скалу. Команда корабля мгновенно забыла о погоне, стараясь удержать равновесие. Сюрприз! Одна из трех римских пентер действительно налетела на подводные скалы. Легкие драккары пиратов прошли над ними без особых хлопот, а вот один из тяжелых и массивных кораблей римлян с разбегу ударился брюхом. От удара доски разошлись и вода стала поступать в трюм. Корпус трещал, не выдерживая нагрузки. Увидев это происшествие, преследуемые пираты стали отворачивать от берега в море. Хотя они и ускорились, но преследующие их римские корабли выиграли у них еще какое-то расстояние. И в азарте погони оставили поврежденный корабль без присмотра. Чай, берег рядом. Подойдут и выбросятся на пляж. А тут можно пиратов прищучить!
