– Ну, что? Мадам Мариам нет поблизости? Можно доставать свечу?

– Нет, мы её не встретили, – охотно ответила та, заразившись её веселым волнением.

– В чем дело, девочки? – поинтересовалась Анель, закрыв за собой дверь.

– Ничего такого, милая, просто маленькая женская традиция, – засмеялась Рарита, подлетев к своему комоду.

Через мгновение перед взглядами девушек предстала большая свеча. Рарита поставила её на подсвечник в центре комнаты, и грациозно села на колени рядом с ней. Все четверо последовали её примеру, образовав круг маленького источника света.

– Золла, расскажи Анель нашу легенду, пока солнце совсем не село за горизонт, – попросила её красавица.

Толстушка важно улыбнулась и, внимательно посмотрев на растерянную девочку, начала свой рассказ:

– Давным-давно жила на свете девушка, звали её Хаана. Была она красива, как цветок, добра, приветлива, весела. Отец её был богат, имел всё, что душе было угодно. Но среди всех сокровищ, больше всего он дорожил своей дочерью. Любил её сильно и нежно, баловал, журил за шалости, но всегда прощал. И на её совершеннолетие он подарил ей огромный сад, в котором цветы никогда не увядали, а деревья всегда стояли со спелыми плодами. Вместе с садом пришли и женихи. Каждый из них был ей под стать: красив, богат, благороден. Но не хотела Хаана идти замуж ни за одного из них. От их настойчивого внимания она сбегала в свой прекрасный сад, где её никто не мог найти – только она знала его потайные места.

Однажды, прячась от надоедливых поклонников, она встретила незнакомца. Он не был похож ни на одного из её женихов. От него веяло холодной отрешенностью от всего мира, а во взгляде золотых глаз виднелась таинственная душа. Хаана влюбилась с первого взгляда. Они разговорились, и с тех пор девушка забыла про еду, спокойный сон, перестала обращать внимания и на отца, и на женихов. Все её мысли были о нём. Она искала его, ждала встречи, мучилась, а когда они вновь встречались, ей казалось, что она самая счастливая девушка на свете. Но не знала несчастная, что возлюбленный её был Змеем, питающийся кровью своих жертв. В пылу искренней, но слепой любви, Хаана призналась ему в чувствах, а тот победно ухмыльнулся, обратился Змеем и выпил её кровь. Холодное тело несчастной девушки нашли в вечно цветущих хиганбанах, которые после стали называть «цветами смерти».

В память о Хаане и о её любви люди устраивают праздник Цветов. И вот чтобы на празднике к девушкам не подкрался Змей, они стали устраивать обряд – зажечь на закате свечу, и после того, как воск начнет таять, капнуть его себе на шею, куда Змей укусил Хаану. Если капля скатится вниз, то не тронет тебя Змей, а если сразу же застынет и пристанет к коже, то остерегайся незнакомцев, зовущих тебя на танец.

– Это, конечно, все сказки, Нелечка, но уж больно мне не хочется в этом году повстречаться со Змеем, – брезгливо заметила Рарита.

– Мда, таким-то красоткам в первую очередь бояться надо, – подхватила Золла.

– Всё, солнце зашло. Давай, зажигай свечку.

Новорожденный огонек жизнерадостно затанцевал на фитиле. Тени от сидящих рядом девушек упали на кровати, стены, комоды. Они дрожали вместе со сбивчивым дыханием молодых красавиц, восторженных и напуганных внезапно опустившейся темнотой. Ощущалось, будто из этой тьмы кто-то смотрит на тебя, наблюдает со спины, хочет прикоснуться.

Анель поддалась этому необъяснимому трепету. Тут же к ней пришла вера в то, что действительно существовала прекрасная Хаана и Змей, который до сих пор блуждает где-то поблизости и желает утолить свою жажду.

Наконец воск начал таять. Первая капелька скатилась на дно подсвечника. Рарита дрожащими руками взялась за холодную серебряную ручку и поднесла свечу к Акалии. Та быстро убрала волосы, открывая нежную кожу шеи. Горячая капля обожгла её, но тут же скатилась вниз по плечу, пророча ей счастье. На пересохших от волнения губах растянулась робкая улыбка. Потом Золла подверглась нехитрому испытанию, успешно завершенному. После неё Рарита наклонилась над Керой и, будто стараясь повлиять на судьбоносный исход, капнула воск на шею чуть выше плеча. И на всеобщую, тайную радость капля юркой змейкой скользнула на краешек платья.

Подошла очередь Анель. Ей было трудно даже самой себе признать в том, что тогда её схватило тревожное чувство, несочетающееся с общей атмосферой женской шалости. Она так же, как и другие, подставила шею под свечу, и через миг ощутила на коже обжигающую бусину воска. Девочка чуть вздрогнула от испуга и из-за этого воск скатился к ключице и застыл. Тогда-то Анель испытала тот суеверный и ничем неоправданный страх. Вроде бы ничего страшного не произошло, всего лишь воск невовремя застыл, но всё же неприятное предчувствие не отступало. Рарита нашла в этом происшествии нечто мистическое, Золла лишь удивилась, а нежная Акалия почему-то побледнела.

Утром Анель разбудило настойчивое мяуканье Шуни. Он не успокоился, пока девочка не открыла глаза. Она погладила котенка, успокаивая его, и оглянулась. Её подруги всё ещё спали. Боясь нарушить их покой, девочка тихо соскочила с кровати и налила Шуне молока из кувшина – его теперь каждый день приносила Золла с кухни. Воспоминания о прошлой ночи неожиданно всплыли в её памяти, принося тревогу и смятение. Анель осторожно коснулась того места, где застыл воск, и будто вновь ощутила его неприятное жжение.

Сзади послышалось какое-то движение. Девушки стали просыпаться.

Почти весь день прошел в оживленной подготовке к праздничному вечеру. По милости Виралда, все работы были закончены к полудню, и благодаря этому прелестные служаночки смогли потратить отведенное время на себя любимых.

Рарита торжественно вручила подругам их наряды. Те были в восторге! Рарита, как юная законодательница моды, сумела учесть все предпочтения своих клиенток и добиться изумительных результатов. У Акалии было белое воздушное платье с голубыми лентами и широким поясом, подчеркивающим хрупкую талию девушки. В нем она казалась маленьким ангелом. Платье Золлы, богатое бардовыми и золотыми оттенками, придало ей ту аристократичную твердость и силу, которая порой скрывалась за её вольным нравом. Сама Рарита предпочла более женственные, пастельные сиреневые тона, прекрасно сочетающиеся с её золотыми волосами. Для Анель было приготовлено желтое платьице, с кружевными рукавами и красивыми сборками у такого же кружевного пояса. В нем она была похожа на маленькое солнышко, искрящееся детской наивностью и игривостью.

Кера надела то, что Рарита называла «шедевром своего воображения». Платье было легким, простым на вид, но элегантным и красивым. Оно было сшито из белой и зеленой ткани, подходящей под цвет её сережек. У него был неглубокий вырез на груди, рукава расширялись у локтей, а небольшие складочки делали очертания её фигуры более манящими и привлекательными. Но лучше всего платье дополняли не сережки, а венок из чудных цветов и лент.

– Вот теперь красавица, – сказала Рарита, надев его на подругу.

– Спасибо, – улыбнулась та.

Солнце село. Фонари зажглись, музыка заиграла на площади, люди оживились – праздник начался!

Анель в веселом удивление оглядывалась по сторонам, попав в головокружительный праздничный поток. Впереди шли подруги, такие же радостные и улыбчивые, как и все вокруг. На главной площади было множество народа, гремела веселая музыка, а от запаха цветов и еды кружилась голова. Оказавшись здесь, девочка боялась потерять подруг из виду. Тогда она в детском и беспомощном порыве ухватилась за руку Керы. Та обернулась и, улыбнувшись, покрепче сжала её ладошку. К Анель тут же вернулась радость, на миг вытесненная растерянностью.

Девушки пробрались в самую гущу собравшейся толпы, и прежде, чем Анель успела что-то понять, они протолкнули её вперед. Девочка удивленно посмотрела на ленту, растянутую перед ней. Только потом она поняла, что люди собрались около входа огромного портала. Из возбужденных разговоров горожан она узнала, что через портал в мир Бескрайних равнин должны прибыть почетные гости. Лентой была ограждена широкая часть площади, по которой должны были пройти гости прямо к почетному возвышению, где Анель заметила самого Виралда. Также от её взгляда не укрылось то, что девушек собралось больше не у портала, а около возвышения. Как бы невзначай. Вспомнив о главной цели праздника и о дружном заговоре девушек, Анель нашла в толпе Керу и подмигнула ей, указывая в сторону вышедшего Владыки. Керолла, привыкшая к её шалостям и воспринимающая это как детскую забаву, улыбнулась ей. Ей уже давно была известна причина такого пристального внимания всех девушек к пьедесталу.