Вздрагиваю, когда тёплые пальцы касаются моей щеки, а потом нежно спускаются вниз по моей шее, расслабляюсь под этими прикосновениями, тело меня предает, когда реагирует на эту близость. Приятное тепло волной прокатывается по мне, и я отдаюсь этим ощущениям.

Он убирает волосы с плеча, освобождая шею, а потом касается меня губами. Я шумно втягиваю воздух и закрываю глаза. Делаю шаг, в сторону отстраняясь от этой близости.

Слышу, как он усмехается, и оборачиваюсь на него.

Что же я делаю?

В комнате темно, нас освещает лишь свет ночного города, что проникает сюда сквозь панорамное окно и лампа, которая висит над странной картиной на стене позади меня.

Наблюдаю за тем, как он неспешно проходит вглубь комнаты и останавливается у стола. Смотрю на то, как его длинные ловкие пальцы закатывают рукава белоснежной рубашки, а потом он тянется, чтобы расстегнуть несколько пуговиц и теперь меня дразнит вид на его крепкую, твёрдую грудь.

Делаю глубокий вдох, чтобы снова почувствовать соблазнительный, пряный аромат с нотками кедра, пачули и едва уловимого аромата бергамота. Вся комната пропахла им. И от этого аромата у меня мурашки.

А может, потому что я ужасно нервничаю.

— За нас! — говорит он и протягивает мне бокал шампанского, ждёт, когда я подойду к нему и возьму бокал, но я его не принимаю, качаю головой и шумно выдыхаю. Прохожу мимо него и обращаюсь к окну, чтобы успокоить своё колотящееся сердце.

Большое панорамное окно открывает вид на ночной город.

Мой любимый, прекрасный город, который какое-то время назад принадлежал только мне и был моим маленьким, возможно не совсем маленьким, раем.

Не смотря на столь поздний час, город не спит. Огни его мерцают, завораживая. Площадь всё еще заполнена народом, я словно слышу их смех и болтовню. Замечаю музыкантов, что сидят у фонтана целой толпой, как и тысячу раз до этого, когда мы с Женей прогуливались по площади. Они наигрывают песни на гитаре, делая это место еще более атмосферным.

Я снова возвращаюсь в комнату, когда слышу позади соблазнительный шёпот.

— Ты потрясающе выглядишь! — шепчет он с присущей только ему нежностью и выдыхает — Спасибо, что надела это платье!

— Как будто у меня был выбор, — говорю я и опуская глаза на свои руки. А потом снова поднимаю глаза к его лицу.

Он всё так же красив, как я помню. Нет, сейчас даже ещё красивее. Его темные волосы пребывают в беспорядке, падают на лоб и левый глаз. Я смотрю в его глубокие, карие глаза и вздыхаю, пока меня окутывает мелкая дрожь и приятное волнение.

О чём только я думала?

Я протягиваю руку и касаюсь его лица, провожу пальцами по линии носа, по губам, по щеке, у меня сбивается дыхание.

Вскрикиваю, когда он резко притягивает меня к себе и наклоняется, я смотрю на него как завороженная. Наши дыхания смешиваются, и чувствую, как меня начинает ещё сильнее трясти. Такая мелкая приятная дрожь пробегает волной по телу, я чувствую как покалывают кончики пальцев на руках.

— Какая же ты красивая… — шепчет Алекс и наклоняется. Касается моих губ своими губами, и я ему отвечаю.

Некоторое время назад.

Делаю глубокий вдох и наклоняю голову набок, чтобы оценить свою работу. Должна признаться, что получилось просто потрясающе. И я бесконечно довольна собой.

В последнее время всё было не так радужно, как мне хотелось бы, и я потеряла не только вдохновение, но и всякое желание к написанию картин. А это было моей основной работой. Из-за этого я растеряла почти всех своих клиентов, а значит, мне придётся начинать всё с начала.

Улыбаюсь, глядя на картину. И впервые задолгое время верю в то, что это возможно.

Не припомню, когда я в последний раз была так вдохновлена, как сегодня и потрясена тем, что у меня получилось. Утром я отправилась сюда, чтобы проверить как дела в моей мастерской, и даже не заметила, как меня затянула работа.

Поднимаюсь и потягиваюсь. Тело ломит от того, что я засиделась в одной позе. Подхожу к тумбочке и бросаю свой взгляд на телефон, который всё это время был словно в спячке.

Он тут же оживает.

Женя.

Похоже, мой муж потерял меня.

Мы женаты с Женей шесть с половиной лет и за это время с нами произошло много всего, как хорошего, так и не очень.

— Малыш… малыш, ты ведь еще в студии, да? — спрашивает он, когда я отвечаю, и, кажется, мне каким-то странно возбужденным. Я смотрю на телефон, чтобы проверить который час.

Двадцать два пятьдесят.

— Да, милый, я в студии. — отвечаю я — Похоже, я снова начала писать картины. Ты бы видел этот шедевр! — улыбаюсь я в трубку довольная собой. После всего, что мы пережили это счастливый момент для меня. в какой-то момент мне казалось, что я больше не смогу взять в руки кисть.

— Я так рад за тебя! — слышу его, он усмехается и какое-то время молчит, прежде чем продолжить — Оставайся там, ладно? Я уже еду домой и заберу тебя. — говорит он и я чувствую неприятный укол боли в груди.

— Ты только возвращаешься домой? Где ты был в такое время? — спрашиваю я, пытаясь скрыть нарастающую ревность и слышу, как он тяжело вздыхает.

— Вик, я ведь уже говорил тебе о своём новом партнере. Помнишь? Я был с ним, мы заболтались. Должен признать, что у нас столько всего общего, голова кругом. Мы играли в бильярд. Представляешь, у него неплохо получается и мне пришлось постараться, чтобы сохранить за собой титул лучшего игрока. — он усмехается, и я ему верю. Успокаиваюсь. Пытаюсь прогнать плохие мысли и неприятные подозрения. — Скоро буду.

Я небрежно бросаю телефон туда, где он лежал и снова смотрю на картину, чувствую невероятное удовлетворение. Клянусь, что готова смотреть на неё вечно.

С тех пор как у меня в жизни начался полный бардак, я не заходила в студию. Я вообще потерялась, казалось, я даже потеряла смысл жить. Всё навалилось, и было так больно и обидно.

К счастью, мы с Женей смогли всё пережить, и в нашей жизни снова наступили счастливые и спокойные времена. Он, наконец, нашел бизнес партнера, который позволит ему полностью уйти из под опеки его отца и мы сможем почувствовать себя свободными.

Открываю глаза и делаю глубокий вдох.

Мой нос наполняет запах кофе, яичницы и свежих фруктов, а значит мой муж уже у плиты и занимается завтраком.

Потягиваюсь и бросаю взгляд на часы на прикроватной тумбочке.

Восемь двадцать.

Снова лениво потягиваюсь, а потом я поднимаюсь, и накидываю на себя халат, перед тем, как отправиться на кухню. Останавливаюсь в дверях, чтобы полюбоваться на моего прекрасного мужа, который сейчас стоит ко мне спиной занятый делом.

Мускулистые плечи, широкая спина и пижамные штаны, которые висят на нем соблазнительно низко — вот, что я вижу и прикусываю нижнюю губу, склоняя голову на бок. С тех пор, как мы переехали в эту квартиру от родителей Жени, каждый наш день, словно медовый месяц. Женя балует меня вниманием и заботой, и только поэтому я снова пишу картины.

Мама всегда говорила мне, что у меня большой талант и благодаря этому таланту я могу позволить себе не работать долгое время, потому что люди готовы платить огромные деньги за мои потрясающие картины. Так же, мама говорила, что я должна научиться разделять эмоции и свой талант, и свою работу, чтобы не остаться ни с чем. Но это именно то, что со мной произошло.

Какое-то время назад у нас с Женей произошла большая ссора. Я думала, что навсегда потеряла его и в этот момент я перестала писать. Зависимая от вдохновения, которое подвластно лишь моим эмоциям я не то, чтобы не могла написать картину, я даже не смогла держать в руках кисточку. А мать Жени буквально изводила меня. Я точно знаю, о какой невестке она мечтала, ведь пока мы с Женей жили в их доме, она каждый вечер приглашала её на ужин.