— Октавия! — Я так резко сажусь, что книга вырывается из моих рук. Она падает на пол с глухим стуком. — Что… что вы здесь делаете?

Ее глаза сужаются, когда она рассматривает меня. Лавандовые волосы в беспорядочном пучке на макушке, макияж размазан под глазами, одета в свободную футболку и пару мягких штанов для йоги. Я сползаю с кровати, нервно заправляя за ухо неровный пучок волос. Мне требуется вся моя решимость, чтобы не вздрогнуть, когда она подходит ближе, ее каблуки зловеще щелкают по деревянному полу.

— Я вижу, ты… — Она деликатно принюхивается. — Устроилась.

— Да, Октавия. Я имею в виду мэм. Мадам. Эээ… Высочество? — Я ужасно мямлю.

Леди Моррелл была бы потрясена, узнав, что все ее тщательные уроки пошли насмарку.

— Мне еще не присвоен королевский титул. — Выражение лица Октавии полностью лишено теплоты. — Когда я официально стану королевой-консортом после коронации Лайнуса в следующем месяце, ты сможешь обращаться ко мне как к Вашему Величеству. А до тех пор… — Ее глаза сузились до булавочных уколов. — Честно говоря, я не уверена, что тебе вообще нужно будет обращаться ко мне, но, если ты не сможешь избежать этого во время светских мероприятий, ты можешь называть меня леди Ланкастер или герцогиней Хайтауэр.

Боже, какая она холодная. Я не знаю, что я сделала, чтобы так быстро навлечь на себя ее дурное влияние — кроме, знаете ли, существования — но я обнаружила, что дрожу, несмотря на тепло от камина.

Она оглядывает мои вещи, разбросанные по всем поверхностям. Полусъеденная тарелка с печеньем, свитер, который я надевала раньше, скомканный на кресле, большая стопка книг Лайнуса на моем приставном столике. Она проводит пальцем по тисненой обложке книги, стоящей на самом верху стопки, и на ее лице мелькает отвращение, когда она вчитывается в название.

Короли и королевы: Наследие Ланкастеров

— Полагаю, у этого неожиданного визита есть причина, — говорю я, в голосе звучит фальшивая слащавость.

— Конечно. — Она снова поворачивается ко мне, складывая руки на груди. — Лайнус сообщил мне, что ты будешь присутствовать на похоронах вместе с нашей семьей.

Я думаю, ее больше обрадовала бы перспектива предстоящей колоноскопии.

— Швеи придут завтра в полдень с выбором платьев для Хлои и меня. Мне… посоветовали… что я должна передать это приглашение и тебе. — Она осмотрела меня с ног до головы. — Поскольку тебе нельзя доверить одеваться самостоятельно, мы подберем для тебя что-нибудь подходящее.

Я отшатнулась назад, но сумела заставить себя улыбнуться.

— Очень любезно. Я обязательно выберу что-нибудь… — Я делаю многозначительную паузу, просто чтобы досадить ей. — Подобающее для королевы.

Ее плечи напрягаются от едва сдерживаемого возмущения.

— Замечательно.

— Ну, если это все… — Я бросаю взгляд в сторону двери. Мое послание не может быть более ясным.

Убирайся к черту из моей комнаты.

— Не совсем. — Ее губы скривились в тонкогубой улыбке, которая пугает меня гораздо больше, чем любая из ее хмурых улыбок. — Есть еще один вопрос, который мне нужно обсудить с тобой.

Мои брови поднимаются в ожидании.

— Несколько дней назад к тебе приходил друг. Оуэн Хардинг. Это так?

Я замираю.

— Да.

— Мистер Хардинг прошел первоначальную проверку на благонадежность, что позволило ему получить доступ в это поместье. К счастью, я лично настояла на том, чтобы королевская гвардия немного углубилась в его прошлое. — Она делает шаг ближе, не сводя с меня глаз. — Мы не можем не быть осторожны, когда речь идет о твоей безопасности, не так ли?

Мое сердце колотится с удвоенной скоростью в груди.

— Ваша забота обо мне очень трогательна, Октавия. Но уверяю вас — это излишне.

Ее улыбка расширяется.

— К сожалению, я вынуждена не согласиться. Вторичный поиск выявил некоторые… скажем так… проблематичные связи в прошлом мистера Хардинга. — Она качает головой, притворяясь расстроенной. — Похоже, он связан с несколькими антимонархическими группами. Возможно, даже с радикальной ячейкой анархистов, решивших свергнуть корону любой ценой.

Мой рот открывается.

— Что?!

— Это хорошо, что мы узнали об этом сейчас, до того, как все… — Она делает паузу. — Обострилось.

Я не знаю, смеяться мне или плакать от полной нелепости слов, вылетающих из ее рта.

— Вы, должно быть, шутите.

— Безопасность — это не шутка и не тот вопрос, к которому мы относимся легкомысленно. Особенно в нынешних условиях. — Она вздыхает, как будто она ужасно встревожена. — Не бойся — еще несколько улик, и у нас будет достаточно доказательств, чтобы убрать его с улиц. Навсегда.

Я замираю.

— Нет.

— О, да. Вопрос лишь в том, будем ли мы продолжать поиски. Ты понимаешь меня, Эмилия?

О, я прекрасно тебя понимаю, бессердечная карга.

— Октавия, пожалуйста… — Мой голос срывается. Мое сердце бьется о ребра. — Оуэн не состоит ни в какой террористической ячейке! Он не анти-монархист. Конечно, возможно, он участвовал в нескольких ненасильственных протестах, политическом марше или двух в университетском кампусе… но он никогда не делал ничего даже отдаленно незаконного, не говоря уже о радикальном.

— Тем не менее, — пробормотала она самодовольно, победоносно. — Ты не должна больше с ним связываться, ни лично, ни каким-либо другим способом. Я убедилась, что он уже внесен в черный список всех королевских владений. И не волнуйся, дорогая, если он попытается вторгнуться на земли Ланкастеров — включая поместье Локвудов — я лично позабочусь о том, чтобы его посадили в тюрьму за заговор против короны. — Она наклонилась вперед, ее голос звучал намеренно. — Видишь ли… Я сделаю все необходимое, чтобы защитить членов моей семьи. Надеюсь, этот поступок докажет тебе это.

— Вы не можете этого сделать, — шепчу я, ненависть пылает в моих глазах. — Вы не можете.

— Это уже сделано.

— Я поговорю с Лайнусом! — огрызаюсь я, делая шаг вперед. — Я заставлю его отменить приказ.

Она смеется — на самом деле откидывает голову назад и смеется надо мной, как будто я марионетка, и это она держит все мои ниточки, заставляя меня танцевать.

— Ты глупая маленькая девочка. Неужели ты всерьез думала, что раз ты зацепила его ухо на один день, то ты ему небезразлична? Что, поскольку он послал тебе несколько книг и нуждается в новом наследнике, он внезапно вмешается и станет отцом? Ты ошибаешься. Единственный человек, которому служит Лайнус Ланкастер, — это Лайнус Ланкастер. Ты сама поймешь, как мало ты для него значишь, как только твои интересы перестанут совпадать с его собственными.

— Вы ошибаетесь, — тихо прорычала я.

— Правда? — Она подходит ближе. — Его можно называть Королевской Гвардией, но все в этом доме подчиняются одному человеку — мне. Не Лайнус, запертый в своем кабинете с его рукописями, записками и причудливыми встречами за чаем. И уж точно не ты. — Она издает губами насмешливый звук. — Так что давай, попробуй бросить мне вызов, девочка. Я запру Оуэна Хардинга в королевской тюремной камере так быстро, что у тебя голова закружится. Он никогда больше не увидит свет, если только я не сочту нужным это разрешить.

— У вас нет такой власти.

— Попробуй, — осмелилась она. — Если ты ошибешься, винить придется только себя. — Ее рот искривляется. — В качестве альтернативы… ты можешь сделать более разумный выбор, подчинившись моей власти. Ты можешь отбросить нелепое представление о том, что на основании крови, текущей в твоих жилах, ты имеешь право на что-либо, кроме жизни, которую ты уже знаешь, в очень маленьком доме с очень маленьким будущим.

Внезапно, я кое-что поняла. Все это не из-за Оуэна. Черт, дело даже не во мне.

Речь о троне.

Речь о власти.

Об этой сварливой женщине и о том, на что она готова пойти, чтобы получить контроль над короной.