— А почему я не в курсе? — возмутилась я. — Анкер, самый важный человек на Земле?
Нет, не то, чтобы мне реально хотелось какой-то славы, обязанностей и знаний, но всё же я обиделась. А может сказалось то, как небрежно Тройка отмахнулся от моих страхов?
— Ваша роль, дорогая Александра, — мягко сказал Тройка, — сходна с ролью монарха в современном мире. Король или королева являются символом страны, формальными властителями, но правят, разумеется, другие.
Он коснулся моей руки и полушепотом добавил:
— Моя должность тоже большей частью формальна, но обязанности куда более обременительны! А вот те люди, которые присылают послов и де-юре являются вашими подданными, де-факто и есть правители Земли. Но не огорчайтесь так! Сюда им дороги нет, без нас они — никто, так что мы имеем возможность влиять на них… в разумных пределах, конечно.
— Но говорят, что если анкер страдает, то и его мир тоже…
Тройка печально покачал головой.
— Честно? Мы сами распространяем такие слухи. Чтобы придать важность вам… и себе. Слоям безразличны страдания бедных, богатых, королей, анкеров. Всё зло и добро в мир приносят сами люди.
Меня будто сбросили с небес на землю. Все громкие слова про анкеров, про их важность, оказались пустой болтовнёй. Мы ничего на самом деле не значим и ничего не можем. Я поймала сочувственный взгляд Лианы и поняла, что она тоже в своё время прошла этот этап: от восхищение собственной важностью до разочарование полнейшей ничтожностью.
— Понимаю, регент, — покорно сказала я.
Регент кивнул.
— Считаю своим долгом представлять интересы Земли на совещании вместо вас. Нет, конечно, если вы настаиваете…
— Не настаиваю, — сказала я. — Уверена, вы справитесь лучше.
За эти слова я была вознаграждена одобрительной улыбкой регента, а вот Мар нахмурился.
— Анкеры Риххор и Орта, вас я жду в пять часов в малой гостиной. Нужно обсудить возможные сложности и согласовать нашу позицию.
— Ваша светлость, постойте! — возмутился Мар, — Почему Алекс не может участвовать? При всей формальности нашей власти, она анкер, как и мы! Ей надо набираться опыта!
— Не стоит рисковать ее появлением в свете. Не время, — регент покачал головой, — Вас видели на публике, и не раз, а ее пока нет. Мы послали агентов во все десять миров, и они не покладая рук распространяют слух, что анкер Земли там. Следует удержать новости о ее местоположении здесь, во дворце. Мы не знаем, кому можем доверять.
Анкеры Орта и Риххора переглянулись.
— Дипломаты не сплетничают, — заявила Лиана, — Послы будут хранить молчание о ее местоположении, информация не распространится. Поэтому Алекс должна участвовать.
— Мы не знаем, сколько миров на деле поддерживают Декаду, — парировал Тройка, — Нужно набраться терпения и подождать.
— И сколько?
— Сколько потребуется, — регент поджал губы, — По крайней мере до того момента, пока мы не узнаем, где находится антидекадская группировка, кто ее члены и сколько этих подонков численно. К тому же… — регент улыбнулся краешком губ, — Нотариально анкера Земли здесь еще нет. Она должна заверить документы, подтверждающие ее личность, прежде чем вступить в права анкера.
— Это нечестно! — Мар скрестил руки на груди, — Вы говорите о безопасности Алекс, об устранении огласки ее местонахождения, но разве антидекадцы глупы? Они наверняка знают, что она здесь! Здесь наверняка есть пара-тройка их шпионов! А если на неё нападут, пока все будут на встрече?
— Вы имеете в виду тот «силуэт» в лимфе… — протянул Тройка, снисходительно улыбаясь, — Уверяю вас, волноваться не о чем. Вероятно, Алекс просто показалось, но! — он жестом отмел готовые вырваться возражения, — Даже если в лимфе и впрямь был человек, это не повод для паники! Осматривающий Фокус снаружи протектор, заблудившийся негоциант, да пусть даже маг-изменник из антидекадовцев! Пройти можно лишь в районе врат, а там охрана. Если даже враги знают, что Александра здесь, все равно неразумно поощрять их информацией.
И регент пристукнул тростью об пол, словно ставя точку сказанному.
— Как видите, все уже обдумано, просчитано и принято.
С этими словами Тройка развернулся и ушел в дом.
— Ну, как погуляла? — спросил Эдвард, — Нашла общий язык с ними?
— Да. Кажется, нашла.
Мы втроем — Рейн, Эдвард и я — сидели в зале для отдыха. После ухода регента я распрощалась с анкерами и нашла своих бывших протекторов. Они играли на бильярде в комнате для отдыха, и Рейн безнадежно проигрывала.
Здесь было много народу. Как и в первый раз, бóльшая часть была либо протекторами, либо негоциантами. Если вначале мир Декады показался мне каким-то напыщенно-старомодным, то теперь я понимала, что все это показное, бутафория. Ну, как швейцарские гвардейцы у Папы Римского или всякие английские ритуалы вокруг короля или королевы. А то, чем на самом деле жила Декада и ради чего она существовала, было скрыто от посторонних глаз.
Разглядывая отдыхающих протекторов, я невольно поймала себя на мысли, что считаю настольные игры, телевизор и игровые приставки слишком несерьёзным занятием для обученных с детства элитных телохранителей. Ведь протекторы, по сути, мои телохранители?
Я огляделась, пытаясь выхватить из образа комнаты что-то новое, чего не заметила в первый раз.
К стенам помещения в беспорядке были прикручены полки, на которых лежали книги, диски, журналы и даже такие древности, как музыкальные кассеты и грампластинки. На стене висело несколько гитар и выглядящие инопланетными музыкальные инструменты… впрочем, в этом я плохо разбираюсь, может быть, они очень даже земные. В углу, возле окна, стояли мольберты. У мольберта стояла девчонка лет двенадцати — впрочем, со знакомым мечом на поясе — и что-то озабоченно калякала.
Почувствовав внезапный приступ любопытства, я подошла к ней, потому что и сама занималась рисованием и разницу между бездарностью и талантом чувствовала… так мне всегда казалось. Остановилась, разглядывая полотно.
Да уж. Что-то уникальное в ее работе точно было.
— Довольно… — только и произнесла я, — Довольно… глубоко.
— Красная краска заканчивается, — девочка собрала кистью остатки и дорисовала лужу крови, растекающуюся под распростертым телом девочки.
— Кто это? — я увидела поразительное сходство между девочкой на холсте и самим автором полотна.
Юная протектор бросила на меня ничего не выражающий взгляд:
— Уже никто. Ее нет. Больше нет, — и вернулась к холсту.
По телу моему прошла дрожь. Я поспешила вернуться к Эдварду и Рейн. Те уже закончили партию и доставали шары из луз.
— Что-о ж, — Рейн скрестила руки, — Чем желаете заняться, госпожа?
— Да брось, Рейн, зови меня Алекс. Ну или дурындой, на худой конец.
— Алекс, я же извинилась!
— Мы не можем обращаться к тебе как-то иначе, кроме как официально, — пояснил Эдвард, — В Декаде, я имею в виду.
Несмотря на показное возмущение, я заметила, что быстро привыкаю к лести.
— Покажите мне особняк, хорошо? Я все еще путаюсь в его устройстве.
— Хм-м, — Эдвард сверился с часами, — Почему бы и нет? До обеденного перерыва успеем, а к обеду мы должны сдать тебя твоему регенту. Кажется, ты ему нужна для заполнения каких-то документов.
Следующие полтора часа они показывали мне дом. Залы заседаний, холлы ожиданий, кухни большие и малые, вечерние и торжественные столовые. Первые этажи особняка предназначались исключительно для протекторов, этажом выше располагались комнаты для обслуживающего персонала, третьим по счету шел этаж, где жили негоцианты (как мне рассказали, это были специалисты по межмировой торговле) и протекторы. Регенты и анкеры занимали три последних этажа, но гораздо более роскошные.
Отдельное внимание было уделено залам для тренировок и спортивным залам. Когда я спросила, зачем мне это, ведь в физическом плане я червяк-червяком, они пожали плечами и ответили, что если не буду знать, где они, то зачастую смогу встретить здесь.
