Среди высоких гор в укромной долине журчала мелкая речка. Два десятка всадников переправились на другой берег. Они устали после похода и спокойно шли обратно в крепость. В воду въехали испачканные в пыли и крови казаки. Кони ржали, радуясь прохладе.

— Но, но, — седоусый казак потянулся, чтобы погладить мыльную шею скакуна, но рука задрожала. Он сидел с открытым ртом. Жилы на челюсти и шеи сжались так сильно, что по губам пошла кровь.

Колонна замерла. Казаки слегка подрагивали в седлах, пока кони пускали пену. Никто не мог даже вздохнуть. Но стоило невидимому выключателю переключится, и все прекратилось. Кони и люди свалились в речку. Течение уносило все следы трагедии.

На водной глади появились пузырьки воздуха. Со дна поднялось облако ила, из которого на берег вышел турок Анвар со смуглой кожей и черной бородой, которая прятала молодое вытянутое лицо. На его бритой лысине блестели капли влаги.

Из-за ближайшего холма послышались голоса. К Анвару побежали черкесы с ружьями и сухой одеждой. Они караулили переправу уже несколько дней и не прогадали.

— Слава Алаху! — на плечи Анвару накинули шелковую рубаху, — бог послал чудо и покарал неверных!

Анвар молча принял похвалы и улыбнулся. В его глазах промелькнула белая искра.

По зеленому полю прыгал пятнистый кролик. Он нюхал проснувшиеся от зимы цветочки и наткнулся носом на деревянную коробку. От коробки на ближайший холм вел черный провод, где громко спорили эти ужасные люди. Низенький и щуплый с глазами-щелочками в фиолетовом шелковом халате и высокий с фиолетовом пенсне. Кролик фыркнул и решил попробовать черный провод на вкус.

— Все, хватит! — Вадим опустил ручку взрывателя, и земля содрогнулась, милого кролика с проводом в зубах размазало по поляне вперемежку со свежим дерном. Подгоревшая шерстка дымящимися хлопьями спускалась с неба, пока Ли Си Цин пальцем прочищал уши от звона.

— "Уж мы-то знаем толк в порохе", — передразнил Вадим своего торгового партнера из Китая. Он говорил на маньчжурском, чтобы не слушать Русский с акцентом. Китаец выучил несколько фраз за последний год и пытался хвастаться при любой возможности.

Они спорили о цене несколько часов, прежде чем решили провести демонстрацию. В центре поля поставили ящик новой взрывчатки и расставили по кругу деревянные мишени, чтобы посмотреть на разлет осколков.

— Жареным пахнет, — заметил китаец и спустился посмотреть на кратер.

— А мне кажется, сладким, — Вадим спорил чисто из вредности, — Уважаемый Ли, пойми, что такое оружие вы больше нигде не найдете.

— Но ты просишь слишком дорого.

— Серебром в весе, не так уж и дорого, — Вадим поднял то, что осталось от мишени человеческого силуэта, и просунул палец в дырку от осколка, — И да, кролик в подарок.

— Ва Дим, ты так же щедр, как и мудр, — фыркнул в длинные тонкие усы китаец, — У меня нет с собой столько серебра.

— Я знаю, поэтому ты отдашь мне ремесленников, которых привел.

Ли Си Цин прикрыл глаза, чтобы помолиться Будде, ведь Великий Небесный император, явно не отвечал на его призывы о помощи.

— Они мне нужны, чтобы заработать, не только ты хочешь купить повара там, или кораблестроителя. Наши умельцы и философы знамениты по всему Востоку!

— Только ни ваша кухня, ни философия не смогли победить англичан, а мои бомбы могут, — Вадим говорил, пока они поднимались на холм к смотровой площадке со слугами.

— Смелое заявление!

— Ли, если ты готов потратить еще одну бомбу и месяц времени, то я покажу, как взрывать корабли, — Вадим взял из рук Ефима охлажденный морс. В мае в Оренбурге поднималась жара не хуже, чем летом.

— Ты бесчестный, бесчеловечный, мелочный! Ты наживаешься на горе моего народа, — Ли поднял палец, — но я согласен, пошли взвешивать серебро, пока ты не потребовал больше.

— С твоими проклятиями я проживу долгую и счастливую жизнь.

Для испытаний они выбрались подальше от города в сторону степей. На Вадима и Ли с охраной не рискнул бы напасть ни один случайный бандит или шайка. Да даже отряды казаков объезжали их стороной.

На одну чашу весов ставили коробки со взрывчаткой, а на другую серебряные слитки. Десяток охранников Вадима с револьверными ружьями следил, чтобы люди Ли не баловались и не пытались сорвать сделку.

— Давай хотя бы вынем взрывчатку из этих тяжелых деревянных ящиков? — взмолился Ли, когда Вадиму отошел двадцатый слиток.

— Ха, коробка — часть бомбы, я твоим людям покажу как с ней обращаться. Первое правило звучит так: не открывай коробку.

— А то что будет? — не понял Ли.

Вадим руками изобразил взрыв.

— Не мог, что безопаснее продавать? Как я их повезу?

— Аккуратно, — Вадим достал курительную трубку и мешочек с табаком, чтобы закурить, — я довез, и ты сможешь, главное — не ронять. Хех, безопасное оружие. Ружья брать будешь?

Ли поморщился.

— Буду.

— Отлично, у меня с собой пятьсот. Если договоримся, то будут поставки из Петербурга. Назначим ответственных и готово.

— Кто будет от тебя? Ты дела доверишь постороннему?

— Борис Владимирович не посторонний.

Ли понимающе кивнул. Он как раз остановился в гостевом доме Беркутовых, где Борис Владимирович учил его русскому, пока они играли в Го. Два предприимчивых бизнесмена смогли найти общий язык, язык денег. Ли хотел перенести часть своих шелковых производств. Он спрашивал по поводу красок, которыми Вадим обрабатывал шелк, но получил отказ: шелка в мире много, а завод с такими красками один.

Борис Владимирович, который стал свидетелем этого спора, предложил построить такой завод в Оренбурге, чтобы и ткани, и краску делать рядом. Теперь на выкупленной земле строится новый окрасочный цех.

В город ехали молча. Китаец, наверное, дулся на Вадима или думал о войне. На юге империи Цин все разворачивалось по самому трагическому сценарию: англичане приступили к осаде прибрежных фортов на юге, для блокировки Гуанчжоу с трех сторон.

— Уважаемый Ли, — Вадим нарушил тишину, — вы опоздали на эту войну.

Ли поднял взгляд и погладил ус.

— Что заставляет вас так думать?

— Знание об уровне подготовки ваших войск. За сколько у вас артиллеристы делают залп? Не знаете? — Вадим достал записную книжку и перьевую ручку.

Он начертил береговую батарею китайцев и морской корабль англичан, под прикрытием которого шла пехота. Англичане двигались по рекам, не заходя вглубь земель и всегда с кораблями.

— На каждый ваш залп они отвечают пятью, потому что англичане лучше обучены. Им даже не обязательно попадать каждым выстрелом, просто задавят плотностью. Но это полдела, ведь есть еще снабжение. По порядку англичане возят минимум тридцать зарядов к каждому орудию. А у вас? Дай бог если по десятку будет.

— И какое решение?

— Меняйте свои медные пушки, — Вадим пожал плечами, — Очень долго перечислять, но главная цель наладить финансы в империи.

— Это вопрос к евнухам императора, а не к скромному Ли, — они пересеклись хитрыми взглядами.

— Ли, с винтовками и артиллерией, занять должность легче, чем с шелком.

— У тебя и с шелком получится, — заметил китаец.

— Мне не нужны должности. Пока.

Карету тряхнуло. Они выехали на дорогу до поместья Беркутовых. Борис Владимирович в фиолетовом традиционном китайском ханьфу встречал гостей у ворот забора.

— Вадим, уважаемый Ли, — отец кивнул и пригласил в беседку, где накрыли стол. Самовар на ромашковом чае, сушки, вафли и новомодный английский кекс из рассыпчатого теста с лимонной глазурью.

Борис Владимирович разлил чайю. Он постригся ежиком и даже помолодел лицом за то время, что они не виделись. Выпирающий живот задевал стол, отчего гремела посуда.

— Ты когда уезжаешь?

— Через два дня, еще к Марченко заскочу и все, — Вадим мокнул пряник в чай, прежде чем откусить.