Хоть сегодня и настал день полной луны, ее почти полностью скрывали тучи, так что было ни черта не видно. Темные силуэты перемещались за кустами, вскрикивали, падали, когда их настигала пуля или магия, вслед за ними на землю валились мои гвардейцы. На этот раз оборотень подготовился лучше: набрал не каких-то мелких бандитов, которых можно отвлечь золотым дождем, а настоящих профессионалов. Но где же сам оборотень?

Я круто развернулся, посылая поток огня в ближайшие кусты. Раздались вопли и в нос ударила вонь паленой плоти. Я постарался не думать о том, что чувствуют те, кто сейчас по моей милости горит заживо. Они сами начали эту войну, убили моих людей, напали на мой дом. Пусть получают по заслугам.

Упал еще один из моих гвардейцев. Пошатнулась Лидия, чей энергетический доспех принял на себя удар пули. Мы, кажется, превосходили врага числом и среди нас было аж трое Одаренных, но на стороне врага была скрывающая его темнота. А еще оборотень. Оборотень, пока не появившийся, но, я был абсолютно уверен, скрывающийся где-то здесь.

Я снова развернулся, готовясь огреть Силой очередного врага, и вперился взглядом в желтые глаза.

Человек-волк прыгнул на меня, трансформируясь в полете. Я упал на землю, уворачиваясь в последний момент, но когтистая лапа все же прочертила по моей щеке кровавую полосу. Я вскочил, врезал по оборотню воздушным кулаком, но тот даже не покачнулся. Передо мной стоял не человек и не волк, а что-то среднее, напоминающее волколака из игры «Ведьмак»: стоящий на двух ногах, но при этом покрытый шерстью, с когтями, клыками и острыми ушами. При этом я точно помнил, что в прошлый раз он перекинулся в самого обычного волка, ничем не отличимого от обычного лесного жителя. Значит, местные вервольфы и так умеют. Что ж, мой враг и в человеческом обличье не красавец, но промежуточная форма, без сомнения, самая страшная. Такого увидишь без должной моральной подготовки, можно обосраться.

Оборотень снова бросился на меня. Я буквально кожей чувствовал, что с нашей прошлой встречи он стал сильнее. Проклятая полная луна.

Я снова увернулся и врезал оборотню огненной стрелой. Удар не достиг цели, очевидно, вервольф имел тоже какой-то аналог энергетической брони, но враг на мгновение замешкался. Я вскочил, отбежал на несколько шагов и попытался призвать Дар. Бесполезно. Не знаю, почему моя магия вдруг отказалась мне служить, но думать об этом некогда. Снова срезал по оборотню огненной стрелой, не давая приблизиться, и выкрикнул:

— Что тебе от меня нужно?

Тот в ответ оскалился.

— А ты не догадываешься?

Черт, самый идиотский и неправдоподобный ответ из всех, какие только можно вообразить, как в дешевом романе. Ну давай, шерстяной, поиграем в загадки, самое время.

— Без понятия, — честно ответил я, все еще отчаянно пытаясь призвать Дар. — Может, объяснишь?

Оборотень ухмыльнулся. Я, пользуясь передышкой, бегло оглядел поле боя. Лидия и Игорь стояли спиной к спине, отшвыривая магией наседающих на них наемников, которые уже перешли к ближнему бою. Причем оказалось их намного больше, чем я предполагал. Несколько моих гвардейцев лежали на земле, но в целом дела у защитников усадьбы шли неплохо. Похоже, цель перебить здесь всех «Неспящие» не ставили, им был нужен только я.

— Нам нужно, чтобы ты… — начал оборотень, но закончить ему не дали.

— Людишки!!! — раздался хоровой вопль, и на поле боя вылетели гоблины.

Вервольф, намеревавшийся сообщить-таки, что ему от меня надо, и параллельно открутить мне голову, от неожиданности застыл на месте. Застыли все, настолько сюрреалистично выглядела образовавшаяся картина. Два десятка гоблинов, вооруженных в основном палками и досками и не достающие сражающимся даже до груди, с воинственными воплями бросилась нам под ноги. Откуда они вообще тут взялись? Очевидно, планировали коварное ночное нападение уже давно и перелезли через стену, а все остальные были слишком заняты, чтобы заметить прибытие новых лиц на поле боя.

Пользуясь замешательством вервольфа, Сапог размахнулся и врезал тому доской прямо по яйцам. Раздался вой, который сделал бы честь целой стае волков.

— «Бешеные землеройки»! — радостно заорал я. — Как я рад вас видеть!

— Зови нас «Дикие мухоморы», людишка! — ответил Сапог. — Ты обидел ребенка, выходи би…

— А вон те гоблина вообще зажарили и съели, — быстро парировал я, тыкая пальцем в наемников. — Я сам видел!

Зеленый мгновение подумал, а затем выкрикнул что-то пронзительное, и вся остроухая орда кинулась на моих врагов. То ли Сапог оказался настолько туп, что поверил моим словам, то ли ему было в принципе все равно, с кем драться, то ли за время наших ставших традиционными дуэлей он со мной почти сроднился и решил помочь. Так или иначе, появление гоблинов оказало краткий деморализующей эффект на противника, но по сути ничего не изменило. Разъяренный оборотень уже поднимался с земли, наемники легко отшвыривали остроухих, ломая им руки и ноги. Но неожиданная передышка дала мне время подумать.

Я выхватил из кармана злополучный артефакт, который так и пролежал там все время боя и тайну которого мы так и не разгадали. Вскинул руку вверх и громко заорал:

— Дракон!!!

От неожиданности оборотень, снова приготовившийся броситься на меня, опять остановился. Я вложил побольше Силы в энергетический доспех, так, что мое тело начало слегка светиться, сделал одухотворенную физиономию и продолжил орать:

— Приди! Приди, дракон! Я тебя призываю!

Даже часть наемников и моих гвардейцев застыла, уставившись на меня. Одной рукой я размахивал артефактом, а на кончиках пальцев другой торопливо собирал Силу. Оборотень сильнее меня, особенно при полной луне, и единственный шанс справиться с ним — зарядить по нему так сильно, как только можно. Не пулять огненными стрелами, словно зубочистками, не причиняющими вреда, а нанести удар такой силы, который пробьет броню вервольфа. А это невозможно сделать за одно мгновение.

Мой расчёт строился на том, что оборотень замешкается. Испугается, на мгновение поверит в то, что я и правда сейчас призову дракона, и даст мне те самые драгоценные секунды. Но он этого не сделал.

Дальше все произошло одновременно. За мгновение до того, как огненная стрела сорвалась с моих пальцев, вервольф бросился на меня. Когтистые лапы прижали меня к земле, руку, держащую артефакт, пронзила острая боль. Проклятый камень вылетел из пальцев, подпрыгнув в воздух, и вместе с этим с пальцев второй моей руки сорвалась огненная стрела, промахнувшись мимо оборотня и уйдя в молоко. Пламя, которое должно было стать для оборотня смертоносным, накрыло злосчастный артефакт.

Я попытался врезать оборотню кулаком по морде, но тот легко перехватил мою руку. Зубы клацали у самого моего лица, я чувствовал смрадное дыхание из клыкастой пасти. Он ведь собирался взять меня живым, вспомнил я. Значит, скорее всего, сейчас оборотень меня не убьет. И, может быть, даже не сильно покалечит.

В опровержение моих слов вервольф мазнул когтистой лапой по моему плечу, разодрав одежду. Порезы тут же налились кровью. Замахнулся снова, но тут же взвыл и вдруг рухнул, принявшись кататься по земле, пытаясь сбить пламя с загривка. Одновременно я почувствовал странное ощущение: словно рядом с моим в голове притулилось еще одно маленькое, но очень рассерженное сознание.

Смешно порыкивая и взмахивая маленькими крылышками, в оборотня, как мини-огнемёт, стрелял пламенем крохотный, не больше моей ладони, дракончик. Я посмотрел на валяющиеся на земле сине-зеленые обломки.

Мы и правда с самого начала были дебилами. Это был не артефакт! Это было яйцо!!! Яйцо дракона, которое, очевидно, для вылупления ящера нужно было поместить в огонь.

Дракончик повернулся ко мне, и я услышал в голове отчетливое: «Мама?»

Ну да, кого первым увидел, когда вылупился, тот у нас и мама.

Изрядно подпаленный оборотень между тем в который раз поднимался с земли. Мой новый питомец тут же попытался дыхнуть на него снова, но на этот раз безуспешно. Из маленькой пасти вырвался клуб дыма и ничего больше. Очевидно, у дракончика кончилось топливо. Черт, ну почему он не мог вылупиться сразу взрослым!