Байбалу полагалась северная надбавка. Плюс 50% зарплаты. Но получалась она не сразу, начисляли по 10% за каждые полгода служб. То есть только через 3 года достигался порог в 50%, но не более 240 рублей, и дальше коэффициент уже не рос. Впрочем, наш якутский сотрудник уже все выслуги себе заработал, зашибал в месяц — больше меня. И это нормально. Ты поди послужи в Якутске при минус сорока. Это когда птицы в полете замерзают.

Я сходил в парную, Незлобин постегал меня дубовым венечком. Вместе с потом уходило напряжение дня, на тело накатывала расслабуха.

— Ну что там за жопа случилась?

— Как догадался?

— Да на тебе лица не было.

Хреновый из меня разведчик выйдет. Если по лицу все видно.

— А сейчас появилось? — я сел на лавке, забрал веник у Огонька. Похлестал себя по подошвам.

— Появилось

— Начну с хороших новостей. Готовься опять лететь в Штаты. Ты, “Пушкин” и Байбала потребую. Он уже навтыкался в наших реалиях, пусть начинает учить язык.

— Опять в Штаты??

— Тебе не понравилось?

— Вспомню Гарлем — вздрогну.

— На полгода минимум. Жена переживет?

— Да куда она денется. Тут на всем готовом обитаем. В августе квартиру дают в Балашихе — в канцелярии насчет просмотровых ордеров уже звонили.

Ну да, Андропов выполняет свое обещание. Один подъезд — точно наш. А может и больше потом удастся выбить.

— А на Громе кто? Иво остается?

— Тоом справится. Вон как в Саратове отработал. Любо-дорого.

— Ладно, давай плохую новость. Хотя стой. Анекдот в тему. Жена звонит мужу и говорит, дорогой у меня для тебя две новости. Хорошая и плохая. Тот такой — давай плохую. Я потеряла всю нашу заначку. Какая же хорошая?? Я нашла новую шубу.

Мы посмеялись, плеснули воды на каменку.

— Ну слушай плохую новость…

В Ленинград я вылетел уже на следующий день. Заехал домой переодеться, получил от Яны пиздюдей за отстуствие ночью и в 9 утра был в Шарике. Практически пустой аэропорт, зевающие Иво и Незлобин, ужасный кофе в буфете… Все это прилично так испортило мне настроение. И еще эта шпионская история!

Ленинградские контрразведчики поймали “иуду”. Инициативник из какого-то секретного НИИ сам вышел на связь с американским вице-консулом, сунув тому записку под дворник лобового стекла машины. Американец разумеется, оказался црушником, небось от счастья бегал по потолку. Шпион начал сливать информацию, но засветился перед семеркой и спустя полгода был вычислен и принят. Сейчас сидит в Большом доме на Литейном, льет сопли.

Контрразведчики из ВГУ несколько месяцев играли вице-консула, сливая тому дезу. Но последние инструкции, что тот передал инициативнику дали повод подумать, что американцы начали подозревать своего агента. Операцию надо было красиво сворачивать. В итоге Цинев пробил у Андропова показательный арест и высылку вице-консула. Звали его Кен Флоренс, в Союзе он работал уже третий год. Перевез семью, ребенка. И вот этого кадра нам нужно было красиво, под кинокамеры упаковать при изъятии тайника с секретными материалами. После чего препроводить на Литейный, по дороге пугая и кошмаря. Авось расколется и сдаст какие-нибудь свои тайны. А если нет — то персона нон-грата и досвидос в двадцать четыре часа.

У меня было сильное подозрение, что таким нехитрым способом Цинев топит всю мою американскую командировку. А ну как Гувер и Ко обозлятся и в ответ примут нашего разведчика? Наверняка, есть какой-нибудь пгушник на примете. А то и несколько. Взаимные высылки, “рост международной напряженности”, пошло-поехало. Тут уж не до спецназа ООН в Нью-Йорке. Но Андропов меня заверил, что такая сложная интрига — это не про Георгия Карповича. Флоренса разрабатывали уже давно, решение по высылке принималось еще зимой, после выпинывания какого-то нашего разведчика из Вашингтона. Но именно контрразведчики из ВГУ убедили всех подождать. Все игрались с дезой.

— Почему не вэгэушники сами не возьмут этого вице-консула? Это же не бином Ньютона! Обычный штатский. Он и дергаться не будет — сразу примется орать про свой дипломатический паспорт…

Весь полет в Ленинград Незлобин мне ел мозг. Работать ему откровенно не хотелось, а хотелось в отпуск. Который ему был обещан уже давно. Подозреваю, что про отпуск в голову Вени регулярно дятлом долбилась его женушка. Лето, море… Сам бы с удовольствием скатался в Пицунду, где у Комитета был санаторий.

— Там все очень непросто — терпеливо объяснял я Огоньку ситуацию — Сложный захват, ленинградцы потребовали самых лучших. А это мы!

— Что может быть непростого в аресте шпиона? — недоумевал Незлобин

— Приедем — начальник управления все нам объяснит.

Он и объяснил. Но не сразу.

Начальник управления, полковник Захарец оказался тем еще живчиком. Низенький, с залысинами на голове, он сыпал анекдотами, раздавал при нас тут же цу своим подчиненным, даже устроил небольшую экскурсию по Большому дому. Который оказался с историей. В комплекс входило старое здание царской тюрьмы — Дом предварительного заключения (ДПЗ). Как пошутил Захарец, ДПЗ расшифровывался как Домой Пойти Забудь. В одной из камер, кстати, содержался в свое время Владимир Ильич Ленин. Теперь там висит мемориальные табличка. А во время войны на чердаке сидели пленные немцы — поэтому фашисты практически не бомбили Большой дом. Им как-то сумели сообщить, чем может кончится бомбежка.

До планирования операции мы добрались только к обеду. В кабинете собрались представители Второго главного управления, сотрудники семерки. На столе разложили карту.

Выемка камня-тайника на трассе Ленинград-Зеленогорск должна была пройти через неделю.

— Вот посмотрите — Захарец ткнул карандашом в ответвление на трассе — Это дорога, ведущая к дачам сотрудников генконсульства США. Агент закладывал тайник, вешал измазанную мазутом тряпку на сук. Подавал сигнал — можно забирать.

Я присмотрелся к карте. Тухляк. Понятно, почему нас привлекают. Им волшебники нужны.

— Вокруг Приморского шоссе — продолжал вещать полковник — Чистое, хорошо просматриваемое во все концы поле. Редкие деревья. Спрятаться группе захвата на обочине невозможно. Устроить засаду на шоссе, тоже не реально. Появись на шоссе бригада ремонтников или сотрудники ГАИ, якобы расследующие происшествие, всё, пиши пропало — Флоренс осведомлён об уловках, используемых КГБ. Опытный гад. И даже имеет в машине радиостанцию, через которую прослушивает частоты семерки.

Мы с Незлобиным переглянулись. Самое время сливаться с этой темы. Явная подстава от Цинева.

— Надо сделать подземные укрытия — вдруг сказал Тоом — Снять дерн, выкопать большие ямы, дерн уложить на железные крышки, которые резко открываются по сигналу. Какие-нибудь сжатые пружины.

Комитетские оживились.

— А как копать будем? — поинтересовался Захарец

— Ночью конечно — пожал плечами Иво — А чтобы никто не шлялся рядом, объявите через газеты, что в районе идут поисковые работы саперов. Дескать, нашли снаряды времен Второй Мировой. Кто-то даже пострадал.

— Отличная идея! — полковник потер руки — Сейчас позвоню в Ленметрострой — там и крышки сделают, у них своя слесарка наверняка есть.

Разместили нас по высшему классу — в Астории. Один звонок Захарца и нам выдают номера с видом на памятник Николаю I Который, как известно, был главным охранителем страны. Покруче нынешних.

Номер не пентхаус в Плазе, конечно, но все-равно — очень достойно. Мрамор, персидские ковры…

Все, что мы успели сделать до выезда на Приморское шоссе — это слегка прогуляться по центру, съесть по мороженке на разводных мостах, глазея на питерских девчулек в коротких юбочках и вот уже темнеет. Ну как темнеет… В Ленинграде — белые ночи. Так что маскироваться раскопки будет трудновато. В этом мы убедились уже на шоссе уже совсем ночью. Две огромные армейские палатки были вполне видны на обочине на фоне светлого неба и вся надежда была на сотрудников семерки, которые пасли американских дипломатов. Не дай бог кто-то решить ночью прокатиться — спалим всю операцию.