И перезарядка у меня случилась намного быстрее — спасибо способу крепить магазины друг к другу изолентой.

— Что тут у вас?

К машине подбежало пятеро американских копов со штурмовым щитом Грома. Все с М16, в шлемах и бронниках. Лица злые — оторвали от питья кофе и поедания пончиков.

— Забирайте раненого — я кивнул жующему жвачку Доусуну. Похоже он единственный тут был на расслабоне. Посмотрел на щит — покачал головой — Не советую. Автоматную очередь может и не выдержать. Только одиночные выстрелы и… — тут я забыл, как по-английски будет картечь. Показал пальцами.

— Бакшот — сообразил Доусон, давай команду своим вытаскивать полицейского. Сразу четверо, закинув автоматы за спину под нашим прикрытием потащили его назад. А мы со здоровяком обстреляли дом — прикрыть штурмовиков. Мощь двух автоматов заставила окончательно заткнуться Брауна.

— Надо валить отсюда — Доусон принюхался. Лужа бензина все росла и росла.

— Какие будут команды? — я нажал тангенту рации, прислушался.

— Ага, понял.

— Что там? — Доусон перезарядился, вдарил по первому этажу.

— Боссы высылают 113-го. Сейчас будет здесь.

— Мин уже не боятся?

— Мы то прошли.

— Ну ладно, ждем.

Браун не стрелял, мы тоже. Я связался с “Пушкиным”. Тот доложил, что на маяке пусто, зато он видит под пригорком машущих руками отдыхающих. Спросил — нужно ли менять позицию, чтобы наблюдать дом? Я прикинул — пока он спустится с дерева, дойдет по посадки до другого, поднимется, устроится…

— Не надо, уже М113-й тащится сюда — я услышал рык, который издает БТР.

Водитель из приоткрытого люка помахал нам рукой, аккуратно объехал Форд копов. Доусон, прикрываясь корпусом М113, подошел ближе к машине, показал пулеметчику куда стрелять. И тот не скупясь выдал оглушительную очередь по всему дому. Обработал первый этаж, второй, крышу. Летели осколки кирпича, покосились стропила.

Да… если в доме был кто живой из гражданских, им пиздец. С террористами в Штатах не церемонятся.

— Базука!! — вдруг закричал Доусон ныряя прочь от БТР в сторону обочины. Я выглянул из-за Форда — в пристройке, что вела от дома к маяку открылось окошечко и оттуда торчала какая-то елда. Торчала она не долго, плюнула реактивной струей… Блядь, я не успел заныкаться, раздался удар по БТР, взрыв. БААМ. Меня взрывной волной отбросило прочь, я повалился в правую обочину. Да что тут происходит то?!? В Нью-Йорке завелся свой Рэмбо? И сейчас пускает нам первую кровь? Я осторожно высунулся, осмотрелся. БТР прилично так горел, языке пламени и дыма вырывались из всех люков. Пахло жженым… ну да, человеческим мясом. Я этот запашок со Вьетнама помню. Внимательный осмотр показал, что живых ни в машине, ни рядом не видно. Вообще никаких тел.

— Фак, фак, фак!

Доусон переполз ко мне в кювет, мы обалдело посмотрели друг на друга.

— Что, блядь, будем делать?

— Откуда у него базука??

— С войны привез?

— Делать что будем?!?

От БТР загорелся Форд, мы отползли дальше по канаве. Я дотянулся до рации, доложил о базуке. На той стороне повисло потрясенное молчание.

— БТР уничтожен?? — похоже за рацию взялся сам Толсон

— Так точно. Военные похоже погибли — никого не наблюдаем.

Фэбээровский начальник отделался каким-то “Роджером”. Похоже это так у них называется наше “Принял”.

— Поверить не могу… Базука в городе. Что дальше?? — Доусон высунулся из ямы, выставил вперед штурмовую винтовку — Что будем делать?

— У нас говорят: обосрался? Впитывай.

Полицейский хмыкнул, потом вздохнул — Эх, парни дерьмово погибли.

Солнце начинало явно так припекать, лежать под ним во всей выкладке было тяжело.

— У тебя есть вода с собой?

— Нихера нет. Думали, быстро отштурмуем и все, свободны.

— Это дерьмо редко когда быстро заканчивается. Мы однажды одного придурка полночи убалтывали.

— Это который в московском посольстве?

— Он.

— И чем все кончилось? Я что-то читал на эту тему в газете.

— Снайпер его убил. Кстати, вот, тот самый — я кивнул в сторону деревьев посадки — Александр

— Алекс по-нашему. Чего же он сейчас облажался?

— Первого сняли чисто — на маяке. А второй в доме сидел! Не видно его

И сейчас вполне может нас обходить по посадке. Это запоздалая мысль заставила меня развернуться в обратную от Доусона сторону. Черт, лежа войну не выиграешь. Надо двигаться. Как же не хватает Грома! Американцы пролюбили все полимеры и кстати, сейчас будут искать крайнего. А он вот, лежит, потом обливается. Далеко ходить не надо. С Громом бы я тут развернулся. Подавил все окна во всех пристройках, обошел бы дом справа и слева.

Ладно, хватит себя жалеть. Я игнорируя восклицание Доусона, дополз до уроненного щита. Поднял его и быстро добежал до чадящего БТР. Взрываться в нем уже перестало, пожар так особо и не разгорелся. Прикрываясь корпусом, осторожно заглянул внутрь. Ну что… Три трупа. Глянешь и блевать тянет — черные мумии.

Ко мне подбежал Доусон. Его то и вывернуло наизнанку. Непривычный еще. И в этот момент раздался хлесткий выстрел со стороны позиций “Пушкина”. Тут же следом еще один.

— Второй, я первый, прием!

— Второй в канале

— Что там?

— Мужчина с автоматом попытался вылезти на площадку маяка. Засадил ему свинца в голову. Упал вниз.

Фу… прям отлегло. Я встал в полный рост, под удивленным взглядом Доусона, нажал тангенту.

— Это кэптэн Орлов.

— Эй, русский! Что случилось? — коп приподнялся в канаве

— Все. Закончилось электричество. Больше не будет кино.

— Я ничего не понял. Какое кино? Какое электричество?! — Доусон выскочил из канавы, укрылся за БТР рядом со мной

— Убили второго Брауна. Снайпер только что сообщил.

— Фуу — полицейский вытер пот со лба

— Толсон на связи — раздалось в рации

— Террористы ликвидированы.

Прямо почувствовал вздох облегчения в оперштабе. Разумеется, там сразу захотели подробностей. Их я я рассказывал на ходу, двигаясь по посадке в сторону берега. Доусон увязался следом — даже взял щит у меня. На всякий пожарный мы прикрывались им — а ну как не всех террористов посчитали. Вдруг там еще какая-нибудь мамаша Браунов с огнеметом за спиной? Так что береглись. Перебежками, аккуратно…

Дошли до пригорка, спустились по песку вниз к океану. Заложники повскакали на ноги. Надо было видеть их лица! Надежда, радость… Народ загомонил, женщины бросились к нам. Мы подошли к убитым накрытым полотенцами. Они почти целиком пропитались кровь. Женщина и ребенок. Оба убиты в голову.

— Тихо! — закричал я, подняв руку — Еще ничего не закончилось. Ждем пока дорогу и дом осмотрит полиция

— Как не закончилось?!

— Сколько же можно!

— Тут дети

Разумеется, на нас обрушился шквал эмоций. Дети хотели пить, взрослые узнать все подробности.

Доусон встал в дозор на пригорке. Я игнорируя хай американцев, связался с “Пушкиным”. Велел ему продолжать бдить. Потом еще раз поговорил с Толсоном. Тот уже был поспокойнее, сказал ждать саперов. Спросил о настроении заложников.

— Нервные очень.

— Мы вызвали психолога из бюро

— Да им теперь к психологу всю оставшуюся жизнь ходить. Особенно если вы поведете их мимо БТР.

— Его скоро эвакуируют.

Одни, блять, обещания. А солнце печет.

— Это русский!

— Он по-русски говорил первый раз!

Подтянутый пожилой мужчина в плавках первым опознал меня — он же и подошел качать права.

— Что происходит? Почему тут русские полицейские?? Вы кто?

— Я не полицейский — зевок вырвался из меня сам собой

— Покажите ваше лицо и документы! Где жетон??

К нам подтянулись остальные заложники, начали гавкать и качать права. Я улегся поудобнее, закрыл глаза. Еще обед не настал — а я уже выжат как лимон. Еще и заложники нервы делают. Послать бы их, но жалко. Такое пережили.

— Это наглость! Я буду жаловаться

— Папе Римскому и в Организацию объединенных наций — я опять зевнул.