– Завтра на восемь утра.

В телефоне раздается многозначительно молчание. Стаська явно мысленно кроет начальника матом.

– Премию выпишу, – заканчивает он, потому что в кабинет уже входит Майк.

– Привет, Игорех, как дела? Слышал, на море собрались? Молодцы. Садись, разговор есть.

Вообще, когда к тебе в срочном порядке приходит адвокат, волей-неволей начинаешь нервничать. С чего бы это Майк заявился с утра пораньше? Исков вроде нет, несколько судебных процессов идут в штатном режиме, а с ГАИ и полицией вчера разбирался Герман. Может, хочет обсудить случившееся?

Но Майк пришел не за этим.

– Жаль, что приходится портить тебе отдых, но ты же знаешь, что скрывать что-то не в моих правилах, если на это нет прямой просьбы клиента. Твой отец не просил хранить тайну, так что… я раскопал, почему он оставил ей наследство и притащил в ваш дом. Сядь лучше, рассказ длинный.

Он замирает и весь обращается в слух. Часть Игоря хочет услышать наконец, как судьба свела его с Калининой. А другая вдруг опасается, что вот сейчас Майк скажет нечто такое, что навсегда изменит его, ее, их отношения. Вдруг он больше не сможет ее коснуться?

– Помнишь, ваши родители начали ругаться? – спрашивает Майк. – И все разладилось, самое начало их размолвки.

Конечно, он помнит, они с Серегой были достаточно взрослые, чтобы в полной мере ощутить все родительские сдвиги. Они постоянно ругались, отец пару раз сходил налево. После рождения Кристинки все вроде как наладилось, и даже появился Алекс, а потом мать покончила с собой. Именно тогда семья и развалилась, хотя отец и пытался изо всех сил поддерживать ее видимость. Но это как склеивать треснувшую стену скотчем – только людей смешишь.

– Намекаешь, что папа все-таки гулял? Но я сделал тесты, мы не родственники. Дважды сделал.

– Если ты не будешь меня перебивать, то я расскажу, – недовольно ворчит Майк. – Скандал помнишь, когда мать ушла?

– В городе? Ну да, вышла из машины и свалила в неизвестном направлении, отец всю охрану на уши поднял.

– Ну вот, и нашел ее в больнице, с гипертоническим кризом. А там и роды начались, под Москву ее везти отказались, пришлось рожать как есть. Они только-только помирились, твой отец ждал, роды с осложнениями, пришлось делать кесарево. Ребенок умер, и, пока мать отсыпалась, чуть не отъехав, твой отец нашел изящный, но противозаконный выход из ситуации. Заплатил кучу денег и добыл младенца, девочку, одного дня от роду. Там пока лечение, пока восстановление, вот и ребенок, никому и в голову не пришло делать ДНК-тест.

Он трясет головой, пытаясь осознать то, что сейчас говорит Майк. Его сестра умерла?

– Девочку забрали у недавно родившей женщины. Она родила двойню, ей потом сказали, что один ребенок умер. Такое бывает. Врач, которому заплатили за это, весьма цинично решил, что один-то ребенок у нее останется. А второй будет у вас. Ну и вот. Кристина поехала домой с новыми родителями, а Анна – с родными. Перед смертью Олег, видимо, раскопал информацию или как-то еще узнал о существовании сестры, выяснил, что она живет в нищете, и оставил ей столько же, сколько и двойняшке.

– Бля.

И других слов просто нет.

– Погоди, но они даже не похожи! Я бы заметил…

– Ага, я тоже полез в учебник биологии за восьмой класс. Идентичные близнецы рождаются, если яйцеклетка одна и затем по какой-то причине делится. А если изначально яйцеклеток две, то… разнополые так и получаются. А тут две девочки. Ну и потом, Кристинка же делала ринопластику, когда разбила себе нос, красится в блондинку и без макияжа даже на кухню не спускается. А Калинина простоватая. Я фотки сравнил, детские и нынешние, сходство видно невооруженным глазом, просто вы не искали.

– И что мне теперь делать?

– Вот уж не знаю. Но Анну не выгонишь, она, считай, сестра ее. Вполне возможно, с ее появлением Кристине станет полегче.

– Полегче?! – Он нервно смеется. – Если я ей сейчас скажу, что она неродная, она на крышу полезет!

– Да, с этим всегда непросто. Промолчишь?

Блядь, ну почему он?! Почему эту охренительно ценную информацию Майк не вывалил, например, на Сержа? И пусть бы он с этим разбирался!

– Так, – Игорь медленно проводит рукой по столу, – вот что мы сделаем. Кристине и Анне ни слова, по крайней мере на время отпуска. Такое не обсуждают сидя жопой на пляже. Возьми у всех нас биоматериал, сделай тесты, а то вдруг папа еще какой сувенир из роддома прихватил. С остальным разберемся, как приедем, все вопросы относительно того, кто мне тут подарки под машину подкидывает и битами машет, остаются в силе.

– Принял, – кивает Майк. – Ладно, Игорех, держись как-нибудь. Это все равно лучше, чем мы предполагали.

– Я уже не знаю, что лучше. Он даже из могилы продолжает мне жизнь портить!

– Ну, его совести хотя бы хватило, чтобы привести вторую сестру в дом и дать ей образование.

– Что ж храбрости-то не хватило сделать это при жизни? Познакомил бы дочурку с настоящими родителями, да, может, на лечение отца бы денег дал. Ладно, давай до августа, я сейчас всех отменю, пойду и нажрусь.

– Будьте осторожны, пока мы не разберемся с тем, кто вам угрожает.

Игорь машет рукой, одновременно набирая номер Стаси.

– Дом нашла?

– Ищу, Игорь, я же не фея, чтобы за час найти вам жилье у моря в сезон!

– Похрен, ищи. И отмени все встречи на сегодня.

– И руководителей не собирать?

– Я же сказал – все. Пусть напишут отчеты и сбросят мне на мыло, завтра напишу указания. Ко мне никого не пускать, меня нет.

– А кофе?

– А кофе, милая, надо было раньше нести. Все, меня нет.

От злости швыряет телефон в стену и гасит свет, укладываясь на диван в обнимку с бутылкой виски. Будет считать, отпуск уже начался.

Кажется, у Игоря была нелегкая ночка. Когда мы приезжаем в аэропорт, все на разных машинах, и я вижу старшего Крестовского, мне кажется, он или не спал, или много пил. Мрачный, небритый, недовольный. Хотя с утра они все, кроме Сержа, недовольные. Крис зевает и огрызается на всех, кто попадает в поле ее зрения, Алекс залип в планшет, только Серега бодр.

– Жрать хочу, – тоскливо вздыхает он. – Скорее бы в самолет сесть. Там хоть покормят.

– И кто тебе мешал поесть дома? – хмыкает Крис.

– Ты! И три твоих чемодана!

Я прячу улыбку. С утра Серж действительно повелся на просьбу сестры отнести косметичку в машину и, похоже, чуть не надорвался.

Но в основном семейство Крестовских сонное и удивленное. Игорь собрал всех и срочно решил отвезти на море неспроста, это даже я понимаю. Гадаю, что могло заставить этого хладнокровного и циничного мужчину так спешно уехать. Но варианты не слишком убедительные.

Миловидная девушка в форме служащей аэропорта приводит нас в небольшой зал ожидания с большими удобными креслами и диванами. Я стараюсь не пялиться на все вокруг, но, кажется, получается плохо. А я еще думала, что обвыклась в доме Крестовских и перестала впадать в ступор от богатства. Так это я просто не летала бизнес-классом.

Мы рассаживаемся, и тут же другая девушка приносит парням кофе, а нам с Крис по бокалу мохито. Очень вкусного, безалкогольного. Я с наслаждением тяну сладковатый мятный коктейль через трубочку и краем глаза замечаю, как Алекс и Крис копаются в карманах, а Игорь будто бы чего-то ждет.

– Давайте-давайте, – кивает он.

– Что? – я поворачиваюсь к Крис.

Та закатывает глаза:

– Карточку ему отдай. И наличку.

Пожимая плечами, я вытаскиваю из сумки кошелек и возвращаю Игорю его кредитку и несколько сотен наличных. Взамен получаю две пятидесятиевровые бумажки. Тут уж удержаться не могу: внимательно их рассматриваю.

– Сотня? – возмущается Крис. – Сотня была в прошлом году!

– Уверяю тебя, цены в Европе не изменились с того года, – холодно отвечает Игорь.

– Мне кто-нибудь объяснит, что это значит? – спрашиваю я.

Отвечает Серж: