— Подожди… — обхватив её за затылок, мягко сжал и заставил посмотреть в глаза. — О чём ты собиралась рассказать? — «если заикнулась — теперь не отвертится!».

— Макс, расслабься, — тихо рассмеялась. Прислонилась лбом к моему лбу, — я всего лишь хотела немного разрядить обстановку, чтобы забыть о наездах и претензиях мамы, хоть ненадолго абстрагироваться от этого. А ты, наверное, уже подумал, будто скрываю нечто важное? Нет, ничего не скрываю. Честно.

— Разрядить обстановку… — я выдохнул облегчённо. Но способ выбрала довольно своеобразный и странный… Впрочем, чему удивляюсь — это же Тина! У неё во всём нестандартный подход. — То есть, секретов нет? — на всякий случай уточнил.

— Ну, какие секреты, — она невесомо поцеловала в губы. — Я «чистый белый лист», без печати насыщенного бурного прошлого за плечами. В свои восемнадцать лет кроме детства — вспоминать нечего. С тобой пишем нашу историю с нуля. Вместе и навсегда, — замолчала. А выдержав паузу, добавила: — Прости, неудачно пошутила.

— Да я ещё сильнее напрягся от твоих шуточек. Подобный «юмор» я не воспринимаю.

— Зато ты смог отвлечься от проблем и переключить внимание… Помогло ведь?

— Не отрицаю, тебе филигранно удалось это сделать…

— Хотя кое в чём всё-таки признаться стоит… — Тина обняла меня за шею. Дразнящими трепетными движениями ладони поглаживает кожу — до мурашек и дрожи пробирает. Завожусь с пол-оборота и возбуждаюсь.

— Девочка моя… — прошипел сквозь сомкнутые зубы. — Опять начинаешь? Хватит провоцировать, я же не железный… — и только успокоился. Такие авантюрные выходки, порой, обескураживают и вводят в замешательство.

Одним словом — не заскучаешь. Интерес постоянно подогревается и не угасает — не угаснет! Рядом с ней распаляюсь подобно гигантским бушующим пожарам, и словно потоки огненных рек разливаются по венам вместо крови, утягивая в гущу убийственного смерча, сносящего всё на своём пути…

— Я люблю тебя! Это единственная правда и другой не будет. Ни-ког-да! Больше не в чем признаваться.

— До нервного срыва или сердечного приступа доведёшь интригами когда-нибудь…

— Всё. Не буду, — отстранившись, она скорчила смешную рожицу. — Ну, если только чуть-чуть… иногда… — невинно хлопает длинными ресницами. Взгляд с вызовом, как обычно.

«Ух, лиса..».

— Люблю тебя, малышка, — как же я счастлив, что у меня есть Тина — ласковая, нежная, тонко чувствующая, страстная натура. Моя! Во всех смыслах!

Кто мог подумать, какими переменами в жизни обернётся наша встреча…

— Мы планируем сбегать или как? Пусть родители спорят до посинения и умопомрачения, если им так угодно, нас, их разборки — не касаются, сами решим, как лучше.

— Ты станешь моей женой? — повторил. Всё же вопрос она упорно игнорирует — «типа» не заметила, и будто не спрашивал вовсе. — Понимаю, предложение получилось спонтанным, не по правилам, обстоятельства не очень удачные, время и место не подходящие, и кольца нет…

— Можно я позже отвечу? — она перебила мою речь.

— Сомневаешься? — «или в чём причины?».

— Нет ни капли сомнений.

— Хочешь, чтобы я помучился в ожидании твоего твёрдого и уверенного «да»?

— Допустим… — моя девочка игриво подмигнула. Встала с дивана, пятится назад и манит пальчиком к себе.

А я, как всегда, сразу введусь на её милые уловки…

— Ладно. Тогда пойдём, — приблизившись к ней, взял за руку, переплетая наши пальцы, и повёл за собой. — Есть особые пожелания — куда именно поедем?

— В парк аттракционов! — радостно воскликнула.

— Точно, — пообещал и до сих пор не сводил туда.

— Но сначала-а… — мечтательно протяжно произнесла Тина.

«Намёк ясен».

По пути из коттеджного посёлка в город, я свернул по грунтовой дороге в небольшой лесок, остановившись неподалёку от симпатичной полянки…

А стоило заглушить машину, мы с Тиной, как одичавшие, набросились друг на друга. Целуемся как ненормальные, словно давно не виделись, как после долгой разлуки — изголодались и истосковались. Параллельно раздеваемся, едва не рвём на себе вещи. Нас обоих трясёт от нетерпения крупной дрожью и ожидания близости.

Ощущения зашкаливают до максимальных высот — хлещут через край, на части распирает, и будто разъедает изнутри кислотой, выворачивая наизнанку, хоть кожу сдирай живьём… Никогда не испытывал ничего похожего.

Моя вкусная, нежная девочка сводит меня с ума… готов «съесть»… растворяюсь в ней без остатка, до полного опустошения… и тут же наполняюсь ответной волной энергии ещё больше, накрывает как мощным цунами… «крышу сносит» напрочь… пью её убийственный свет до самого дна, забираю это бушующее море эмоций…

И сколько бы ни наслаждался ею — всегда будет мало: насыщение наступает лишь ненадолго, потом тело и душа снова просят утолить алчную жажду. Подобное со мной впервые: я не думал и даже не догадывался, на какие чувства способен. Оказывается, умею любить — сильно, безгранично и всепоглощающе…

Она — мой плен! — бесконечный и сжигающий дотла…

Помешательство какое-то… То, что происходит между нами, называется именно так. Это больше, чем страсть, влечение или магнетическое притяжение — это одержимость в чистом виде, зависимость сродни хронической болезни и маниакальная потребность в любимом человеке.

Тина и есть персональный сорт наркотика! Моя слабость! Принадлежит мне!

Хотя поначалу были сомнения и опасения, что мы несовместимы, как два противоположных полюса — столкнёмся в неизбежной смертельной битве, растерзаем на куски и уничтожим друг друга в конечном итоге, после чего в душе останется безжизненная пустыня…

Нет, всё случилось наоборот.

Как же я ошибался — и очень рад такому исходу.

Избавившись от одежды, усадил мою малышку на свои колени. Склонился к её красивой, полной, как налитые яблочки, груди и поочерёдно, жадно втянул в рот торчащие, розовые, маленькие сосочки. Кусаю и посасываю их, играю с ними дразнящими круговыми движениями языка, словно рисую узор на коже.

Она выгнулась дугой, схватила меня за волосы и тянет на себя, подставляя упругие холмики навстречу ласке. Извивается змеёй в моих руках. Ёрзает, трётся влажными складочками об эрекцию и, помогая рукой, сразу направила мою плоть внутрь своего тела…

В глазах потемнело на доли секунд, когда вошёл в неё до упора, а голова поплыла в пьянящем ощущении от потрясающей тесноты и восхитительной наполненности. Утончённый медовый аромат моей девочки ещё сильнее распаляет и возбуждает — я пропитан ею насквозь и отравлен сладким ядом…

Заключил Тину в тугие объятия. Малышка сдавленно, тихо, хрипло простонала. Ослабив тиски, переместил руки на ягодицы. Ритмично насаживаю на себя…

Наверное, любая девушка обиделась бы, если употребить слово «трахаться» вместо фразы — заниматься любовью, ну, или просто сексом. Но мы как раз трахаемся, как чокнутые, на каком-то первобытном инстинктивном уровне, как животные в брачный период…

— Макс… — она нетерпеливо сжимает мои плечи, впиваясь ногтями в кожу до приятной боли.

Для меня это сигнал ускорить темп.

Что и делаю…

Моя девочка содрогнулась и громче застонала.

Поцеловав её, глотаю ртом блаженные крики. И бурно кончаю, изливаясь в неё… интенсивные сокращения лона выдаивают из меня всё до последней капли…

Это экстаз — запредельное удовольствие…

Какое-то время мы молчали, и лишь наше частое сбившееся дыхание нарушало тишину…

— Ты меня убиваешь… — заговорил первым.

— Надеюсь, в хорошем смысле? — игриво уточнила Тина. Смотрит влюблённым тёплым взглядом и довольно улыбается.

— Конечно, в хорошем, — только так. Хотя при этом между нами осталась недосказанность, о чём не могу не напомнить: — Станешь моей женой? — лучше ей поторопиться с ответом. Ждать я не в состоянии — это выматывает.

— Ну-у… — она хитро изогнула бровь.

— Малышка, соглашайся… — впрочем, готов предлагать, пока не услышу…