— На полчаса, — мямлю я, вспоминая, как бесцеремонно Маркус вытащил меня из кинозала.

— А потом? — Лекси не отступает.

— Я должна была вернуться домой, — я осекаюсь. Это не мой дом. — То есть к Маркусу.

— Большего не расскажешь? — больше похоже на утверждение, чем на вопрос.

— Большего не расскажу, — киваю я. — Я позвала тебя не для разговоров. Ты должна меня напоить и заставить потанцевать, потому что я молодая девятнадцатилетняя девушка, которая должна веселиться.

Последнее предложение произношу довольно язвительно, и Лекси скептически глядит на меня. Затем выпиваю третью стопку текилы и прошу Хэнка повторить. Дедушка говорил, что Ван дер Мееры держат свое слово, поэтому сегодня я не разочарую ни себя, ни Маркуса.

***

Приятная легкость наполняет тело, все тяжкие мысли улетают из головы, и я расслабленно прыгаю по танцполу. Из меня танцовщица, как из слона балерина, но сейчас мне все равно. В самом центре бара под взглядами десятков людей я, подняв руки, кручу бедрами в такт песне. Лекси прижимается ко мне, и я приобнимаю ее за талию. Мы провоцируем всех представителей мужского пола, и, спорю на все фамильные драгоценности, утром мне будет чертовски стыдно, но сейчас я нуждаюсь в этом безумном веселье.

— Я хочу еще выпить, — тяжело и часто дыша, кричит Лекси. — Пойдем отдохнем.

На барной стойке нас уже ждут новые коктейли. Мне понравился какой-то мятный напиток, название которого я забыла после третьего стакана. На улице уже совсем стемнело, но город все еще живой. Все отдыхают в субботний вечер. Потягивая через трубочку божественный напиток, обмахиваюсь руками и пытаюсь охладиться хоть как-то. Пот стекает ручьями по спине, но рубашку все еще не снимаю. Возможно, я и пьяна, но не настолько, чтобы при людях ходить в той одежде (да это даже не полноценная одежда!), которую ношу в основном в качестве дополнительного слоя.

— Мер, ты обязана одолжить мне этот топ, — Лекси указывает на мой торс. — Конечно, у меня нет таких охрененных сисек, но я все равно должна его примерять.

На удивление, я не смущаюсь и прошу девушку не говорить так прямо, а громко смеюсь.

— У меня есть такой же белый, — сообщаю я, — могу подарить его тебе.

— Я буду… — Лекси не договаривает и переводит взгляд с меня на кого-то за моей спиной. На губах появляется хитрая ухмылка, и девушка шепчет: — А к тебе кое-кто идет.

Я не успеваю осознать, как на мои плечи ложатся мужские ладони. Гость наклоняется над моим ухом, и я слышу голос Джо:

— Привет, красотка.

— Джо! — радостно взвизгиваю я и кидаюсь парню в объятия. — Я так рада тебя видеть.

Язык немного заплетается, не успевая за моей проявившейся болтливостью. Тело Джо сотрясается от смеха.

— Вижу, вы решили повеселиться, девушки, — замечает Джо.

— Ты должен к нам присоединиться и попробовать этот чудесный напиток! — лепечу я, бедра вновь просятся танцевать.

Джо с улыбкой осматривает меня. Его взгляд ненадолго задерживается на моем декольте, но быстро возвращается к лицу. В металлической упаковке с салфетками я видела свое отражение: мои щеки красные без румян, которые я сегодня не наносила, как и остальную косметику кроме туши. Надеюсь, Джо не перестанет считать меня симпатичной из-за отсутствия макияжа.

Хэнк принимает заказ у парня, и приносит ему кружку темного пива. Лекси учтиво оставляет нас наедине и уходит болтать со своими одноклассниками, пришедшими в «Кривой рог» потусоваться. Она была права: здесь наливают всем. Делаю глоток своего коктейля, танцуя плечами с прикрытыми глазами. Даже с опущенными веками не могу не ощущать, как кружится комната.

— Ты в порядке? — вдруг спрашивает Джо. Я распахиваю один глаз и непонимающе кошусь на него. — Маркус выглядел неважно вчера, и вы так быстро убежали, словно кто-то умер.

— У меня нет никого, кто мог бы умереть, — да уж, шутка неудачная. И очень мрачная, хотя не скажу, что грустная. Я принимаю свою жизнь такой, какая она есть. Тоска по родственникам, половина из которых была мне чужой, не вернет их. — Прости, с чувством юмора у меня плохо.

Джо недоверчиво улыбается, пытаясь понять, точно ли это уместно. Откашливаюсь от сложившейся неловкости и продолжаю:

— Да, были кое-какие проблемы, но мы все разрешили.

Страстным поцелуем на столе. Боже, надеюсь, что не ляпнула это вслух.

Джо не просит подробностей и просто кивает, облегченно расправив плечи. Он выглядит повеселевшим, чему я безмерно рада. Сегодня развлечение и забава — главное, а все остальное пусть катится к Маркусу. Джо сегодня довольно разговорчивый, но признаюсь честно, я слушаю его вполуха. Мне не нравится, что его болтовня мне неинтересна. Такое чувство, словно я использую его и вру. Стыд неподдельный и не вызван алкоголем. Джо милый парень, и я должна благодарить его за доброту, а не думать о мужчине, ненавидящем меня за мое происхождение. Маркус не заслуживает ни секунду нахождения в моих мыслях, однако именно он, к сожалению, заседает в голове и не собирается убираться оттуда.

— Хочу танцевать, — перебиваю его и спрыгиваю со стула. — Ты идешь?

Джо качает головой, делает глоток пива и говорит:

— Предпочитаю смотреть, как двигаются девушки.

То ли я совсем пьяна, то ли это был намек. Решив, что его фраза имела однозначный подтекст, я впиваюсь взглядом в его глаза и встаю посредине бара. В колонках начинает играть не свойственная этому месту песня «I see red». Она идеально подходит под танцевальные возможности моего тела. Когда певица начинает петь, я медленно спускаю рубашку, оголяя плечи. Джо закусывает нижнюю губу, его тело напрягается. Ненадолго останавливаюсь: я не хотела оказывать такое влияние на парня. Мое движение было скорее машинальным порывом, чем хитро продуманным действием. Меня не учили обольщению, и делать это с человеком, который не привлекает, точно нельзя. Немного сбавляю напор и продолжаю танцевать, стараясь не допускать таких же непристойностей. Закрываю глаза, правой рукой обнимаю себя, а левую поднимаю к потолку. Мои бедра вырисовывают круги в воздухе. Когда музыка ускоряется, мое тело вторит ей, отдаваясь мелодии. Песни льются дальше, а я продолжаю танцевать. После четвертой аудиозаписи я выдыхаюсь и возвращаюсь к Джо. Озорные чертята приветствуют меня.

— Мне нравится танцевать, — задыхаясь, бормочу.

Джо наклоняется к моему уху и шепчет:

— Мне нравится, как ты танцуешь. Ты очень красивая.

Я отвечаю на комплимент улыбкой. Затем Джо обвивает мою талию и усаживает на барну стойку. Мне становится не по себе: Маркус сделал это плавнее. Его прикосновения были теплее и бережнее. Для Маркуса я была невесомой драгоценностью, а для Джо собой. Наверное, дело в опыте. Мой сосед лет на десять дольше соблазнял женщин. Я стискиваю бедра, не пуская Джо на чересчур близкое расстояние, но его лицо опасно приближается к моему. Весь воздух выбивает из легких, когда парень хрипит возле моих губ:

— Можно я тебя поцелую?

Маркус не спрашивал разрешения. Я не хочу целоваться с Джо так же сильно, как хочу делать это с мужчиной, живущим со мной в одном доме. Сомнения сильны, и я не знаю, что должна ответить. Следует ли мне позволять ему? Или все-таки послушать свою совесть?

К черту! Сегодня я не думаю о последствиях!

Едва заметно киваю и подаюсь навстречу Джо. Теплое дыхание щекочет кожу губ, и я приоткрываю рот, готовясь к поцелую — третьему в своей жизни и второму за сутки. Но кто-то отталкивает от меня парня и рычит:

— Как опекун Мередит запрещаю тебе приближаться ближе, чем на десять метров к ней. И тем более запрещаю опаивать ее, черт возьми.

Проблемы две. Во-первых, у меня нет опекуна. Во-вторых, Маркус здесь.

— Мередит, слезай со стойки, — шипит Маркус.

Я с вызовом выпрямляюсь, складываю руки на груди и продолжаю смотреть на Джо. Парень растерялся чуть меньше, чем вчера. Боковым зрением подсматриваю за Маркусом. Голубая фланелевая рубашка в клетку оттеняет яркий цвет разъяренных глаз, на шее пульсирует вена, густые брови с пробелами из белесых шрамов сведены на переносице. Так как я продолжаю молчать, за меня говорит Джо: