— Когда мы вернемся домой, я трахну тебя так жестко, что ты не сможешь ходить.

— С нетерпением жду этого. — Я сжимаю его член.

— Сальваторе Аджелло? — рука Франческо застывает на полпути к чашке с кофе, его глаза широко раскрыты. — Криминальные семьи редко занимаются бизнесом вместе. Слишком велика вероятность конфликта интересов. И я никогда не слышал, чтобы Нью-йоркская семья обращалась к кому-то за сотрудничеством. Из того, что я слышал, он редко покидает Нью-Йорк. А членам других семей настоятельно, — он прочищает горло, — не рекомендуется посещать его регион без специального приглашения.

— А что, если кто-нибудь рискнет приехать туда без приглашения? — вмешивается Изабелла.

Пока мы ехали в машине, договорились, что она будет задавать вопросы, чтобы не вызвать никаких подозрений в случае, если я оступлюсь и в какой-то момент упомяну Аджелло в присутствии Франческо.

— В конце концов его отправляют обратно домой. В мешке для трупов. Иногда в нескольких мешках, — говорит Франческо, затем поворачивается ко мне. — Будь осторожен, Лука. К этому человеку нельзя относиться легкомысленно.

— Ты с ним встречался? — спрашивает Изабелла.

— Нет. Но твой дедушка встречался. Он ему не нравился. Он говорил, и я цитирую: «Есть просто безжалостные люди, а есть Сальваторе Аджелло». Он не стал вдаваться в подробности, только упомянул, что никогда не встречал человека, который казался бы таким мертвым внутри.

— Звучит многообещающе. — Я улыбаюсь. — Сколько ему лет?

— Понятия не имею. Он был капо, пока не возглавил семью два года назад, так что предполагаю, что ему за сорок или пятьдесят. Насколько знаю, его фотографий нет. Я никогда не слышал, чтобы он посещал какие-либо публичные мероприятия. То, как он занял должность дона, вызвало настоящий переполох. Он ворвался на семейное собрание и убил старого дона и остальных шестерых капо.

— Маньяк, — я фыркаю. Идеальный.

Франческо наклоняется над столом.

— Если ты согласишься сотрудничать с ним в чем-то, это потенциально может принести нам миллионы. Никто не может это подтвердить, но ходят слухи, что ему принадлежит половина Нью-Йорка.

— Посмотрим. — Я пожимаю плечами и делаю глоток кофе.

Лука входит в парадную дверь, когда я спускаюсь по лестнице, и в этот момент его хмурый взгляд останавливается на мне. Он скользит взором по моей белой рубашке и облегающей бежевой мини-юбке и встречается глазами с моими. Я ухмыляюсь и опираюсь бедром о перила, наслаждаясь выражением неудовольствия, появляющимся на его лице. Не прерывая зрительного контакта, он медленно поднимается по лестнице и останавливается на ступеньку ниже меня.

— Я думал, что выбрал для тебя сегодня темно-синее платье, Изабелла, — говорит он и обнимает меня за талию, притягивая к себе. — Разве не так?

— Все так. — Я поднимаю голову и улыбаюсь. — Но я хотела посмотреть, что произойдет, если не сделаю то, что ты сказал. Может быть, я с нетерпением ждала, когда меня… накажут за мое недостойное поведение.

Уголки губ Луки приподнимаются, и его рука опускается ниже, сжимая мою ягодицу.

— В спальню, — шепчет он мне на ухо, затем снова сжимает мою попку. — Беги.

Я взвизгиваю и бросаюсь вверх по лестнице. Оказавшись на середине второй лестницы, я смотрю вниз и вижу, как Лука непринужденно взбирается по ней.

— Похоже, ты слишком стар, чтобы бегать за мной, — улыбаюсь я.

Глаза Луки вспыхивают. В следующее мгновение он уже взбегает по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Я смеюсь и пробегаю последние несколько шагов до лестничной площадки, затем поворачиваю налево. Я уже почти у спальни, когда чувствую, как две сильные руки обхватывают меня сзади за талию.

— Думаю, я не такой уж старый, — говорит Лука мне на ухо.

Звук захлопывающейся за нами двери доносится до меня, когда Лука хватает меня за пояс юбки.

— Нет! — я вскрикиваю, но он уже разорвал мою юбку по швам сбоку. Господи!

— Теперь, — шепчет он и целует меня в шею, — насчет этого платья…

Его рука хватает меня за правую ягодицу, а затем он шлепает по ней. Ощущение жжения распространяется по моей коже, и я прикусываю нижнюю губу, когда между ног скапливается влага.

— Что насчет платья? — я выдыхаю и снова судорожно втягиваю воздух, когда его левая рука скользит вниз по моему животу и проникает в трусики.

— Когда я говорю тебе надеть что-нибудь, — он прикладывает палец к моей сердцевине и скользит внутрь, — ты повинуешься, Изабелла.

— А что если нет?

— Если ты этого не сделаешь, то последует наказание. — Еще два шлепка. Затем поцелуй, на этот раз в районе подбородка. — Но, судя по тому, насколько промокла твоя киска, похоже, тебе вполне нравятся мои методы воспитания.

— Думаю, да. — Я улыбаюсь, а затем издаю стон, когда он добавляет еще один палец.

Позади меня раздается глубокое урчание, сопровождаемое звуком разрываемых трусиков. Я слышу, как он возится со своим ремнем, а затем его пальцы покидают мое лоно. Внезапно Лука разворачивает меня и, подхватив под бедра, приподнимает. Я обвиваю руками его шею, делая глубокий вдох, когда моя спина прижимается к двери.

— Я не могу выразить, как сильно мне нравится, когда мой член погружается в твое прелестное тело, Изабелла, — говорит он и вонзает в меня твердый, как камень, член.

— Это чувство взаимно. — Я стону, зарываясь руками в его волосы и сжимая их, когда он вколачивается в меня.

* * *

Я подхожу к шкафу и бросаю взгляд на Луку через плечо.

— Итак, насчет этого ужина. Это какой-то особый случай?

— Мне нужен особый повод, чтобы пригласить тебя на ужин?

— Думаю, нет. Как насчет белого платья? Того, у которого серый пояс?

— Сегодня ты наденешь джинсы, — говорит Лука.

— О? — Это странно. Он всегда выбирает платья.

— Обтягивающие черные. И шелковую розовую блузку. Никаких каблуков.

— Без каблуков? — Я поворачиваюсь к нему лицом. — Что это за ужин в джинсах и без каблуков?

— Будет лучше, если ты в первый раз не наденешь каблуки. — На его губах самодовольная улыбка.

– В первый раз чего? — Я достаю джинсы из шкафа и натягиваю их, затем тянусь за розовой блузкой.

– Увидишь.

Я качаю головой, гадая, что у него на уме. Застегивая блузку, чувствую, что Лука встает у меня за спиной. Он кладет руки мне на талию и начинает расстегивать мои джинсы.

— Я думала, мы собирались поужинать.

— Именно. — Его рука скользит в мои трусики, его пальцы поглаживают мой клитор несколько секунд, потом один из них скользит внутрь меня. — Знаешь, я нашел решение твоей проблемы.

— Какой проблемы? — Я выдыхаю и вздрагиваю, когда он нажимает на клитор большим пальцем.

— Тебе необходимо, чтобы либо мой член, либо мой палец находились внутри тебя. Я не могу быть здесь все время, поэтому нашел альтернативу, чтобы ты не чувствовала себя одинокой.

— Какую… альтернативу?

Он берет с верхней полки черную кожаную коробку и вкладывает ее мне в руки. — Открой.

Я поднимаю крышку и смотрю на предмет, лежащий внутри на бархатной подушечке. С-образной формы, с одним концом толще, а с другим меньше, изготовленный из силикона.

— Что это? — спросила я.

— Это вагинальная пробка. — Он достает предмет из коробки. — Спусти свои трусики и джинсы.

Я ставлю коробку на полку и медленно следую его инструкциям. Я немного скептична, потому что секс-игрушки — это не то, что меня когда-либо привлекало. Его большой палец еще несколько раз касается клитора, делая меня влажной.

— Идеально, — шепчет Лука мне на ухо, затем убирает палец.

Я постанываю, ощущая потерю.

— Скучаешь по моему пальцу?

— Да.

— Через секунду станет лучше, tesoro.

Он помещает пробку между моих ног, более узкой стороной спереди, а более толстой стороной прямо у моего входа. Лука дразнит меня кончиком более толстого конца, затем вводит его внутрь меня. Я задыхаюсь и хватаюсь за полку, чтобы не упасть. Этот предмет не такой большой, как его член, но намного больше его пальца. Я делаю глубокие вдохи, пока весь конец не оказывается внутри меня, а узкий кончик не прижимается к клитору. Странное ощущение, когда во мне таким образом застрял посторонний предмет, но не неприятное.