— Не совсем. — Целую его в ответ. — Я просто умею хорошо притворяться.

— Ты и сейчас притворяешься?

— Нет.

— Хорошо. Я не хочу, чтобы со мной ты притворялась. — Его губы скользят по моей щеке, приближаясь к уху. — Но знаю, что ты что-то скрываешь от меня, Изабелла, — шепчет он.

Я резко распахиваю глаза.

— Я ничего не скрываю.

— Конечно. — Он слегка кусает меня за ухо и встает. Пока Лука идет к гардеробу, я наслаждаюсь его грациозным могучим телом. Наблюдать за движениями Луки всегда было одним из моих любимых занятий, но обычно мне приходилось делать это втайне. Возможность делать это свободно кажется странной. Я все еще не могу поверить, что он, наконец-то, мой. Ну, по крайней мере, до тех пор пока он не вспомнит, что я ему не нравлюсь. Тогда он, вероятно, возненавидит меня за то, что я ему солгала. Но мне все равно. Оно того стоит.

Глава 14

Я прижимаю кулак ко лбу, каждые пару секунд переводя взгляд с Луки на Дамиана. Мы в заднице.

— Не имею ни малейшего представления, Лука. — Дамиан поднимает руки в воздух и вздыхает.

— Как, черт возьми, я должен обсуждать следующую партию с румынами, если не знаю условий, о которых мы договорились? — спрашивает Лука.

— Что ж, тебе придется импровизировать.

— Ты хоть знаешь, что мы заказали?

— Понятия не имею. Я просто отмываю деньги, которые ты мне подбрасываешь. Ты отвечаешь за все остальное. Я не знаю ни количества, ни расценок, ни условий оплаты.

— А что насчет Донато? — вмешиваюсь я. — Большую часть этого он должен знать. Тебе просто нужно найти способ выжать из него информацию, как бы не спрашивая.

— Я возьму его с собой, — кивает Лука. — Скажу, что планирую передать ему бразды правления, так как занят делами семьи, и, дескать, хочу посмотреть, как он справится.

— Это могло бы сработать. Как насчет пробы товара? — спрашивает Дамиан. — Ты помнишь, как собирать и разбирать свои игрушки? Потому что Донато умеет обращаться только со своим собственным пистолетом. Хотя вряд ли.

— Да.

— Супер. Значит Орландо Ломбарди — наша последняя насущная проблема на данный момент. Со всем остальным можно разобраться без личной встречи. По крайней мере, сейчас.

— А что с ним? — спросила я.

— Он устраивает вечеринку в честь своего сына Массимо. Ему только что исполнилось восемнадцать, и вечеринка назначена на среду. Вы двое приглашены. — Дамиан показывает пальцем на меня, а затем на Луку. — И все будут там.

— Ты не идешь? — спрашивает Лука.

Я кладу руку на плечо Луки.

— Он персона нон грата в доме Ломбарди. На самом деле, в большинстве семей. Его не было на нашей свадьбе по той же причине. — Я улыбаюсь и смотрю на Дамиана. — Он спал с Констанцией, младшей дочерью Орландо, в то время как встречался со старшей, Амалией.

— Тебе было пятнадцать, когда это случилось! — Дамиан глядит на меня широко раскрытыми глазами. — Откуда ты вообще об этом знаешь?

— Когда Орландо застукал его в комнате Констанции, ему пришлось убегать через окно, — добавляю я. — Все вокруг говорили о его голой заднице, бегущей по саду, пока Орландо гнался за ним с дробовиком.

— Ради Бога, на мне были боксеры. — Дамиан закатывает глаза.

— Есть еще какие-нибудь любовные похождения, о которых мне следует знать? — спрашивает Лука.

— Нам надо еще раз обсудить наши дела с недвижимостью, — отвечает Дамиан, демонстративно игнорируя вопрос Луки.

— Дамиан.

— Хорошо, черт возьми, я составлю тебе список. — Дамиан пренебрежительно машет рукой и открывает свой ноутбук. — Пробежимся по недвижке, которую мы продали в этом месяце и которую думаем купить.

Я откидываюсь на спинку дивана и наблюдаю за Лукой, который слушает, как Дамиан вываливает на него кучу информации: подробности о схемах отмывания денег, комиссионные ставки, номера, условия аренды, подробности соглашений, которые они заключили с крупнейшими клиентами, с которыми он, возможно, в конечном счете встретится. Они уже обсуждали сотрудников офиса, пока Лука был в больнице, но Дамиан еще раз повторяет их имена и должности. Лука почти ничего не говорит, только задает вопросы то тут, то там и продолжает слушать, впитывая информацию. Не знаю, как бы я справилась с этим, если бы оказалась в подобной ситуации. Я бы, наверное, слетела с катушек через два дня. Но только не Лука.

На днях Дамиан нашел видеозапись с прошлогоднего приема для представителей компаний, занимающихся недвижимостью. Лука провел все утро, просматривая двухминутный фрагмент, где камера запечатлела его, изучая то, как он двигался и говорил. Он необыкновенный. Прошло десять дней с тех пор, как вернулся из больницы, и он ни разу не оступился.

Когда Лука сказал мне, что Лоренцо зайдет доложить ему новости в прошлую пятницу, я до смерти перепугалась. Пытаться одурачить второе по значимости лицо в семье — это не то же самое, что обманывать домашний персонал. Мы с Дамианом сделали все возможное, чтобы посвятить его во все, что они потенциально могли обсудить, но наши знания были ограничены. Тем не менее Лука каким-то образом справился с этим.

У нас есть три дня до вечеринки по случаю дня рождения Массимо, и этого времени явно недостаточно, чтобы перечислить всех, кого мы могли бы там встретить. Мне придется начать прочесывать социальные сети и загружать фото людей, которых я ему пока не показывала.

— Если я вам двоим не нужна, пойду найду Розу, — говорю я и встаю с дивана. — Она хотела новые занавески себе в комнату, и я пообещала, что возьму ее с собой.

Я направляюсь к двери мимо Луки, и он, вставая, хватает меня за талию и притягивает к себе.

— Я иду с вами, — заявляет он, скользя ладонью по моему заду.

— У нас полно работы, Лука, — рявкает Дамиан со своего места за столом.

— Это может подождать.

Я поднимаю глаза и вижу, что Лука наблюдает за мной. Судя по блеску в его глазах, его интересует что-то, кроме занавесок. Ухмыляясь, запускаю руку ему под рубашку и провожу кончиком пальца по пояснице. Этим утром мы занимались сексом дважды — сначала в постели, потом в душе — но это было довольно быстро, так как Лука торопился. Я не могу дождаться сегодняшнего вечера, когда никуда не придется спешить. Мой самый любимый момент — когда он ложится рядом после того, как мы оба выдохлись и насытились, и вводит в меня свой палец. В первую ночь было немного странно ощущать его палец внутри, но я довольно быстро привыкла к этому. Так вот, не думаю, что сейчас смогла бы заснуть по-другому.

До аварии он едва прикасался ко мне, особенно когда рядом был кто-то еще. Он смягчился только тогда, когда я заставила его доставить мне удовольствие. И он поцеловал меня только единожды — когда мы переспали в тот первый раз. После аварии его поведение изменилось на сто восемьдесят градусов. Иногда мне трудно связать этого нового Луку с тем, кто был раньше.

— Разве мы пришли не за шторами? — Я поворачиваюсь к Розе, которая рассматривает постельное белье.

— Я слишком старая для розовой комнаты. Хочу все поменять, — говорит она и выбирает покрывало из искусственного меха серого оттенка. — Мне нравится! Можно взять?

— Ну если только очень надо. — Эта штуковина похожа на шкуру яка.

— Да! Я посмотрю, есть ли у них подходящие подушки.

— Надо купить такое в нашу комнату, — добавляет Изабелла, кивая на покрывало.

Я смотрю на нее сверху вниз, кладу руку ей на подбородок и приподнимаю ее голову. Большие карие глаза встречаются с моими, и она смеется. Господи, она такая красивая.

— Никаких мертвых животных. Ни настоящих, ни искусственных, — говорю я.

— Ты скучный.

— О? — Я притягиваю ее к себе, вжимая в свое тело. — Вечером посмотрим, какой я скучный.

— Ну, я вижу, ты уже на ногах, — восклицает высокий голос позади меня. — Я думала, ты одной ногой в могиле.