— К черту брюки. — Я кладу руку ей на зад и снова сжимаю ее ягодицу. Ее попка действительно кажется меньше. — Я хочу, чтобы все было как раньше.

— Это что, приказ? — она ухмыляется.

— Да.

Улыбка на ее лице становится шире.

— Мне нравится, когда ты мной командуешь.

Я сгибаю палец, чтобы усилить давление на ее стенки, и прижимаю большой палец к ее клитору, наслаждаясь тем, как она сжимает бедра, чтобы удержать мою руку на месте.

— Меня чертовски сильно заводит, когда ты носишь эти очки, Лука.

Я рычу и, прижимая ее вплотную к своему телу, переворачиваю нас на кровати, пока она не оказывается подо мной, и наклоняюсь ближе, чтобы прошептать ей на ухо: — А что еще тебя заводит, tesoro?

— Огорчение, которое я испытываю в течение тех нескольких секунд, когда твой палец выскальзывает из меня ночью, как раз перед тем, как твой член заменяет его. Она выдыхает и хнычет, когда делаю именно это, но продолжаю держать пальцы на ее клиторе, дразня ее.

— Это тирания, — говорит она, проводя руками по моим волосам.

— Я знаю. — Кусаю ее за шею, одновременно сжав клитор.

— Черт возьми, Лука! — Она сжимает в кулаке мои волосы.

Меня бесконечно забавляет, что она расстраивается, когда не погружаю свой член в нее сразу. Я начинаю проникать в ее ненасытную маленькую киску. Боже, какие звуки она издает. Иногда мне кажется, что я мог бы кончить, просто услышав ее стоны.

— Теперь тебе лучше? — Я выскальзываю, затем толкаюсь в нее.

— Да… Да… Да… — Она часто дышит в ритме моих толчков, в то время как ее тело сотрясается подо мной, поднимаясь все выше. Я снова сжимаю ее клитор, затем массирую его. Она слегка взвизгивает, когда снова давлю на клитор, и сжимает свои ноги вокруг меня.

— Мне нравятся звуки, которые ты издаешь, tesoro. — Я со стоном погружаюсь в нее. — Так дьявольски туго.

Она хнычет и хватает меня за плечи, когда кончает. Я снова толкаюсь в нее и взрываюсь, восхищаясь ощущением моей спермы, заполняющей ее. Самое лучшее чувство на свете.

— Иди сюда. — Я обнимаю ее за талию и прижимаю спиной к своей груди. Она все еще дрожит, когда накрываю ее лобок ладонью и снова погружаю в нее палец.

— Я бы хотела, чтобы твой палец или твой член были внутри меня весь день, — вздыхает Изабелла.

— Тебе не нравится ощущение пустоты внутри?

— Нет. — Она наклоняет голову и смотрит на меня. — Ты сделал из меня наркоманку.

— Прекрасно.

— Возможно, мне придется начать заходить к тебе в офис в течение дня. Чтобы получить свою дозу.

— Хороший план. — Я улыбаюсь, затем утыкаюсь носом в ее шею. — А я тем временем приготовлю для тебя кое-что еще.

— Что у тебя на уме?

— Тебе придется подождать, и ты увидишь, tesoro.

— Можно мне покрасить волосы в рыжий цвет? — спрашивает Роза с противоположной стороны обеденного стола.

— Нет, — и я, и Дамиан отвечаем в унисон.

Роза откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди, подперев подбородок.

— Когда ты вырастешь, то сможешь покрасить волосы, милая, — говорю я. — Сейчас ты слишком маленькая для этого.

— Но я хочу, — бормочет она.

— Зачем? Кто-нибудь из твоих друзей покрасил волосы?

— Нет. Но я хочу это сделать.

Я вздыхаю и качаю головой. Это то же самое, как если бы я слушала свою сестру.

— Как насчет новой стрижки? Я могу отвезти тебя на следующей неделе. И маникюр можем сделать.

Роза переводит взгляд на меня, ее глаза широко раскрываются.

— Правда?

— Конечно. — Я киваю. — Я позвоню своему стилисту и запишу тебя. У тебя есть на примете какая-то конкретная прическа?

Роза ерзает на стуле, затем пожимает плечами.

— Я хочу покороче, — говорит она, затем поднимает на меня взгляд. — Как ты думаешь, папа разрешил бы мне?

— Если ты объяснишь, что действительно хотела бы волосы покороче, конечно, он разрешит.

Раздаются шаги, и Лука заворачивает за угол, входя в столовую.

— Папа! — Роза подпрыгивает на стуле: — Можно мне коротко подстричься? Иза сказала, что возьмет меня с собой. Можно? Пожалуйста?

Лука останавливается позади Розы и целует ее в макушку.

— Конечно, piccola. А теперь иди на кухню и помоги Виоле с едой. Мне нужно поговорить с Изабеллой и Дамианом.

— Я тоже хочу послушать!

— Это деловые вопросы, Роза. Иди. Пожалуйста.

Роза морщит нос, встает со стула и неохотно уходит.

Как только она исчезает из виду, Лука поворачивается к Дамиану.

— Сальваторе Аджелло попросил о встрече, — сообщает он. — Кто, нахрен, такой Сальваторе Аджелло?

Я смотрю на Луку, и внизу живота начинает скапливаться паника.

— Когда назначена встреча?

— Завтра, — говорит он. — Кто он такой?.

— Дон из нью-йоркской семьи, — говорит Дамиан. — У тебя есть что-нибудь на него, Иза?

— Тонна сплетен. Ничего полезного. И у меня нет никого, кто бы знал что-то. — Я не думаю, что многие люди хотя бы знают, как выглядит дон из нью-йоркской криминальной семьи. Если вам нужно связаться с нью-йоркской «Коза Нострой», вы звоните Артуро Девиллю, заместителю босса. Но ни в коем случае не дону. Я снова перевожу взгляд на Луку. — Он звонил тебе лично?

— Да. Он просто сказал, что хочет обсудить бизнес, никаких других деталей.

— Я знаю, что они в основном имеют дело с наркотиками. Слышала, как мой дедушка однажды упоминал об этом, но это все. Мой отец, возможно, знает больше. — Я смотрю на Дамиана. — Лука встречался с Аджелло раньше?

— Насколько я знаю, нет. И он бы упомянул о чем-то подобном.

— Тогда можно смело спросить Франческо, — говорит Лука. — Я позвоню ему, скажу, что мы заглянем выпить кофе. — Он наклоняется и легонько кусает меня за ухо, затем шепчет: — Иди, переоденься. Надень розовое платье, которое мне нравится. Я беру тебя с собой, и мы можем сходить куда-нибудь пообедать на обратном пути.

Я встаю из-за стола и направляюсь к двери, но затем останавливаюсь и смотрю на Луку через плечо.

— Я думаю, что надену темно-синее.

— Изабелла.

Я внутренне улыбаюсь его тону. Его безмерно бесит, когда отказываюсь выполнять его приказы.

— Да?

— Розовое платье.

— Если ты настаиваешь. — Я улыбаюсь и иду дальше.

Я на полпути к двери столовой, когда слышу шепот Дамиана:

— Тебе нужно ослабить поводья, Лука, или она взбесится.

Я улыбаюсь. Если бы только Дамиан знал, как сильно меня заводят приказы его брата…

* * *

Когда двадцать минут спустя сажусь в машину к Луке, одетая, конечно же, в розовое платье, он необычно спокоен и, по-видимому, сосредоточен на своих мыслях. Я не обращаю на это особого внимания, но когда Лука не произносит ни слова почти до середины пути к особняку Агостини, решаю, что он слишком задумчив.

— Что такое? — я спрашиваю.

— Ничего.

— Лука, — вздыхаю я, — просто выкладывай.

Он стискивает зубы и сжимает руль.

— Я реально перебарщиваю? Тебе нужно, чтобы я «ослабил поводья», как выразился Дамиан?

– Насчет одежды?

— Насчет всего, — говорит он и смотрит на меня. — Тебе нужно, чтобы я ослабил поводья, Изабелла?

— Нет. Но, может быть, ты мог бы как-нибудь отплатить мне взаимностью. — Я ухмыляюсь и наклоняюсь, чтобы прошептать ему на ухо. — Я тут подумала, если ты держишь свой палец в моей киске, пока сплю, я могу делать это, пока ты ведешь машину.

Улыбаясь, протягиваю левую руку и кладу ее ему на промежность, слегка надавливая в нужном месте. Машина немного виляет, в то время как его член твердеет под моей ладонью. Лука поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, и его ноздри раздуваются. Я нажимаю чуть сильнее, и он резко выдыхает.

— Отныне, — говорит он, — когда ты едешь со мной за рулем, твоя рука будет находиться именно там. Все это время. Я ясно выразился, Изабелла?

— Конечно, Лука.

Он искоса смотрит на меня, и я вижу, как уголки его губ слегка изгибаются.