Конечно, системам наведения торпед усиленно помогал «Ифрит», сливая им данные со своих сканеров, но это не могло увеличить их скорость и маневренность. Маскировочные поля и генераторы помех у торпед союзников тоже были далеко не лучшими. Амит Кулкарни ставил помехи, мешая ракетам-перехватчикам и пушкам ближней обороны кораблей Роя наводиться на цели, но ему приходилось размазывать внимание между тремя локальными схватками, происходящими довольно далеко друг от друга, и это сильно снижало эффективность средств РЭБ «Ифрита».

Лягуры превосходили противника числом, и, в отличие от кораблей Роя, в применении торпедного оружия они себя никак не ограничивали. В таких условиях противник должен был нести просто катастрофические потери, но на самом деле за один уничтоженный корабль союзников Рой отдавал только один свой, и это было очень плохо. Ни один из фланговых заслонов не потерял даже половины своих кораблей, но прорыв двух из трех ударных групп Роя союзники предотвратить не смогли, и теперь, оставив позади более медленные эсминцы и крейсера лягуров, уцелевшие корабли Роя выходили в атаку на одинокий флагман эскадры союзников, и помочь тяжелому крейсеру было просто некому.

И вот тут танта Гриайха, наконец-то, проняло по-настоящему. Я не знал, что лягуры умеют так визжать, а командующий эскадрой именно визжал, выплевывая по всем каналам связи очереди каких-то безумных приказов, причем в таких выражениях, что Лис с трудом справлялся с синхронным переводом, испытывая явные затруднения в интерпретации деталей интимной жизни и физиологии земноводных в нестандартном применении к управлению действиями отрядов боевых кораблей.

Корабль танта Гриайха оказался в настоящей западне. Не допустить прорыва врага к флагману смог только заслон, в состав которого входил легкий крейсер «Палуд». Корабли тага Гарха всё ещё продолжали связывать боем противника. Вот только, к сожалению, это не могло изменить судьбу флагмана. С двух сторон к тяжелому крейсеру стремительно приближались сильно поредевшие, но всё еще очень опасные ударные группы Роя. Сбежать от них флагман не мог — враги были намного быстрее. Оставалось только принять бой, но двум легким крейсерам и шести эсминцам одинокий корабль командующего эскадрой мог противостоять очень недолго.

Единственное, чем мы были в состоянии оказать помощь тяжелому крейсеру, это создать вокруг него максимальную плотность помех. «Ифрит» находился от флагмана относительно недалеко, но полностью прекратить поддержку отряда тага Гарха, продолжающего вести бой с кораблями Роя, он не мог, а значит, ему опять приходилось работать на два фронта.

— Противник в зоне досягаемости торпедного оружия, — доложил вычислитель «Барракуды», оторвав меня от наблюдения за схваткой вокруг крупнейшей верфи лягуров. Мы, наконец, догнали четвертый отряд кораблей Роя, по которым уже вели огонь три тяжелых крейсера союзников. Правда, пока без особого результата, если не считать того, что противнику пришлось совершать маневры уклонения.

Цели я выбрал заранее, и это были не крейсера. На тактической голограмме я выделил пять эсминцев Роя.

— По две торпеды на цель, полный залп!

— Выполнено.

— Лис, ставь ложные цели. Сосредоточь на этом все ресурсы. Торпед у нас мало, и терять их мы себе позволить не можем.

— Делаю.

Для тяжелых кораблей эсминцы были опаснее легких крейсеров. Высокая скорость и маневренность давали им больше шансов выйти на рубеж пуска торпед. Именно этого преимущества я и хотел их лишить. Пусть теряют время, отбиваясь от торпед, а справиться с легкими крейсерами у кораблей лягуров всё-таки больше шансов. На то у них и есть главный калибр. Вот только обезумевший от страха тант Гриайх чуть не сломал весь мой план.

— Всем кораблям идти на помощь флагману! — требовал бьющийся в истерике командующий, и лягуры, воспитанные в духе беспрекословного подчинения представителям высших каст, начали выполнять этот приказ, полностью осознавая его бессмысленность и даже преступность. Три тяжелых крейсера приступили к развороту, ложась на предсказуемый для врага курс. Сделать с этим я ничего не мог. Союзники просто не стали бы меня слушать.

— Рич, «Барракуда» обнаружена противником, — предупредил Лис. — Мне создавать фантомы твоего эсминца?

Я уже собирался дать Лису разрешение, но меня остановила внезапно возникшая мысль

— Нет. Сосредоточься только на фантомах торпед. А с «Барракудой» мы поступим совершенно иначе.

Я протянул руку к виртуальному экрану, коснулся гистограммы мощности маскировочного поля и потянул её вниз, делая эсминец более заметным.

— Рич, что происходит? — немедленно забеспокоился Лис.

— Пусть убедятся, кто перед ними. Думаю, я для Роя далеко не второстепенная цель, а значит, из меня получится очень вкусная наживка.

Таг Гарх находился на грани отчаяния. Его корабли вели тяжелый бой, и делали это хорошо, но, к сожалению, исход сражения зависел далеко не только от него и его подчиненных. Тант Гриайх совершил непростительную ошибку, разделив эскадру на четыре отряда в попытке не допустить прорыва кораблей Роя к верфи и заводам. В итоге прорыв всё-таки состоялся, но целью врага стали не промышленные объекты, а тяжелые корабли Общности. Тант Рич предупреждал об этом, да и сам Гарх не сомневался, что так и будет, вот только прислушиваться к этим предупреждениям командующий не стал.

Заслон, которым командовал Гарх, смог сдержать атаку ударной группы кораблей Роя, и, несмотря на понесенные потери, продолжал сражаться, причем вполне успешно, но последний приказ танта Гриайха ставил крест на этой локальной победе. Отряд противника, потерявший легкий крейсер и почти все эсминцы, нужно было добить, а вместо этого Гарх получил приказ идти на помощь флагману, оказать которую его корабли всё равно не смогут. Они просто не успеют долететь.

Строй отряда смешался. Приказ срочно идти к флагману был отдан тантом Гриайхом на общем канале, и командиры кораблей начали его выполнять, не дожидаясь команды тага Гарха. Большинство из них тоже были тагами, и необходимость подчиняться равному в иерархии воспринимали без особого энтузиазма. Даже если в их головах и возникли сомнения в разумности приказа командующего эскадрой, о том, чтобы его нарушить они не могли допустить даже мысли.

Единственное, что смог сделать Гарх, это упорядочить отступление. «Палуд» и еще один уцелевший легкий крейсер прикрыли отход более быстрых эсминцев. Впрочем, Рой не особо рвался их преследовать. Кораблей у отряда противника осталось мало, и неравенство сил было уж слишком очевидным. В итоге из активного участника сражения таг Гарх превратился в зрителя. Его крейсер уже точно никуда не успевал.

Фактически сражение распалось на два очага активных боевых действий. Центром первого из них стал флагман эскадры, атакуемый двумя легкими крейсерами и шестью эсминцами Роя. А вот со вторым всё оказалось не столь очевидно. Здесь три тяжелых корабля Общности вступили в схватку с двумя легкими крейсерами, пятью эсминцами и четырьмя корветами противника, но в бой внезапно решил вмешаться тант Рич на своей «Барракуде». Поддержку ему оказывал только малый внутрисистемный разведчик «Скаут», обладавший практически нулевой огневой мощью. Казалось бы, помочь трем тяжелым кораблям одиночный эсминец не мог, однако, как ни странно, это вмешательство резко изменило весь ход боя.

«Барракуда» выпустила десять торпед, но выглядел этот залп так, будто их было чуть ли не две сотни. Почти сразу после этого у эсминца танта Рича резко упала мощность маскировочного поля. Теперь его видели даже сканеры «Палуда», хотя до сих пор таг Гарх мог следить за кораблями людей только благодаря данным, получаемым от «Ифрита». В первый момент Гарх подумал, что генератор маскполя «Барракуды» дал сбой, но то, как начали реагировать на произошедшее корабли Роя, заставило его изменить мнение. Три из пяти эсминцев противника, уже почти вышедшие на рубеж пуска торпед по тяжелым крейсерам Общности, резко сменили курс и начали разворот в сторону корабля танта Рича. Спустя несколько секунд от атаки отказался и один из легких крейсеров врага.