Конечно, существовали и проблемы. Таркина удивляло и одновременно раздражало, что первоначальные разработки Синара – те самые, которые он лично вручил Палпатину и которые тот отклонил более десяти лет назад, – как оказалось, и составляли основу планов, которые Палпатин в итоге приказал ему осуществить. Да, возможно, это и не было столь удивительным, если учитывать капризы судьбы на войне и в политике. Ничто из попадавшего в имперские хранилища не пропадало окончательно, хотя иногда и терялось. Отвергнутые поначалу чужие идеи часто кажутся лучше, если обдумаешь их сам. Судя по всему, даже Императору не чуждо обычное тщеславие.
После того как прототип был построен и усовершенствован в сердце скопления черных дыр, носившего название «Утроба», главы проекта Таркин и Бевел Лемелиск несколько раз меняли местоположение строительства, чтобы пресечь саботаж со стороны повстанцев, и, наконец, разместили его в системе Хоруз, чтобы придать еще большую секретность. Конечно, такой масштабный проект вряд ли возможно вечно хранить в тайне – но знание того, что он существует, и даже осведомленность о том, где он находится, вовсе не означает, что кто-то способен причинить ему вред. Адмирал Даала, под командованием которой находились четыре звездных разрушителя типа «Император» и множество более мелких ударных кораблей, вела беспрестанное наблюдение за зоной проекта со своей базы в сердце «Утробы», и если в эту зону попадал корабль, не предъявлявший соответствующего разрешения, он уже никогда ее не покидал.
Таркин внимательно рассматривал плывущий в пустоте незаконченный сфероид, подсвеченный зловещим сиянием солнечных лучей, отраженных от поверхности Безнадеги. Пока что не был собран даже каркас. Но со временем станция будет иметь 160 километров в диаметре. Она будет поделена на двадцать четыре зоны, по двенадцать в каждом полушарии. Каждая зона, именуемая областью, будет иметь свои собственные продуктовые репликаторы, ангары, гидропонику, тюремные блоки, медцентры, арсеналы, командные центры и все прочие учреждения, необходимые для нормального функционирования. Вспомогательные командные центры, расположенные в каждой области, в самой глубине обоих полушарий, в случае аварии будут осуществлять полный контроль над огневой мощью и маневрами станции. Полностью оснащенная боевая станция надолго станет самой внушительной силой в Галактике.
И управлять ею будет Таркин.
Став командующим такой станцией, он поневоле превратится в самого могущественного человека в Галактике. Конечно, к нему приходила мысль, что даже Император не сможет встать у него на пути, решись он бросить вызов режиму Палпатина. С другой стороны, он хорошо знал Императора. На его месте Таркин никому бы не позволил завладеть подобным могуществом, не предприняв соответствующих мер безопасности. Вполне возможно, в какой-то из участков станции уже встроена бомба, а в покоях Палпатина установлена красная кнопка. Или существует некий эквивалент Приказа 66, известный лишь определенным офицерам и солдатам. Или что-то еще более подлое. Таркин был уверен, что у Императора есть страховка на случай любого возможного неповиновения. Гранд-мофф не планировал идти таким путем: он не являлся дураком или самоубийцей.
Кроме самого по себе грозного, способного уничтожить планету «суперлазера» (созданного на основе проекта «Хаммертонг»[3] и использующего источник энергии, тайно добытый 501-м легионом штурмовиков на планете Майгито еще во время Войн клонов[4]), станция будет нести на борту множество транспортов, космических и наземных, достаточное для оснащения околопланетной базы: четыре основных корабля, сотни СИД-перехватчиков, дополнительные штурмовые челноки, канонерки, корабли поддержки и посадочные боты – все это вместе будет исчисляться десятками тысяч. Экипаж будет превышать четверть миллиона, включая около шестидесяти тысяч одних только канониров. Станция сможет без труда перевезти более полумиллиона солдат в полном снаряжении, а число вспомогательного персонала – пилотов, техников и других рабочих – будет достигать половины этого количества. Объем необходимого для всего этого материально-технического обеспечения просто потрясал воображение. Да, это действительно должно быть ужасающее чудовище! Чудовище, укрощенное и находящееся под контролем Таркина, чудовище, покрытое чешуей из кваданиевой стали, неприступное и неуязвимое.
Ну, почти неуязвимое. В этом вопросе Лемелиск обманул его надежды. «Самая большая трудность при создании боевой станции, – заявил он, – не постройка лучевого орудия, способного уничтожить планету, и не сооружение конструкции размером с луну, которую сможет перемещать гипердвигатель класса три. Труднее всего обеспечить все это энергией. Здесь надо искать компромисс. Для монтажа основного орудия надо снизить внешнюю защиту до незначительного уровня. Запасы энергии, – заявил Бевел, – не безграничны даже на станции такого размера, имеющей самый большой из когда-либо строившихся реакторов, работающих на гиперматерии. Однако при имеющихся средствах защиты от оружия класса «поверхность-космос», множестве истребителей, турболазерных батарей, электромагнитных орудий, протонных торпедных установок, ионных пушек и массе прочих средств обороны ни один космический корабль любого размера даже отдаленно не сможет представлять для нее угрозу. Целый флот звездных разрушителей типа «Император», даже флот звездных суперразрушителей (если таковой будет построен) не сможет представить реальной опасности для станции, когда она станет функционировать в полную силу. Учитывая это, отказ от системы щитов – не такая уж высокая цена за возможность распылить целую планету».
Когда станция войдет в строй, официально признанная в Империи Доктрина Таркина возымеет власть над всеми известными мирами. Эта доктрина проста и эффективна: страх будет держать Галактику в узде. Однажды Таркин продемонстрирует мощь этой «Звезды Смерти», и одного ее существования будет достаточно, чтобы установить мир в Галактике. Альянс повстанцев не рискнет бросить ей вызов. Бунтовщик, который с радостью принял бы собственную смерть, будет трястись от страха за родной мир, который в мгновение ока может превратиться в облако раскаленной плазмы.
Таркин отвернулся от иллюминатора. Диверсии и неудачи уже случались, и их будет еще больше – это неизбежно для такого огромного проекта. Рабы пытались бежать, дроиды выходили из строя, а умные, казалось бы, люди мечтали лишь о влиянии, приобретенном путем политических интриг. Вдобавок ко всему Дарт Вейдер, ручной зверь Императора, приобрел привычку время от времени налагать свою тяжелую длань на процесс строительства. Вейдер, к сожалению, не отчитывался перед Таркином, хотя тот, будучи первым из новых гранд-моффов, являлся человеком, чьи прихоти имели силу закона на территории всего Внешнего кольца. Манера поведения самого Вейдера, по существу, основывалась на той же философии, что и Доктрина Таркина (разве что в меньших масштабах), но уж больно пугающей выглядела его способность заставить стоящего в противоположном углу генерала или адмирала рухнуть на пол как подкошенного. Вейдер называл это Силой – таинственной энергией, которой, по общему мнению, пользовались исключительно джедаи и ситхи. Таркин видел, как он отбивал на лету бластерные импульсы мечом – а иногда даже просто руками, затянутыми в черные перчатки, – совсем без усилий, будто отмахиваясь от мошкары. Вейдер являлся загадкой: говорили, что джедаи вымерли – как и ситхи, – но человек в черном обладал оружием, характерным для тех и других, и умел им пользоваться. Странно. Таркин слышал, что под доспехами Вейдер скорее машина, чем человек. Он также знал, что генерал-киборг Гривус мог управляться с четырьмя клинками одновременно: вероятно, нет ничего удивительного в том, как Вейдер владеет одним. Но в чем все были абсолютно уверены: об истинной личности Вейдера, скрытой под черным шлемом, не знал никто, кроме разве что самого Императора.
