Кажется, отец выдохнул. Поверил, что я приняла свою участь. А я… уже ни в чем не была уверена.

– Я буду настаивать на том, чтобы ты доучивалась в Москве, – заверил отец и даже погладил меня по щеке.

Я отвернулась, кусая губы. Вот и правда. Теперь ты знаешь, за что расплачиваешься, София. За Волгоград, за Петербург, за успешный бизнес братьев и влиятельность отца.

Лучше бы я не рождалась!

В кабинет вошла мама. Я узнала ее по мягким шагам. Она принесла отцу кофе и заодно убедилась, что я в порядке.

Я посмотрела на родителей.

– Вы всегда любили друг друга?

– Что ты имеешь в виду, детка?

В голове сидели слова Эмиля и та чушь, которую он рассказывал мне. Я хотела убедиться, что Эмиль просто сошел с ума.

– Ты хотела первого ребенка от папы?

– София? – Отец побагровел, его голос изменился. – Что за вопрос?

Кружка в маминых руках задрожала. Она бросила беспомощный взгляд на папу, и мои самые худшие опасения подтвердились. Эмиль говорил правду. А я назвала его сумасшедшим.

– За что пять лет сидел Давид? – продолжила я.

На красивом мамином лице отразился ужас, и я вдруг поняла: моя мама многое пережила. Так просто кофе не проливается и пальцы не дрожат.

– Откуда… что ты… – Мама нахмурилась, пытаясь взять себя в руки.

– Что за глупости, София? – Отец поджал губы и забрал у мамы чашку.

Но в его руках кофе тоже пролился. Моя жизнь разрушалась на глазах – мама и папа не начинали с любви. Неужели Эмиль был прав?

Я подскочила с кресла.

– В желтой прессе так пишут. Я там прочитала… – проблеяла я, теряя почву под ногами.

– Иди к себе, София.

Я выбежала за дверь и тихонько прикрыла ее, а потом сымитировала удаляющиеся шаги.

– Откуда она узнала? – жестко спросил отец.

– Я говорила только маме…

– Где мама, там и остальные! Не надо было ничего говорить, Диана! – вспылил отец.

– Никто ничего не знает. Это лишь догадки. Но кто спустя столько лет рассказал ей, что ты подставил Давида? Пять лет за убийство, которого он не совершал…

– Замолчи, Диана. Не лезь, не напоминай. Я разберусь, – решил отец. – Иди ложись, Диана. Не думай о прошлом, я скоро приду.

Я спряталась за лестницей возле своей спальни. Мама вышла, прикрыв за собой дверь. Она приблизилась к перилам и обхватила их пальцами. Глаза ее были закрыты, а грудь часто вздымалась.

Когда она ушла, вернулась к себе в спальню, приняла душ и легла на прохладную простыню. Окно в комнате было открыто, оттуда веяло прохладой, как в ту ночь, когда мы с Эмилем играли. Когда я предложила ему себя…

– Сколько можно? – Я посмотрела в темноту. – Он забыл о тебе. И ты забудь!

Я обняла себя за плечи и крепко уснула. А наутро проснулась от шума в спальне и за окном. По моей комнате сновало несколько женщин, они молча убирались: мыли стены, протирали пыль.

Я вскочила с кровати.

– Что вы здесь делаете?!

– Простите, это приказ господина Шаха. Мы приводим дом в порядок.

В порядок? По какому случаю?

Я подбежала к дивану и выглянула на улицу: снегоуборочные машины расчищали территорию. Зачем так много? К чему спешка?

Смутные сомнения захватили меня с головой. Я выбежала из спальни и прямо так – в пижаме – бросилась в родительскую спальню. Застала отца без рубашки. Он собирался уезжать, а мама еще лежала в постели.

– Зачем все эти люди?! Кто к нам приедет?! – выпалила я.

Вопрос был риторический. Сердце и так билось бешено – оно, к сожалению, все понимало.

– Басмановы. Завтра, – отчеканил отец. – Дом готовят к их приезду.

– Но ведь мы говорили вчера. Тепло, честно. Получается, ты умолчал об этом? – упрекнула я отца.

– Я был вынужден. Не собираюсь снова искать дочь по всей стране.

– Эмин! – воскликнула мама.

– Разговор окончен. – Отец застегнул рубашку. – Диана, водитель повезет вас с дочерью по магазинам. Найдите платья. Одно на знакомство с Басмановыми, другое на сегодняшний вечер. Ты же не забыла? Рубцовы устраивают сегодня очередное благотворительное мероприятие.

Чувствуя слабость в ногах, я прислонилась к дверному косяку.

– Как же все не вовремя. Приедет вся чета Басмановых, и каждого придется терпеть, – чертыхнулся отец и прошел мимо меня.

Эмиль

Так было даже лучше. Софию забрал отец, когда она сбежала из номера. От меня сбежала. Испугалась, назвала сумасшедшим и понеслась куда глаза глядят. Слишком любила папу, чтобы слышать правду о нем.

Я стиснул зубы. Хотелось взять его за грудки и заявить, что его дочь теперь принадлежит мне. Но сдержался. Еще не принадлежит. Не полностью.

Поэтому дал ее увезти. София никуда не денется. Оставил ее на потом и оставшееся до отлета время решал собственные вопросы. С Лизой, с камерами, с формальной подменой номеров.

Я знал, что Шах будет рыскать по гостинице и затребует сведения с камер.

Всему свое время. Я заберу у Шаха самое драгоценное, но пока надо спасти девочку от отцовского гнева. Знал же, кем она запугана. Не от нежности София бежала из дома.

Накануне отъезда из гостиницы я поперся к Лизе.

– Ты сдала местоположение Софии?

– Да, но он ее отец, – не стала она лгать. – Эмин Булатович должен знать, где находится его дочь.

Я достал телефон и недобро ухмыльнулся.

– Ты зря прилетела, Лиза. Хотела крови моей попить, но даже прокусить не смогла. Толстокожий я. А вот ты очень хрупкая, Лиза.

– Что? Ты мне угрожаешь?

Я кивнул на свой телефон.

– Когда ты поймешь, что до моей постели тебе как до Китая раком, ты захочешь вернуться в Америку. Но один звонок Ринату, и его парни будут пасти границу. Вместо Америки тебя доставят на мою Сицилию. Так будет, если я увижу в СМИ хоть одно грязное слово о Софии или если ты расскажешь ее отцу обо мне.

Лиза пошатнулась. Взгляд ее померк. Реально, что ли, собиралась сдать меня Шаху? И почему не сдала раньше? Побоялась, что прихлопнут как ненужного свидетеля?

– Знаешь продолжение, я так понимаю? Мои люди на Сицилии с тобой церемониться не будут. Я ясно изъяснился?

Вполне. К вечеру Лизы и след простыл – купила билет на ближайший рейс и вылетела из России. В тот же вечер я прилетел в Петербург и до талого решал вопросы, связанные с задержками рейсов наших ребят. Даже немного забыл о ней. Только портрет где-то дома лежал – тот самый, который дед просил взять с собой. А я обещал привезти. И обещания свои я, как правило, выполняю.

Наутро я созвонился с отцом, они с сестрой должны были прилететь в Москву накануне помолвки Руслана и остаться у деда. Я подозревал, что отец тоже поедет поздравлять Басманова с обручением.

– Нам здесь без помощи не обойтись, – сказал Ринат. – Кто-то просек наши схемы и хочет прикрыть все входы и выходы.

Я изучал документы. Задерживали фактически ни за что, найти все наши лазейки пока не смогли. Но держали. Дело встало, многие мои люди перестали получать необходимые для жизни лекарства.

– Нет у нас здесь помощи, Ринат. Город вообще под Шахом. – Я потер подбородок.

– Ну, пришло время вам договориться. Добрались до нас, Эмиль. Выше только господь бог, – парировал Ринат.

Я поджал губы. Ринату простительно, он ничего не знал. А я не из тех, кто с Шахом договариваться будет. Да и не договоров нам – я его дочь почти трахнул и планировал в будущем делать это очень часто.

– Кстати, сегодня новость вышла. Официальная. Он свою дочь замуж выдает за кого-то из московских.

Теперь оставаться невозмутимым стало сложнее. Я упрямо смотрел в бумаги, но буквы ни хрена не складывались в текст. Если новость официальная, то уже скоро. В принципе, дед позвонит мне заранее, оставалось только ждать.

– Когда? – уточнил равнодушно.

– Да вот на днях знакомство устраивают. Там же все по традициям.

– Какие у них традиции?