– Полно вам во всех диверсантов видеть, Кагуя-сама, – внезапно нарушила царящее молчание мягким заливистым голоском рыженькая высокая девушка.

Она своими изящными тонкими пальчиками с ярко-розовыми поблёскивающими ноготками поправила ворот сребристого хёмонги своей хозяйки, прикрывая слишком уж эротичный вид груди принцессы, после чего развернулась, оглядывая компанию.

– Какие же они шпионы. Больше похоже на делегацию посла для переговоров, – направилась эта ассистентка-военачальница, совершенно ничего не боясь, в сторону незваных гостей. – Пришли втроём с официальном визитом. Верно я говорю?

Глаза её сверкали розовым светом, как в дни, когда на небе свой оттенок на подобный сменяет сама луна. Казалось, в них был закат, лёгкое вино, лепестки цветущей сакуры, кристаллики горной соли и оперение перелётных фламинго. Сам наряд её спереди облегал соблазнительные формы, имея белый. почти просвечивающий оттенок со сложным золотым узором в духе мандалы, рукава же почти в тон волос были оранжевыми.

От пояса ткани спереди симметричными завитками едва доходили до середины бёдер, не скрывая, а наоборот, демонстрируя роскошные стройные ноги. а вот остальные части составной юбки чередовались белым, расписанным золотом, а также оранжевым и багряно-красным вокруг изящной женственной фигуры.

Пышная асимметричная чёлка в разные стороны покрывала вид висков и ушей, а к затылку уже поднимался разделённый лентой пучок, чьи заколки и блестящий декор, казалось, едва-едва способны сдержать пряди такой густоты. Личико нежное, лишённое веснушек, с маленьким носиком, пухлыми в области скул щёчками, тонкой верхней и более выразительной нижней губой, расплывшимися сейчас в широченной улыбке.

– Кацуми, не подходи к ним! – ледяным тоном приказывала принцесса.

– Хи-хи-хи! Что вы, что вы, они же совершенно безобидны! – Коснулись нахально пальцы с коническими розовыми ногтями курчавой чёрной бороды Ильдара, а тот одёрнул голову в растерянности, не зная, что и делать: пускать в ход посох или реально прикинуться ассистентом посла. – Янтарь! Какой огромный! Настоящий янтарь, Кагуя-сама! В наших музеях нет и близко самородка подобных размеров! – лился густым сладким мёдом её нежный и пластичный голосок.

– Я тебе велела не подходить и не любезничать с нашими врагами! – высвободила поток холодного ветра вперёд чародейка, но помощница её лишь любовалась, как стали подрагивать волосы некроманта от этих дуновений.

Наглая девица обошла Бальтазара, осматривая чёрный мундир, поигралась своими тонкими пальчиками с цепочками, бахромой в эполетах. Мужчина обнажил клык в кривом оскале, всё ярче демонстрируя колдовские сферы в своих ладонях с явной угрозой, но та, которую назвали Кацуми, лишь с восхищением нахваливала шёлк его плаща, ягнячью кожу мундира, мех чернобурки и даже кашемировые брюки.

– Разве ж они враги? Они же гости! Целая делегация к нам! Кто же из них главный, как думаете? – порхая ресничками, оглядывалась рыжая девушка на принцессу. – Седой переговорщик, а с ним телохранитель-некромант и маг-визирь таскарских кровей. Какой интересный оттенок кожи, – приблизилась она к лицу Ильдара.

Отметила советница принцессы и медвежью накидку на генерале, и бобровую шапку чародея, проводя пальчиками и ладошками по всему, словно незрячая, ощущающая мир вокруг исключительно на ощупь. Однако же, судя по движению кокетливых хитрых глаз, эта девушка таковой не была.

Она всё прекрасно видела и тем наслаждалась, что разглядывала посох из красного дерева, меч из необычного чёрного металла. Всё восклицала, восхищалась. Скользила между жавшейся друг к другу троице с таким бесстыдством, развязностью и озорством, касаясь в тесноте кого-нибудь то своей мягкой грудью, то упругими ягодицами, что было видно, как мужчины начинают сильно нервничать.

– Кацуми, что ты творишь?! – негодовала на её распутство хозяйка.

Никто не смел отпихивать её за такую дерзость и бесцеремонность, опасаясь спровоцировать конфликт. При всём своём поведении эта девица определённо не хотела кровопролития. Однако взор её был с хитринкой, мотивы непонятны, а своенравные действия выказывали почти полное отсутствие уважения к личному пространству разведчиков. Она смотрела на них, как на игрушки или забавных питомцев, и обращалась прикосновениями точно так же.

– Ах, Кагуя-сама, нам с вами нужно как-нибудь развлечь почётных гостей, – принялась эта Кацуми массировать плечи рычащего Бальтазара.

От неё ярко пахло цитрусами, яблоками и глинтвейном с лёгкой примесью ароматов дикой розы, растущей в этих краях на горных склонах исключительно краткий сезон. Сейчас, разумеется, аромат этот девушке придавали какие-нибудь эфирные масла, бальзамы для тела или ухода за волосами, душистые мыла либо духи. Достать живые цветы среди зимы едва ли могла даже её госпожа – могучая чародейка.

Слева же от Кагуи скромно стояла, потупив взор, девчонка в утеплённой плотной юкате зеленовато-золотых тонов с примесью белого на рукавах. Причёска её при взгляде спереди напоминала эдакий веер: своеобразными пучками была она зачёсана назад, создавая ореол тёмного полукруга вокруг юного личика. На вид не дашь и пятнадцати, но яркий макияж мог вполне скрывать истинный возраст.

– Допустим, мы послы от Кроненгарда, что тогда? – проговорил уставший от ожидания боя Бальтазар, глянув на Кагую.

– Вот видишь? – с лёгкой улыбкой, прикусив губу, уже не на «вы», обернулась, прогнувшись в спине, на хозяйку Кацуми. – Убить их мы всегда успеем, – с самодовольной улыбкой и хитрым прищуром оглядела девушка всех троих.

– Дайкон не устраивает переговоры. Дайкон берёт своё! Мы трижды писали прошение Мортимеру. Ответа не было, и даймё взяли всё в свои руки! – звонко чеканила ведьма-принцесса.

– Может, это потому, что лорд Мортимер, как бы это сказать, немножко умер? – унял Бальтазар магическое сияние с ладоней, выпрямившись из боевой стойки. – Вы нападаете на Червегор, которого больше нет. Он давно уже переименован в Кроненгард, но не пускающий к себе ни торговцев, ни гонцов Дайкон об этом, видно, не знает.

– Хотите сказать, что писали Мортимеру?! – дивился Ильдар, своё сияние с посоха отнюдь не убирая.

– Да, господин почтальон, кстати, что за дела? Почту прошлого лорда не доставляем? – обратился к нему за спиной некромант, словно сваливая всю вину на чародея.

– Её вряд ли доставляют в Яротруск, милорд, – справедливо заметил смуглый бородач.

Какое-то время принцесса и некромант снова в молчании просто смотрели друг на друга, словно чего-то ждали. Даже рыжая вертихвостка успела вернуться на место по правую руку от госпожи, виляя бёдрами в эротичной неторопливой походке. А тишина вокруг снова сгущалась непонятным напряжением.

– Давайте-ка я вас обучу дайконской вежливости и таинству одзиги, – торопливо забормотал Велетир, словно время поджимало. – Мужчины выпрямляют руки, складывая по бокам. Спина прямая, изгиб корпуса в талии вперёд вот так. Совершаем вежливый поклон, – убрав шашку, продемонстрировал он. – Взгляд на лицо принцессы, но не в глаза. И не ниже шеи, – на всякий случай тут же спешно дополнил старик. – Например, на красивые губы.

– Разве не ей первой кланяться по этикету перед милордом? – перестав-таки сверкать посохом и зажав его выпрямленными вдоль тела руками, кланялся Ильдар. – Он всё-таки правитель этих земель, а она лишь принцесса Нипа, не монарх! Вы сами учили, высшие титулы в Дайконе закреплены исключительно за мужчинами.

– Ох уж эти мужчины, – достала с хлопком Кацуми рыжие раскрывшиеся веера невесть откуда, видимо, из потайных карманов наряда. – Такие сильные, грубые, самоуверенные! Но какие ж бывают наивные! Ты погляди! – двигала она руками, словно в каком-то танце.

То были уже не боевые и совсем не железные веера. У этих имелись деревянные тонкие спицы в основе и плотная сложенная в пластины бумага с росписью огненного заката по всему полукругу. Теперь она будто пыталась прикрыть ими просвечивающую грудь и частично своё лицо, кокетничая во вспышках резких движений с разглядывающей её «публикой».