Осталась позади Москва. Еще была длительная стоянка в г. Горьком. 26 октября прибыли на станцию Свеча Кировской области. Доехали до конечного пункта. Эшелон наш, видимо, ждали. На станции находились медработники из госпиталя. Приказали выходить из вагонов. Но никто не выходил. Когда выехали из Москвы, то договорились чтобы в Кировской области не выходить из вагонов. В каждом вагоне побывали офицеры, провели беседы с солдатами. По вагонам ходили врачи и медсестры, они уговаривали больных следовать в госпиталь. Но все было напрасно. Прибыл и начальник госпиталя и сразу в офицерский вагон, начал грубо разговаривать с нами, назвал даже бунтовщиками. Несколько офицеров его подхватили под руки и вытолкнули из вагона. После этого он ушел и больше не появлялся.

Трое офицеров решили сходить и посмотреть этот госпиталь. Об этом госпитале они узнали все. Госпиталь был приготовлен для депортированных, а совсем не для нас. Врачей-специалистов по туберкулезу почти не было. Решили дать телеграмму в Москву. Кажется, в военное Министерство или военно-медицинское управление. Ответ пришел в этот же день. Сообщалось, что выезжает комиссия. Идут вторые сутки, как мы находимся в вагонах. До сих пор все еще никто не уехал в госпиталь. Из Москвы приехала комиссия. В первую очередь обследовали госпиталь, а затем явились в наш офицерский вагон. Началась беседа. Мы спросили, почему нас завезли в северную область? Неужели для защитников Родины не нашлось больше места, кроме Свечи? Разговор был напрасный. Приказали немедленно освободить вагоны и следовать в госпиталь. В ближайшие дни обещали прислать квалифицированных врачей. Мы попросили заменить начальника госпиталя, который назвал нас бунтовщиками.

Вскоре мы были в госпитале. В первую очередь проходили санобработку. Большинство больных разместили в главном корпусе, в большом деревянном двухэтажном здании. Остальных больных разместили в другом корпусе, расположенном в 300 метрах отсюда. Первые три дня неважно обстояло дело с питанием. Да и лечения почти никакого не было. Но вот прибыл новый начальник госпиталя, майор медицинской службы Гмыря. Он был пожилой, уже весь белый. Он оказался толковым руководителем. Сразу навел порядок в госпитале. Прибыли и специалисты. Особенно резко изменилось дело с питанием, начали очень хорошо готовить и кормить больных. Направилось дело и с лечением. Госпиталь этот был под номером 3164.

Офицерский состав разместили на втором этаже в двух больших палатах. В нашей палате было 15 человек. В короткий срок состав нашей палаты превратился в одну дружную семью. Если надо было идти в клуб, то шли чуть ли не всей палатой. Если решили выпить, то такое решение поддерживалось почти единогласно. И что интересно, что все здесь считались холостыми. Конечно, иной раз и спорили о чем-нибудь, но это ничуть не влияло на нашу дружбу. В этом составе и в этой палате мы прожили несколько месяцев.

Коротко о составе нашей палаты.

Баев Клавдий Степанович, 1921 года рождения. Из Курганской

области. Лейтенант медицинской службы. Военфельдшер. Холост.

Скрипин Василий Иванович, 1914 года рождения. Из г.Горького.

Почти всю войну прослужил в Москве. И не где-нибудь, а в самом Кремле. Хороший враль и хвастун. А в остальном, и лучшего желать не надо. На фронт попал в самом конце войны. Воинское звание ст. лейтенант, а должность занимал по политической линии. Кажется, был парторгом. До сих пор холост, хотя уже за тридцать.

Карпов Иван Петрович, 1915 года рождения. Капитан. Родом из

Воронежской области. На фронте был командиром стрелковой роты. Тоже холостяк.

Зуев Антон Романович, 1914 года рождения. Ст. лейтенант. Из

Брянска. Артиллерист. Холост. Сильный псих и скандалист, но безобидный.

Соловьев Виктор Иванович 1918 года рождения. Питерский. Так

он сам себя называет. Ст. лейтенант железнодорожных войск. В окопах не лежал и порох не нюхал. Самый мелочный человек из всей палаты. В клуб не ходил. Презирал карты и домино. Принимал участие в коллективных выпивках только по большим государственным праздникам. Скуп до невозможности. Это был единственный человек, кого не уважали в палате.

Зараховский Абрам Исакович, 1919 года рождения. Капитан.

Артиллерист. Родом из Ленинграда. Родители погибли во время блокады. Сейчас кругом одинок.

Ролик Леонид Григорьевич, 1920 года рождения. Авиатехник,

Лейтенант. Из Кировской области. На родине есть жена и сынишка, но в госпитале считается холостяком. Парень веселый, номера откатывал!

Якинчев Юрий Николаевич, 1921 года рождения. Москвич. Капитан. Всю войну был на штабной работе. Очень начитанный. Силен в политике. В Москве у него есть жена и дочь. А здесь он считает себя холостяком.

Епхиев Михаил Иосифович, 1921 года рождения. Лейтенант.

Кавалерист. Из казачьих войск. Он и форму носил казачью. Брюки с широкими красными лампасами, как у генерала. Хороший танцор и песенник. Замечательно танцевал лезгинку. Родом он с Кавказа, из Осетии. За боевые дела имел три боевых ордена и несколько медалей. В нашей палате он был единственный, кто имел так много наград. Тоже был холостяком.

Пономарев Андрей Иванович, 1922 года рождения. Лейтенант.

Танкист. Родом из Пензенской области. Это был самый тихий и скромный из всей палаты человек. Он был для всех хорошим товарищем.

Корчагин Петр Спиридонович, 1921 года рождения. Лейтенант.

Родом из г. Казани. Это с ним мне пришлось вместе участвовать в боях под Сталинградом и на Дону. Вместе с ним и в плен попали. А вот из плена вырвались в разное время. Ужасный псих. Что не по нему, готов в драку лезти. Пьет больше и чаще всех.

Кулагин Вениамин Феоктистович, 1925 года рождения. Младший

лейтенант. Из г. Новосибирска. Служил в комендатуре. В боях ни разу не участвовал. На родине есть жена и дочь. Рано женился. Самочувствие у него неважное. Как выехали из Румынии, у него ни разу не спадала температура. С врачами и сестрами скандалит. Совершенно не соблюдает режим. Пьет и курит, хотя ему это строго противопоказано.

Корчагин Иван Михайлович, 1917 года рождения. Москвич.

Ст. лейтенант. Холостяк. На фронте был политработником. Это самый тяжелый больной в нашей палате. Сдали у парня нервы. Он и сам уже не верит в выздоровление. Своему другу, ст. лейтенанту Зуеву Антону, он уже дал наказ на случай смерти. У него было три больших чемодана трофейных хороших вещей и не один комплект офицерского обмундирования. И денег было на вкладной книжке несколько десятков тысяч. Больной был богат. В Москве у него была мать старушка и одинокая сестра старше его. Вот он и наказывал Зуеву, как поступить с вещами и деньгами.

Шестаков Александр Степанович, 1925 года рождения. Младший

лейтенант. На фронте был в должности комсорга. Его и в госпитале больше всего так звали – комсорг Сашка или комсорг Шестаков. Родом с Алтайского края.

Балмагамбетов Абу. Лейтенант. Служил в военной комендатуре.

Родом из Средней Азии. Таджик.

Палату нашу вела врач Елизавета Дмитриевна. Она же была и начальником отделения. Молодая, с 1920 года рождения, не замужем. За ней ухаживал замполит госпиталя капитан Баранов. Ему уже более 50-ти лет. Весь седой, как старый бобер. В Казани у него не только дети, а уже и внуки даже есть. Он все время с нашим врачом. На работу приходят вместе, с работы идут вместе…И спит он у нее. Живут, как женатые. И она ведь неплохая девушка и на лицо красивая. И ведь нашла что-то хорошее в старике? Видимо, что-то есть. А пил этот капитан здорово. Были случаи, когда так напивался, что в палате у нас и ночевал. В пьяном виде он нам и рассказывал о своих взаимоотношениях с Елизаветой Дмитриевной. А нам что? Мы только похохатывали. Кому не интересно слушать, как старик рассказывает о своей любви с девушкой?

Несколько слов о Свече. Свеча – это районное село. Здесь находится крупная узловая железнодорожная станция. В Свече имеется два клуба – районный и железнодорожный. Была районная столовая и буфет-ресторан на вокзале. По воскресным дням был большой базар. Народу на базар съезжалось очень много. На базаре торговали разными старыми вещами и сельскохозяйственными продуктами. Цены были очень высокие: килограмм масла или меда стоил 200 рублей, десяток яиц – 60 рублей, а разливная водка, кажется, 13- или 140 рублей за литр.