В Бухаресте пришлось делать пересадку. Поезд на г. Фокшаны пойдет перед утром. В нашем распоряжении было несколько часов. С чемоданами на вокзале оставили солдата с сержантом, а мы трое решили катануть в город, посидеть в ресторане, погулять еще напоследок. Кто знает, какая там будет, в госпитале, дисциплина? Может из него и выпускать никуда не будут. Вокзал в Бухаресте очень понравился. В других городах Румынии железнодорожные станции почти ничем не отличаются от наших станций, а здесь совсем все иначе.
Снова в пути. Поезд, в котором мы ехали, был переполнен пассажирами. Не только сидеть, даже стоять негде было, теснее, чем в автобусе. Даже на крышах вагонов сидели пассажиры. От такого скопления людей в вагоне стояла духота. В вагоне было много военных – наших и румынских. Но больше всего ехало гражданского населения. Не один час пришлось стоять на ногах, потом все же сумели устроиться втроем на двух сидениях и вдвоем на одном. Никогда не думал, что в вагоне может быть такая теснота, не езда, а просто мучение. На какой-то станции пришлось делать пересадку. Опять пришлось ждать поезда несколько часов. Поезд наш прибыл поздно вечером. И здесь то же самое, насилу в вагон пролезли. Опять пришлось стоять на ногах почти всю ночь.
В г.Фокшаны прибыли перед утром 2 сентября. Пришлось походить и поездить по городу, прежде чем нашли госпиталь. Опять пришлось проходить рентген и лабораторные исследования. Все то же самое – диагноз подтвердился. Меня положили в госпиталь. Он разместился в нескольких одноэтажных каменных домах. В каждом из них было по 4-6 палат, а в палате не более четырех человек. Лейтенанта-танкиста Пономарева Андрея и меня положили в одну палату. В этой палате уже двое были: ст. лейтенант Скрипин Василий и мл. лейтенант Кулагин Вениамин. Они прибыли в госпиталь на один день раньше нас.
Следующий день пребывания в госпитале был день победы над Японией – 3 сентября 1945 года.
Рядом с нами в соседней палате лежали ст. лейтенант Зуев Антон, мл. лейтенант Шестаков Александр, капитан Зараховский Абрам и лейтенант Корчагин Петр. С этим Корчагиным Петром мы были вместе на фронте в одной и той же части в боях под Сталинградом и на Донском фронте. В один день попали в плен. Из плена он вырвался несколько позже меня. Вот так встреча…
В госпитале ходили в своем обмундировании. Из госпитальной одежды давали только халаты, но их редко кто носил, так как было жарко. Никакой строгости не было. Больные ходили по всему городу. Госпиталь находился почти в центре города. Рядом магазины и рестораны, два кинотеатра, городской сад. В саду собиралось много больных из разных госпиталей. Тут же в саду и пиво продавалось. Сейчас уже начался массовый сбор винограда. Уже появилось вино из свежего винограда. Свежее вино очень вкусное, но не крепкое. В госпитале перед обедом каждому больному давали по большому бокалу вина и часто по 100 грамм коньяку. Для больных закупали много разных фруктов и винограда. Питание было хорошее. С первых же дней мне начали накладывать пневмоторакс. Один раз сделали переливание крови. Из медикаментов вливали в вену хлористый кальций и глюкозу. Чувствовал я себя хорошо, ничего не болело. Просто не замечал болезни…Но болезнь же никуда не делась, она не исчезла. Она продолжала понемногу подтачивать молодой организм. По поводу этой болезни уже была лекция. Врач-лектор уверял больных, что болезнь не так уж страшна, как о ней говорят в народе. Не надо только переживать, расслаблять свои нервы. Надо меньше думать о болезни. Просто забыть, что ты больной. Хорошее питание, больше воздуха, и больной выздоровеет.
Первое время так и было. Веселое времяпровождение заставляло забывать о болезни. Мы ежедневно ходили в кино, иногда по 2-3 картины в день просматривали. Не так далеко от госпиталя стояла авиачасть. Мы и туда к летчикам ходили в кино. Да и в госпитале кино показывали, но не более двух раз в неделю. А если находились в стенах палаты, то играли в карты или домино. Вот так и проводили время. Совершенно никаких забот.
В красном уголке госпиталя находился рояль. Из больных никто на нем не играл. Очень часто вечерами заходила в красный уголок румынка, не особенно молодая, лет так около 28-30-ти. Она замечательно играла на рояле и хорошо пела. Играла и пела она советские песни. В это время сюда собиралось много больных. Румынку просили исполнить ту или иную песню, и она исполняла. Она и говорила очень хорошо по-русски.
При госпитале разные хозяйственные работы выполняли немецкие военнопленные. Их было около 15-ти человек. Они ежедневно подметали в оградах домов, улицу в пределах госпиталя, пилили и кололи дрова. В общем, делали все, что заставят. Работали они без охраны. Часто можно было наблюдать такую картину: пара коней, запряженная в повозку. В повозке сидят рядом два солдата. Один, который правит вожжами, пожилой русский солдат с огромными усами. Другой – тоже пожилой солдат, но в немецкой серо-зеленой шинели с погонами. Едут и о чем-то разговаривают. Разговор ведут больше руками. Один с самокруткой в зубах, а другой – с трубкой. Дано ли были непримиримыми врагами, а сейчас едут и беседуют, как друзья.
В этом же госпитале в отдельной палате находились солдаты-союзники. Их было пятеро. Они тоже больны туберкулезом. Один из них француз, а остальные англичане и американцы. Я лично не знаю, как они попали к нам в госпиталь. Почему их до сих пор не эвакуировали в госпиталя своих стран? Ни один из них не знал русского языка, но все равно больные друг друга понимали. Француз был веселый парень, все время песни пел. И вино они пили ничуть не меньше, чем русские.
Идет октябрь месяц. У нас в Зауралье в это время самая плохая погода. Часто моросит дождь, а не то и как из ведра льет. Снег пролетает. Стоит непролазная грязь. А здесь как летом. Стоят самые хорошие дни. До сих пор ходим без верхней одежды.
Госпиталь готовится к эвакуации. Уже возят разнообразный груз на станцию. 10 октября началась эвакуация больных в санитарный поезд. Вагоны были даны пассажирские. И союзники в этот эшелон угадали. Видимо, с нами решили в Россию поехать. Пусть… Ночью эшелон тронулся со станции Фокшаны.
Ехали почему-то очень медленно. На многих станциях стояли долго. В г. Яссы простояли почти целый день. Еще дольше стояли на советско-румынской границе. Проверяли каждый вагон, нет ли каких других пассажиров, кроме больных военнослужащих. Здесь же заменили румынские леи на советские рубли. Даже предупреждали, что если кто не обменит, то уже на следующей станции румынские деньги теряют силу. Их тогда можно будет просто выбросить. Отсюда уже едем по своей родной земле. Длительная остановка в г. Кишиневе. Здесь многие не утерпели и вышли из эшелона. Давно ведь не видали свой народ. Но народ здесь мало чем отличался от румын.
Куда нас везут, в какой город, никто не знал. Не знали и врачи, которые ехали с нами. Когда еще были в Фокшанах, врачи говорили, что госпиталь эвакуируют в Среднюю Азию. Сейчас врачи говорят, что маршрут меняется. А куда? Неизвестно. Несколько часов простояли в Одессе. Короткие остановки были в Киеве, Кировограде, Полтаве. Затем долгая остановка в Харькове. Здесь сказали, что повезут в Крым. Неплохо, если только туда. Лучшего и желать не надо! Из Харькова поехали на Курск, потом на Орел…Все! Крым отпадает. Куда-то, видимо, повезут в другое место.
Такой неизвестный маршрут просто нервирует больных. Ведь едем уже несколько суток, и до сих пор никто не знает, куда нас везут! Сейчас уже врачи говорят, что все точно узнаем, когда прибудем в Москву. Осталась позади и Тула. И вот, наконец, прибыли в Москву. Сколько здесь будет стоять эшелон, неизвестно. Многие офицеры поехали посмотреть Москву. Я не поехал, побоялся отстать от эшелона.
На московском вокзале, конечно, пришлось побывать. Но далеко от вокзала я не отходил. Вот уже в третий раз мне приходится проезжать через Москву, а город по-настоящему я так и не видел. Вообще-то, на этот раз напрасно не съездил в город. Эшелон стоял долго. Те, кто ездил в город, ни один не отстали от эшелона. Здесь уже окончательно узнали, куда нас повезут. Ни Крыма, ни Средней Азии, ни Кавказа нам не видать, как своих ушей. Едем в Кировскую область. Где-то на ее территории для больных туберкулезом уже приготовлен госпиталь. Действительно, придумали – лучше некуда! В северную область…Вот тебе и Крым, и Кавказ…А заодно и Средняя Азия… Без сомнения, такому сообщению никто не обрадовался.
