Я сидела под перекрестным огнем сразу со всех сторон и даже отбиваться не могла. Вжималась в спинку стула, до онемения цеплялась за подлокотники. И ведь Лиар предупреждал. Просил быть холодной, рассудительной, отрешенно ко всему относиться, потому что любая из ведьм хотела бы стать Верховной.

По итогу я сама не поняла, как сорвалась. Отдалась гневу, пронзительно позвала на помощь стихию, как единственную возможную защитницу. Не удержала ее, неосознанно вцепилась в руку Ройса и по его ответному движению осознала, что сдулась, пропала.

Но потом появился Дрэйк и буквально меня спас. Поделился силой, защитил, отстоял мою честь перед остальными. Да, говорил не самые приятные вещи. Открывал свои намерения занять место в ковене, оказаться на самой верхушке через меня.

Однако я была настолько выжата собственной магией, что не могла реагировать. Только слушала, невольно любовалась им, таким резким, решительным, казалось, готовым побороться с остальными… за меня.

Но это не так. Он просто не мог позволить, чтобы растоптали ту, которой сначала нужно стать Верховной. Иначе ему самому этого места не видать.

И так горько становилось, что я невольно радовалась — еще одно чувство, жива.

Женщины говорили и говорили, а я смотрела на напряженное лицо Дрэйка. Черные густые брови. Ходящие на скулах желваки. Четкая линия подбородка, легкая небритость, придающая его виду очаровательную небрежность. Наблюдала и снова леденела, вымораживалась изнутри.

Грязь… Я просто грязь, которую он уже стряхнул с ботинка. Да, скоро снова вляпается, потому как придется взаимодействовать. Но ведь суть одна.

Вскоре ведьмы покинули помещение. Мы остались втроем. Лиар что-то заговорил с извиняющимся видом, отвлекая меня от разглядывания Дрэйка.

Потянул вверх, нагнул. Собрался вставить…

Я даже не сразу поняла, как посмел. Внутри зародился протест. Уже спали с ним, значит, теперь можно, в порядке вещей? Даже здесь, в общественном месте? А что еще делают с грязью, верно?

Вот так нагибают и пользуются, берут. Дерут!

Да, мы договорились о свадьбе, собирались создать семью, но ведь заниматься этим в здесь, когда в любой момент могли войти посторонние и увидеть — это чересчур! Мог бы потерпеть, сделать все как-то иначе. Не здесь, не прямо на столе в зале переговоров!

Но я… не находила в себе сил на сопротивление — все вытянула магия. Боги, как это жалко, унизительно! Что я за ведьма такая, раз не в состоянии просто слова поперек сказать?

Настойчивые руки потянули меня в сторону, повернули лицом к Дрэйку, в то время как Лиар толкнулся во мне. И вроде хорошо, даже приятно. Вразрез моим убеждениям тело начало отзываться на его движения. Внутри разрастался живительный огонь, придающий энергию, силы.

Вот только теперь присутствовал Мальро!

Проникающий в душу взгляд. Отвратительная слабость перед ним. Убивающее меня желание потянуться к мужчине, почувствовать его губы на своих, добавить происходящему ноток сумасшествия.

Оказывается, я стала наркоманкой, подсевшей на этого человека. Кайфовала от новой дозы. Уже не могла без нее. А едва лишилась доступа, превратилась в измочаленное, потрепанное, жалкое нечто, на которое без слез не взглянешь. Хотела еще. Теперь понимала свою зависимость, ненавидела себя за слабость, но иначе не могла.

Есть ли шанс излечиться?

Лиар все сильнее впивался в мою плоть, сжимал бедра. Я уже тряслась от подступающего удовольствия, даже такого, больного и лишенного нравственности. Закрыла глаза, не в силах смотреть на Дрэйка, и отдалась ощущениям.

Упоительный запах этого мужчины. Разгорающееся внутри пламя. Ласка брюнета, такая легкая, необходимая. Она возбуждала сильнее, чем движения во мне Ройса. Доводила до исступления, плавила мозг, окончательно толкала к пропасти. И я даже сорвалась…

Тело получило свой миг блаженства. Потом Лиар толкнулся пару раз и уткнулся лбом мне в спину. Внутри чувствовалось его горячее семя, добавляющее происходящему еще больше унизительности.

Но потом я оказалась в объятьях Дрэйка и напрочь забыла обо всем. С замиранием сердца ловила каждое его движение, слово. Поддалась ему и легла на стол.

Он вошел, и все будто надломилось. Лед пошел трещинами, развалился, оставив меня наедине с тупой болью, с чувством, что сейчас насмерть сгорю, потому что невыносимо, тоже унизительно, но, черт, сладко-то как! И это неправильно, нельзя так. Нужно злиться, противостоять, отбиваться из последних сил. Но Мальро двигался во мне, доводил до исступления, с ума сводил. Вот моя доза. Вот мой наркотик! Как здесь бороться?

Я ничтожество?!

Грязь, в которую приходилось погружаться по самые яйца, потому что я выпила его силы, забрала. И ему нужно их возвращать. Именно так, как было обещано.

Я грязь!

Слезы текли, приходилось кусать внутреннюю сторону щеки, чтобы не поддаваться. Ибо тогда я упаду еще ниже, покажу, насколько оказалась слаба перед ним. Не могу воспротивиться, готова раздвигать ноги, только чтобы взял меня, как последнюю шлюху в общественном месте. Взял сразу после своего кузена. Вошел, невзирая на чужую сперму во мне!

Душу рвало на части. Я слышала слова Лиара, его просьбы не реагировать, быть сильной, но не воспринимала их. Удивилась, когда Дрэйк отступил, содрогнулась от скользнувшего по ногам холода и потом оглушительного хлопка дверью, ставящего в этом безумии жирную точку.

Все?!

Но он не…

Решил не продолжать, не захотел довести себя до разрядки? Я теперь и на это не годна?

Верно. Ему просто не понравилось, было гадко. И мне гадко… должно быть.

«Черт, соберись, тряпка! Вивиан, немедленно соберись!»

— Вивиан, прости, моя красавица. Наверное, я должен был потерпеть, тогда ничего этого не произошло бы. Но ты вырвала из меня клок энергии, я не мог нормально стоять. И тебе стало лучше. Вивиан, Ви, — гладил Лиар меня по лицу, целовал щеки, подбирая губами скатывающиеся слезы.

Встал, одел обратно, поправил юбку. Выглядел настолько растерянным, что самой стало неуютно. А что если в Дэйтере подобное поведение в порядке вещей? Вдруг я просто иначе все воспринимала?

Ага, как же. Шлюхой меня все-таки назвали!

— Очаровательная моя, — обхватил мужчина мое лицо двумя руками. — Больше так не делай, хорошо? Не надо.

— Но… — хотела я было сказать, что Дрэйк наоборот предлагал забирать его тепло, энергию, и прикусила губу.

От одной мысли о нем снова стало плохо. Перед глазами появилась влажная пелена. Я зарылась в объятья Лиара, не стала сдерживаться, разрыдалась, с головой окунаясь в свое горе.

Боги, какой ужас! Почему мне настолько плохо? Как привязалась, почему стала зависимой? Должна была злиться и ненавидеть, проклинать, вот только вместо этого чувствовала надломленность, болезненное притяжение, ядовитое желание стать той, кем ему нужно, вправду опуститься перед ним на колени и позволить с собой делать все, что в его ненормальную голову взбредет.

Это неправильно! Наверное, все дело в нашей связи. Надо как-то избавиться от нее, разорвать.

— Я поговорю с ним. Он уедет, — решительно заявил Лиар.

Я прикрыла глаза. Мысленно поблагодарила мужчину за его присутствие, очередную поддержку. Что бы я делала без него?

Он нежно взял меня за руку, потянул, заставив спрыгнуть со стола. Обнял так трепетно, что стало чуточку светлее. Казалось, появился лучик надежды на счастливое будущее. Ройс рядом, со мной. Значит, все будет хорошо, со всем справимся. А с Дрэйком разберемся, переживем, выстоим.

Обязательно выстоим!

Мы отправились в обратный путь. Лиар попросил не скучать без него, поспешил домой, чтобы переодеться и уладить какие-то важные вопросы. Я не стала его останавливать, хотя нуждалась в поддержке, в нем…

Ну вот, еще одна зависимость, но немного другая.

Стало горько.

Я осмотрела комнату на третьем этаже, скромную, маленькую, но уютную. Задержалась взглядом на кровати, внезапно представила на ней вальяжно разлегшегося Дрэйка и разозлилась на саму себя.