Тамара вдруг заулыбалась:

– Не всё так плохо. Не успела тебе рассказать – сестра Камиля живёт недалеко от того места, куда приглашена ты. Они с тётушкой Норой соседи. Их участки разделены небольшой лужайкой.

– Ого! – обрадовалась Ксения. Это меняло дело. Может, у неё получится, хотя бы одним глазком присмотреть за сестрой. – А вы хорошо знаете те места.

– Ещё бы мне не знать места, где прошло детство, – по лицу Тамары расползлась широченная улыбка. – Тётушка Дэниэля – это моя мама.

Нет, ну, Ксения, конечно, и раньше догадывалась, что если Тамара и Дэниэль – кузены, то тётушка одного, может оказаться мамой другого, но всё равно новость произвела впечатление приятного сюрприза.

– Попробуй напроситься к Камилю в машину, – посоветовала Тамара. – Я думаю, он не решится отказать подбросить помощницу режиссёра. Вот и проконтролируешь голубков.

Идея была замечательная, но существовал один нюанс:

– А что я скажу Дэниэлю? Как объясню, что поеду не в его машине?

– Дэниэля я беру на себя. Вернее, поручим его Норе, – Тамара хихикнула. – Есть у меня идея. Я тут прикупила саженцы для маминого сада. Всё искала удобный случай их передать. А случай-то, похоже, подвернулся. Надо, чтобы Нора попросила Дэниэля захватить деревца, тогда места для тебя в машине не останется.

Ух, Тамара! Как у неё выходит так ловко и филигранно всё разруливать? Не удивительно, что режиссёр не хотел отпускать свою помощницу. Вот только один вопрос:

– А Дэниэль не откажется выполнять просьбу Норы?

– Не думаю. Тётушка имеет на племянника влияние и знает к нему подходы. Всё ж таки растила с детства.

Растила с детства? А что в это время делала мама Дэниэля? Захотелось спросить, почему так произошло. Но Ксения по непонятной причине не решилась. Зато у неё непроизвольно вырвался другой вопрос:

– Тамара, вы не знаете, почему у Дэниэля разные глаза?

Ксения сама бы не смогла объяснить, с чего вдруг поинтересовалась. Она же уверяла Вивату, что знает ответ – игра генов и всё такое.

Тамара ответила уклончиво, чем ещё больше распалила любопытство:

– Это не моя тайна. Если выберется подходящий момент, спроси у него сама.

Ага, спросишь у такого. Ксения – не самоубийца. Да он оберегает своё личное пространство, как Цербер. Едва коснёшься темы, которую считает табу – посмотрит этими своими разными глазами так, что мороз по коже. Ксюше оставалось только попытаться придушить любопытство мыслью, что на самом деле никакой тайны нет, а если и есть, то ей до неё нет дела.

Чай был благополучно допит, и Тамара засобиралась:

– До начала спектакля ещё нужно успеть кое-что сделать.

Она отправила в мусорную корзину обёртки от конфет, которых нашелушила приличную кучку и с ухмылкой поглядела на сиротливый одинокий фантик рядом с чашкой Ксении.

– Не удивительно, что тебе не понравилось «Синичье молоко». Это конфеты для беременных. Кондитеры пытались учесть специфические вкусы будущих мам.

– Вы ждёте ребёнка?!

– Да. Если верить УЗИ, девочку.

Ксения по-настоящему обрадовалась неожиданной новости. Как будто это у близкой подруги намечается рождение малышки. И когда успела так привязаться к Тамаре?

– Увидимся на премьере, – попрощалась та. – Займу для тебя место в VIP-ложе. Хотя, чует моё сердце, оно тебе не понадобится.

– Почему?

– Обычно Дэниэль смотрит спектакль, уединившись на небольшой закрытой боковой ложе. Не любит, чтобы кто-то ему мешал. Но в этот раз, возможно, будет не один.

– Почему не один? Со мной, что ли? – удивилась намёку Ксения.

– Ну, вы же теперь пара, – усмехнулась Тамара и вышла из кабинета.

Глава 23. Премьера

До начала спектакля Ксения успела заскочить в гримёрку к сестре. Оценить степень её волнения перед выходом на сцену было сложно. С ней работал гримёр, Леонсий, который полностью завладел вниманием подопечной. Худенький и шустренький, со смелой причёской представляющей собой роскошную копну дредов, он не умолкал ни на секунду. Меняя косметический инвентарь в руках с быстротой фокусника, заставлял Женю то надуть щёки, то закрыть глаза, то растянуть губы.

Ксении он понравился. Особенно после того, как наотрез отказался загримировывать веснушки, несмотря на отчаянную просьбу сестры.

– Да я лучше налысо побреюсь, чем скрою от глаз публики такую красоту.

Женька от его слов покрылась румянцем смущения и удовольствия. И Ксения поняла, что компания Леонсия – это лучшее средство от волнения перед выходом на сцену.

Когда до начала спектакля осталось полчаса, Ксюша пожелала сестре ни пуха ни пера, и, получив от неё достаточное бодрое:

– К чёрту! – вышла из гримёрки.

Собственно, к нему и направилась – к разноглазому дьяволу. Он ведь велел заглянуть за тридцать минут до начала. По дороге пыталась угадать, в каком настроении застанет режиссёра. Испытывает ли он волнение перед премьерой? Каково это – находиться в ожидании, как твоё творение воспримет публика? Наверно, нервы натягиваются до предела? Или Дэниэль уже привык к такому? Ведь это не первая его премьера.

Она постучалась и вошла. Режиссёр сидел за столом, листал какие-то бумаги и выглядел совершенно спокойно.

– Хотел вас проинструктировать, – он не отрывал взгляд от документов, – на премьере всегда много прессы. Корреспонденты, журналисты, репортёры. Но вы сегодня уже удовлетворили их любопытство, – Дэниэль, наконец-то, поднял глаза, – хватит с них. Категорически отказывайтесь от интервью. Одной сенсации на сегодня достаточно. А то боюсь даже предположить, какую бы вы придумали новую. Я предыдущей уже достаточно впечатлён.

Ксения поймала его насмешливый взгляд. Ей хотелось пробраться сквозь эту иронию, сквозь маску каменного спокойствия, глубже – ощутить его волнение, почувствовать, как напряжены нервы, но он не пустил. Учуял её живой интерес и сделался ещё более непробиваемым. Не спеша отодвинул бумаги, протёр очки, поднялся.

– Пойдёмте, провожу вас в VIP-ложу служебными коридорами, чтобы не попадаться на глаза прессе.

– Мы будем смотреть спектакль из VIP-ложи? – удивилась Ксения.

А как же собственный уединённый балкончик, о котором рассказывала Тамара?

– Вы будете смотреть спектакль из VIP-ложи, – сделав ударение на слове «Вы», пояснил Дэниэль. – Я всегда смотрю премьеры один. Мне необходима полная концентрация внимания на сцене. Не люблю, чтобы кто-то отвлекал.

Ну, вот. Прогноз Тамары не оправдался. Режиссёр не пригласил новую помощницу в свою ложу. Ксении показалось, она испытывает лёгкое разочарование, хотя его причину понять не могла. Ей, что, так уж сильно хотелось смотреть спектакль рядом Дэниэлем?

Они вышли из кабинета и направились вдоль одного из коридорчиков. Потом нырнули в небольшое фойе. Чувствовалось, что приближается начало представления. Даже здесь, в служебном помещении, было достаточно многолюдно. Туда-сюда сновали работники сцены, а также вальяжно расхаживали VIP-гости, которым был разрешён вход со стороны внутреннего дворика. Дэниэль шёл довольно быстро, но в какой-то момент вдруг замедлил шаг. При этом его рука легла на талию Ксении. Каким-то шестым чувством она догадалась, в чём причина, и смогла сдержать возмущение. Пробежала глазами по идущим навстречу и увидела её – Лайзу.

Узкое чёрное платье, нитка белого жемчуга, белые перчатки до середины предплечья, белые шпильки – безупречно изящна. Минимум косметики. Да она ей и не нужна. Совершенные черты лица. В этот раз Лайза показалась Ксении ещё красивее. Возможно потому, что шла в сопровождении джентльмена – высокого, статного, со слегка посеребрёнными висками. Пару можно было бы назвать гармоничной, если бы не бросалась в глаза резкая разница в возрасте.

– Добрый вечер, отец, – голос Дэниэля звучал ровно. – Давненько ты не бывал на моих премьерах.