– Кто бы сомневался, – проворчал мудрый кот, поднимаясь следом.

– В таком случае добро пожаловать в дом ордена Фарурия! – не растерялся Араруко, по-кошачьи поднимаясь по ступеням.

– Скажешь Лумрэналу, что я применил силу, – добавил Лафрай.

– Вы не переживайте за меня, – отмахнулся слуга, вильнув чёрным бархатным хвостом. – Мне они ничего не сделают.

– Почему? – спросила Лис.

– Да старый я уже, чтобы бояться чего-либо, да и мёртвый. Моя душа болит только за господина Делроя. До всего остального мне дела нет, – Араруко раскрыл перед ними массивные дубовые двери. – Прощу следовать за мной.

Несмотря на дружелюбие слуги, Лис не понравился дворец ордена. Снаружи его охраняли жуткие статуи, а внутри он целиком состоял из картин сражений и богов по локоть в крови.

Араруко вёл их по тёмным коридорам первого этажа, временами сворачивая, то направо, то налево. Пройдя через мрачную гостиную к лестнице, их глазам открылась ещё одна галерея с четырьмя картинами. Вместо войн и лицемерных «героев», на них были изображены странные существа. Лис с трудом смогла промолчать, с отвращением подумав:

– Ну и мерзость.

– Четыре Всадника Апокалипсиса, – мысленно сказал ей Лафрай.

Девушка не вздрогнув, покосилась на него.

Завоеватель, – грозно назвал он первую тварь, больше напоминающую гиену с телом атлета, танцующую на горе костей. Следующая картина олицетворяла Войну, на которой посреди высоких костров находилось широко улыбающееся чудовище. Оно имело 8 рук (по 4 с каждой стороны) и в каждой держало по гнилому яблоку. С одной стороны райский плод имел манящую красную кожуру, а с другой был склизким и червивым. Третья картина посвящалась Голоду и на ней, словно на ярмарке резвилось безликое существо, имеющее огромную дыру в животе. Оно веселилось и танцевало прямо на праздничном столе, стаптывая все прогнившие продукты в общую массу.

Девушка едва сумела справиться с приступом тошноты, как они подошли к последнему портрету. Лафрай произнёс название картины скрипучим и мерзким голосом – Смерть. И не ожидая ничего хорошего, Лис посмотрела на одинокую и старую женщину, облачённую в чёрную мантию. Её глаза были полны горя. И какая-то неведомая сила потянула девушку к картине. В один миг Смерть преобразилась, выскользнув за раму костлявыми руками с длинными когтями как у росомахи.

Лис вскрикнула, когда Делрой схватил её за плечи и с силой оттащил к перилам. Женщина зашипела, выпучив глаза.

– Место! – повелительно закричал он.

Картина затряслась, передав гневный импульс остальным трём. Всадники Апокалипсиса дружно зашипели.

Делрой удостоил их рассерженным взглядом, а затем, небрежно махнув рукой, погрузил полотна в стену.

– Не доверяй картинам, – буркнул он, отпуская плечо Лис. – И не ходи по дворцу в одиночестве.

Девушка кивнула, всё ещё дрожа от страха. А Делрой обратился к Лафраю:

– Господин Лафрай, почему вы не предупредили её? Вам ли не знать, как опасны картины в нашем дворце.

– А зачем мне себя утруждать, когда есть ты? – Король эльфов пожал плечами. – Вы теперь союзники и это твоя обязанность.

– Какие мы к чёрту союзники?! – рявкнул Делрой.

– Я бы попросил не поминать меня, – огрызнулся Тару, стоя вместе с Миро и Араруко на лестничной клетке второго этажа.

– Тьфу, забыл!

– Араруко, не оказывай нам чести и проведи по безопасным коридорам, – обратился Миро к слуге.

– Что вы, Сэр! – испугался он. – У меня и в мыслях дурных ничего не было такого!

– Да не переживай, я шучу!

– Сэр, Ваши шутки и мёртвого убьют! Также нельзя со старым Араруко!

– Мне можно, сам разрешил две тысячи лет назад, – мягко улыбнулся кот.

– Да, точно! Как же быстро летит время, – он вздохнул и повёл их дальше.

Миро запрыгнул к Лис на плечи и промурлыкал:

– Держись меня и старайся не смотреть на картины, в этом доме нет безобидных вещей.

– Я это уже поняла.

Они поднялись на второй этаж и нырнули в мрачную атмосферу ордена, наполненного шёпотом и тенями. В полумраке коридора угадывались силуэты картин, и гости с облегчением вздохнули. Никому не хотелось новой встречи с древними легендами и мифами. Мурашки и так бегали по коже, а ноги тряслись. Во всяком случае, Лис вполне хватило знакомства с последним звеном Апокалипсиса. Она бы и сейчас с удовольствием покинула дворец. Однако этому желанию не суждено было осуществиться.

В конце коридора сквозь густой сумрак показалось пламя. Его алый свет с каждым шагом становился всё насыщеннее, открывая глазам ещё одну картину, весьма странную для проклятого ордена. На ней не было чудовищ, войн и крови. Один лишь тёмный ковёр и кресло возле пылающего камина. Но по сравнению с другими полотнами от неё исходил холод, несмотря на жар огня. Лис невольно съёжилась, когда они подошли вплотную к раме.

Что-то необъяснимо жуткое таилось в ней.

Неожиданно картина ожила, и на ней появился силуэт статного мужчины в чёрной мантии. Он стоял посреди комнаты к ним спиной, и Лис не видела его лица, лишь почувствовала, как Делрой напрягся.

Значит это и есть предводитель ордена Фарурия Лумрэнал, – подумала девушка, судорожно сглотнув. Не нравилась ей эта затея с союзом. И с каждой секундой всё больше.

– Господин Лумрэнал, – произнёс Араруко, перешагнув раму и зайдя в картину. – Господин Лафрай, Верховный Анмуко Девяти Мудрых Ан…

– Ни к чему все эти длинные речи, – отмахнулся Лафрай, встав впереди слуги. – Рэнал, я, как и обещал, привёл к тебе ребят.

– Нигде от тебя спасенья нет! – прорычал Владыка ордена, не удостоив гостей и взглядом. – Ты мне осточертел ещё при жизни, дай хоть после смерти отдохнуть!

– Обойдёшься! – весело сказал Лафрай, хлопнув Лумрэнала по спине. – Согласись, без меня бы ты уже покрылся плесенью.

– Отцу не привыкать, – подал голос Делрой, запрыгнув в комнату вместе с Лис, Миро и Тару.

– Не дерзи. Мал ещё!

– Ты как всегда учтив, Лумрэнал, – с укором произнёс кот.

– А тебя сюда, каким ветром занесло, исчадие?! – воскликнул Владыка, повернувшись к пришедшим лицом.

– Я соскучился, – плотоядно улыбнулся Миро. – А если серьёзно, то все вопросы к нему, – хвостом указав на Лафрая, мудрый кот спрыгнул на пол.

– А тебе, что надо? – устало спросил Лумрэнал.

– Поговорить,– дерзко ответил тот, присаживаясь в кресло.

– Опять играешь со смертью, Лафрай?! – прорычал Владыка. – Меня не обманешь, хитрый ты эльф! Чтобы ты не задумал, орден Фарурия в этом не участвует!

– Не я придумал эту игру. И хочешь ты того или нет, но орден Фарурия давно в ней погряз с головой. Впрочем, как и весь мир. Разница лишь в том, что некоторые это слепо отрицают.

– Говори что хочешь! Но я в этом не участвую!

– Ты никогда не отличался разумом, поэтому я не рассчитывал на тебя.

– Тогда выметайся, – пробурчал Лумрэнал.

– Нет, – с холодной учтивостью произнёс Лафрай.

– Святая Лалия! – не выдержал Миро. – Зачем он нам? Мы и сами с усами.

– Помолчи.

Взгляд Короля переместился, и теперь всецело принадлежал Делрою.

– Ты всегда был разумнее своего отца.

Наследник ордена встрепенулся, точно не ожидая, что к нему обратятся. Он затравленно посмотрел на него и опустил взгляд в пол, боясь проронить лишнее слово.

– Не нужно бояться, сын тьмы. Время страха прошло. Настал черёд смелости. Ты был в центре бури и знаешь, с кем мы столкнулись. Знаешь врага в лицо и ненавидишь его, – Лафрай выпрямился. – Решайся, Делрой. Пока у нас ещё есть шанс победить.

– Нет, – прошептал он.

– Что?

– У нас нет шансов, Королева поймала последнюю Рероли. Игра окончена. Мы проиграли.

– Бой проигран, но война ещё нет.

Все уставились на Лафрая. В картинной комнате стало очень тихо, только пламя, потрескивая, жадно поедало поленья.