– Камень Заклинаний, – пробормотал он, проклиная Ландиша за его трусость и обман.

Свет усилился, заполнив всю арену, и излился на поляну. Наконец Урсо рухнул, упав на одно колено, и долго, прерывисто вдыхая. Как и обещал Ландиш, процесс отбора у него магии не был легким и безболезненным.

Мастер Тени, торжествуя, стоял в жутком свете. В высоко поднятой руке он сжимал светящийся камень, а в его глазах сияла яркая, многогранная мечта о предстоящем будущем.

Гнарфлинг осторожно выпустил Мирабеллу из своих объятий и метнулся помочь старому волшебнику, который медленно, преодолевая боль, старался подняться на ноги.

– Ты должен был бросить этот бой, – проворчал он.

– И добровольно передать это проклятие другому, даже такому человеку? – Урсо отрицательно покачал головой.

– Ты знал, что он выиграет.

– Была такая возможность. Но лишь одна из многих.

С помощью Гнарфлинга волшебник направился к Мирабелле. Через мгновение он помотал головой.

– Ей нужна более ощутимая помощь, чем я могу дать.

Коротышка присел на корточки и вспомнил ту запутанную историю, которую поведал им Урсо.

– Справедливо и то, и это, – задумчиво пробормотал он.

Резко вскочив на ноги, он поспешил к курятнику и с громким шумом выбил дверь. Полдюжины кур, протестующе кудахча, разбежались от него в разные стороны. Одна старая клуша поспешила в сторону луга. Ландиш издал вопль протеста, словно мачете, прорезавший поляну. Еще не подняв глаза вверх, Гнарфлинг уже знал, что увидит.

Небольшой ястреб кружил под облаками. Через мгновение он начал стремительно снижаться, вероятно, привлеченный жирной, медлительной добычей внизу.

Раздававшийся вдалеке грохот копыт стал оглушительным, когда охотничий отряд вырвался из леса на старую бревенчатую мостовую. Гнарфлинг удивленно моргнул от численности, окружающей его, свиты: по крайней мере, шесть волшебников, плюс оруженосцы, а также юная молодая девушка в простой тунике и узких штанах. Она была зеленым магом .

Увидев старушку, она тихо вскрикнула. Стрела молнии, шипя, полетела в ее сторону – и была остановлена совсем недалеко от цели ответной стрелой, выпущенной одним из, сидящих на конях, волшебников. Все они пришпорили своих лошадей и направили их к Ландишу. Спешившись, они стали окружать молодого мага.

– Ты не упомянул тогда о других волшебниках, – заметил Гнарфлинг.

Урсо слегка улыбнулся.

– Знание – это не совсем то же самое, что мудрость. Мудрость в том, что не всегда есть необходимость говорить обо всем, что ты знаешь.

Но у Ландиша еще не было такой мудрости. Он быстро продвинулся навстречу окружавшим его, сжав в кулак руку, на которой сияло кольцо поглощения магии, втянувшее в себя первое заклинание, брошенное в него.

– Первое из многих, – произнес Урсо. Он вздохнул и отвернулся.

– Что произойдет дальше? – спросил Гнарфлинг. Расслышав собственные слова, он поморщился. – Извини. Старая привычка.

– Исключительно то, что и должно произойти, – ответил волшебник. – Способность распознавать несколько возможных вариантов не дает соответствующей возможности избежать их.

Гнарфлинг кивнул и злобно улыбнулся. Когда несколько искусных магов выступают против одного, возможен лишь единственный вариант будущего Мастера Тени – полная и грязная его кончина.

Последовавшая затем битва была быстрой, но достаточно жестокой для того, чтобы оправдать все ожидания Гнарфлинга. Когда все закончилось, и от Мастера Ландиша остался лишь дымящийся жирный круг на развороченной поляне, зеленая волшебница подошла к Гнарфлингу и взяла его руки в свои.

– Те же самые ужасные раны, – пробормотала она, нахмурившись. – Это заклинание некроманта, но я не видела такого раньше.

– Ты не Сюззи Индоулар, племянница лорда Баселя из Халара? – спросил Урсо. Ее глаза расширились, и она кивнула. – О тебе говорят, как о способном зеленом маге, но я не слышал, что ты обучаешься у священников Азута?

– Слухи быстро перемещаются в этом лесу, – осторожно ответила она.

– Травяные зелья и молитвенные заклинания Констандии могут оказаться достаточно эффективными от проказы, – предположил Урсо. – Даже начинающая жрица может воспользоваться такими заклинаниями. Мне кажется, я видел кое-какие дикие растения, пригодные для зелий, прямо у дороги. Могу ли я сорвать их немного для тебя?

Немного подумав, она кивнула и принялась за работу. Короче говоря, через некоторое время Мирабелла уже комфортно сидела попивая дымящийся травяной настой, пока зеленый маг мягко разглаживала лекарственную мазь по лицу старухи, а Гнарфлинг ухмылялся, словно горгулья, сгибая и разгибая свои десять новых розовых пальцев, которые были более длинными и более ловкими, чем даже перед заклинанием Ландиша, благодаря исцеляющей помощи Сюззи.

– Я могу сделать побольше мази и для твоих ног, если хочешь, – предложила она. Увидев его ошеломленное лицо, она поспешно добавила: – я не хотела тебя обидеть. Я просто подумала, что ты хочешь, чтобы твои ноги соответствовали всему остальному. Все остальное мне кажется прекрасным. То есть, у тебя красивое лицо и тело... В общем, я хотела сказать... – Она умолкла во второй раз, плотно сжав губы, ее лицо стало ярко-пунцовым.

Ее смущение предполагало многие другие возможности, еще более удивительные, чем даже перспектива выглядеть как все нормальные люди.

– Сейчас, мне не повредил бы даже укус клеща, – ответил он небрежно. – Благодарю за предложение.

Зеленая волшебница послала ему робкую улыбку и взялась за деревянную миску и пестик. Затем она переложила готовую мазь в маленький горшочек и указала на замысловатую руну, вырезанную в обожженной глине.

– Это моя фамильная печать. Проведи по ней пальцем и повтори слова, которые я тебе сейчас скажу, это перенесет тебя в наше поместье близ Халара. Я хотела бы увидеть тебя снова, чтобы убедиться, что лечение идет хорошо.

– А, если они останутся такими же? – спросил Гнарфлинг, указав на свои уродливые конечности.

На лице зеленой волшебницы промелькнула мягкая улыбка.

– Даже тогда.

Она произнесла короткое необычное слово, и Гнарфлинг повторил его. Удовлетворившись его произношением, она поднялась одним быстрым, удивительно изящным движением и шагнула к группе, нетерпеливо ждущих ее, волшебников. Оруженосец ее отца протянул ей пустельгу, и она привязала путами маленького ястреба к луке седла. Они уехали, не оглядываясь назад, грохот копыт их лошадей долго раздавался по бревенчатой мостовой.

Гнарфлинг смотрел, как они удалялись, и впервые его будущее представлялось ему ярким и с разными возможностями. Он повернулся к своему компаньону-волшебнику.

Сила привычки побудила его спросить:

– Что дальше?

Урсо ответил умиротворенной улыбкой.

– Разве это не чудесно? Я понятия не имею.

Верхом-на-Ветре прижал крылья к телу и почувствовал, как его пикирование ускоряется. Странная лодка под ним быстро росла по мере того, как он падал к ней. Он чувствовал На-Вершине-Неба рядом с собой и мог чувствовать прохладный порыв воздуха от его собственного пробуждения к другому кенку. К его чести, На-Вершине хорошо скакал по ветрам. Его погружение было плотным и быстрым – почти таким же плотным и быстрым, как у Верхом-на-Ветре. Он сосредоточился на людях в летающей лодке, и его зрение сузилось. Первый шквал стрел, выпущенных братом кенку Верхом-на-Ветре, пронесся среди солдат. Стрелы рикошетом отскакивали от сверкающих золотых доспехов солдат, щелкая и бесполезно отскакивая прочь, не причинив вреда ни одному из испуганных людей. Верхом-на-Ветре крепче сжал ятаган и продолжил быстрое погружение. Стрелы, выпущенные тремя лучниками кенку, в любом случае предназначались для отвлечения внимания, но Верхом-на-Ветре  был разочарован и обеспокоен тем, что ни одна из них не нашла цели. Двое солдат посмотрели с правого борта летающей лодки и одновременно указали в сторону лучников кенку. Верхом-на-Ветре рискнул взглянуть в ту сторону и увидел, как лучники — Обнимающий-Облака, Кружащийся-на-Высоте и Над-Всем-Этим — распушили крылья, чтобы замедлиться и сместиться вправо и вниз. Наблюдая за этим, Верхом-на-Ветре  бормотал древние слова, передаваемые от вождя к вождю за всю историю Клана Парящих Высот. Краем глаза он видел, как На-Вершине-Неба отодвинулась от него, зная достаточно хорошо, что нужно дать ему немного места. В воздухе вокруг  Верхом-на-Ветре появился сначала один, потом второй, потом третий и четвертый такой же кенку. Изображения повторяли каждое его движение, скользя по воздуху вокруг него в кружащемся танце, который гарантированно сбивал с толку любого противника. Возможно, из-за внезапного появления образов или, может быть, благодаря хорошей выучке, один из солдат, наконец, поднял голову. Верхом-на-Ветре всегда было трудно отличить одного человека от другого, но эти шесть человек были почти так же похожи, как магически образы, вызванные Верхом-на-Ветре. У солдата, который поднял голову, были такие же коротко подстриженные черные волосы, как и у остальных пятерых. Но глаза у него были ярко-зеленые. Верхом-на-Ветре ожидал, что глаза человека выпучатся от удивления или даже страха. Он ожидал, что у него возникнет какая-то реакция на вид шестерых кенку, пикирующих ему на голову, но ничего не произошло. Человек с зелеными глазами обратил на них внимание и вытащил свой черный меч. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, и занес меч, чтобы ударить, но На-Вершине-Неба был уже рядом. Кенку почувствовал, как его клинок снес человеку голову, вызвав красный фонтан, когда Верхом со свистом пронесся мимо и вниз. Волшебные образы следовали за Верхом-на-Ветре вдоль борта летающей лодки. Образ появился в пределах досягаемости одного из солдат в золотых доспехах, который, даже не глядя, размашистой рубанул назад и попал иллюзии под правое крыло. Если бы это действительно был Верхом-на-Ветре, удар бы выпотрошил его. Вместо этого образ безболезненно вспыхнул зеленым и исчез. В то же самое время На-Вершине-Неба крутанул свой резной деревянный посох под крылом и ударил в бок солдата с кривыми зубами — по крайней мере, попытался. Солдат с кривыми зубами сделал быстрый шаг назад и выставил широкое, тяжелое лезвие своего черного меча перед размытым пятном вращающегося посоха. Посох был аккуратно разрезан надвое. На-Вершине-Неба последовал за Верхом-на-Ветре вниз и под лодку с пронзительным криком разочарования. Кенку — Верхом-на-Ветре, три оставшихся образа и На-Вершине-Неба — расправили крылья и наклонили их, чтобы скользнуть под лодку и начать мягкую дугу к другой стороне. Они были такими же высокими и почти такими же тяжелыми, как люди, с которыми они сражались, но они были птицами. Верхом-на-Ветре открыл клюв, чтобы попробовать сухой воздух над горящими пустошами Анороха, и почувствовал, что где-то вдалеке назревает буря. Облака были над горами и останутся там.