Урсо повернул ткацкий станок, показав плетение и образы, изображенные на нем. Лицо Ландиша все еще никуда не пропало, но появились маленькая уютная хижина, в которой было полно рябых кур, и пожилая женщина, лежащая во дворе лицом вниз. Сдавленный стон вырвался из Гнарфлинга.

– Ты назвал себя Мастер, – обратился Урсо к Ландишу, – так оно и есть. Ты Мастер Тени, хотя это и не известно твоему хозяину, некроманту Хсарду Ималтеру. Ты намерен свергнуть и уничтожить своего хозяина, но не уверен, что твое растущее могущество достаточно сильно, чтобы одержать победу. Желая испытать свою защиту, ты помолился богине тени и тайн, темной Шар, и она привела тебя к скрывающемуся джордайну. Ты хотел узнать, сможет ли джордайн узреть твою истинную сущность, и ты предполагал, что от моего друга стоит ожидать небольшую проблему. Ведь очевидно, что он может ощущать магию в других, иначе как объяснить его способность избегать магов-гончих все эти долгие годы? Но, что он мог сделать, даже если бы разглядел в тебе то, что ты тщательно скрываешь? Он все равно не смог бы обвинить тебя, не обнаруживая себя.

Бледное лицо молодого человека приобрело пепельно-серый оттенок.

– Это невозможно. Никто не мог этого знать!

– Все называют его – Урсо Всевидящий, – заметил Гнарфлинг.

Ландиш принялся расхаживать взад-вперед.

– Да, я слышал это имя, – пробормотал он, как бы про себя. – Волшебник, который видит много возможных вариантов развития любых ситуаций, но не может понять, где истинный. Почти обезумев от сковавшего его проклятия, он начинает жизнь отшельника. Знать все, видеть любые возможности – это же просто поразительно!

Гнарфлинг начал понимать, куда он клонит. Он встречал таких волшебников раньше, которые считали, что они являются исключением из всех правил, магических или любых других.

Мастер Тени остановился перед Урсо и пристально всмотрелся в лицо старого волшебника.

– Ты можешь видеть все возможные ситуации, в том числе те, которые влияют на практикующую магию. Это же отличный дар, мой друг!

– Дар или проклятие? – тихо возразил Урсо. – Трудно сказать.

Ландиш энергично замотал головой.

– Халруаа славится своей магией, но мало кто знает о теневом плетении. Мы, благословенные Шар, держим все в тайне.

– Но по мере того, как ваша сила растет, уменьшается способность воспринимать магию Мистры, – заключил Урсо. – Может быть вы и скрыты от волшебников, но их пути, почти в равной мере, скрыты от вас.

– Ты уловил самую суть, – одобрительно кивнул молодой Мастер. – Ясно, что ты не желаешь этого дара и – поверь мне, – у тебя недостаточно могущества, чтобы владеть им. Для тебя он стал обузой, которую я с радостью принял бы от тебя.

– Немного знаний, – предостерег Урсо, – это замечательная вещь.

Ландиш издал сардонический смешок и отмахнулся от этого высказывания своей тощей рукой.

– Давай заключим сделку: взамен я дам тебе травы, с помощью которых ты вылечишь своего друга-коротышку и сердобольную даму, которая его воспитала.

– Никакой сделки, – сурово произнес Гнарфлинг. – Урсо уже знает, какие нужны травы, и найдет их сам, никакой помощи от тебя не нужно.

– Конечно, он может их найти, и, конечно, он сможет вылечить тебя и старушку – справедливо и то, и это, – усмехнулся Мастер. – Но может быть все совсем по-другому – или только то, или только это. Сосчитай пальцы на руках – сколько их осталось? Ты хочешь доверить свою жизнь и жизнь женщины полоумному старому волшебнику и капризам судьбы?

– Тот же вопрос и тебе, – коротышка сложил руки на груди. – Этот полоумный старый волшебник может просто убить тебя и покончить со всем этим.

– Нет, – самодовольно ответил Ландиш, – он не сможет.

Волшебник на мгновение задумался над этим утверждением, а затем мрачно кивнул.

– Вот видишь? Эта дискуссия лишь простая формальность. Я мог бы просто забрать силу у этого человека. Он знает об этом, и знает, как я могу это сделать. Было бы гораздо легче, и гораздо приятнее, если он отдаст мне ее сам.

– Магический поединок, – предложил Урсо. – Перенеси нас троих во двор Мирабеллы, где мы с тобой будем сражаться за право называться Всевидящим.

– Принято! – радостно воскликнул Мастер.

Он обошел лавку волшебника и создал овальный портал, мрачно сияющий фиолетово-черным светом. Он сделал насмешливый жест, приглашая других войти в него первыми.

Пройдя через портал, Гнарфлинг сразу же бросился вперед. Добравшись до своей приемной матери, он опустился на колени и осторожно перевернул ее, чувствуя, что его руки стали какими-то странно оцепеневшими. Тут же он отшатнулся от ужаса и горя, увидев, что заклинание Мастера сделало с ее лицом. Подняв одну руку, он отвел волосы старухи от ее глаз, при этом скривившись от вида собственной руки. Он выглядел не намного лучше.

Он вгляделся в центр двора. Находящиеся там волшебники стояли друг против друга, у каждого на лице застыло выражение глубокой концентрации, пока они настраивали свою конкурирующую магию друг на друга.

Лукавая улыбка отразилась на лице Гнарфлинга, когда он понял хитрость Урсо: Мастер Тени не имел бы большой власти здесь, на арене магического поединка.

Об этом говорило ошеломленное выражение, отразившееся на лице Мастера, когда он рискнул заглянуть в запутанное сознание старого волшебника. Его глаза начали лихорадочно метаться, как будто выслеживая пути отхода сотен разбежавшихся сусликов.

С видимым усилием овладев собой, Ландиш сказал:

– Как ты сам уже говорил, я ученик могущественного некроманта. И мне все еще достаточно магии Мистры, чтобы победить тебя, старик. Конечно же, ты предвидишь это.

– Существует такая возможность, – признал Урсо, – но лишь одна из многих других.

Молодой маг фыркнул.

– Площадь двора лишь пятьдесят шагов во все стороны, мне бы хотелось, чтобы она была побольше, но чем меньше арена, тем быстрее моя победа.

– Как хочешь, – Урсо слегка улыбнулся. – И, как исключение из правил, ты можешь захватить с собой на арену свой камень заклинаний.

Он не сказал, что этот человек намеревался сделать именно это, но смысл все равно был очевиден. Лицо Ландиша покраснело от этого неожиданного упрека, он развернулся и последовал к краю своей части арены. Урсо сделал то же самое. Вокруг них начал формироваться полупрозрачный, слабо светящийся красный куб, растущий во все стороны по мере того, как они отдалялись друг от друга.

– Просто позволь ему отнять ее у тебя, и покончим с этим, – пробормотал Гнарфлинг. – Это будет правильно и справедливо.

Ландиш пробормотал слова заклинания. Перед ним из земли вырвалось блестящее золотое пламя, яркие искры которого немедленно превращались в насекомых – смертоносных магических комаров, от чьих прикосновений образовывались волдыри, и от их укусов загоралась живая плоть.

Тусклый синий туман окружил старого волшебника, когда рой светящихся насекомых начал кружиться над ним. Натыкаясь на защитное поле, они, с резким шипением, вспыхивали и тут же прекращали свое существование.

Земля задрожала, когда невидимые пальцы некромантской магии проникли глубоко в почву. Поляна всколыхнулась, и мелкие клочья грязи и дерна взметнулись вверх, когда кости давно умерших начали пробиваться к свету. Старый волшебник ответил быстрым жестом, затем резко хлопнул в ладоши. Оглушительный грохот разнесся по поляне, и старые кости развеялись в пыль.

Битва разгоралась, и каждое заклинание Ландиша предугадывалось и что-то всегда противопоставлялось в ответ. Тонкое, волчье лицо молодого мага исказилось от ярости, и он швырнул свои оставшиеся заклинания одно за другим, настолько быстро, что его заклинание и каждое встречное заклинание, казалось, следовали друг за другом так же стремительно, как будто они сражались на мечах.

Гнарфлинг был так поглощен битвой, что сначала даже не заметил светящегося камня в руке Мастера Тени. Большой аметист, сиял фиолетовым, с каждым ответным заклинанием Урсо, становясь ярче и сильнее.