- Он дрыхнет, хорошо, - прошептала Рила. – Двинули.

С этими словами она скрылась за лесом сталактитов.

- Рила? – позвал Алин. – Рила!

Он захлопнул рот рукой, подавляя непроизвольный крик, когда Бегуны услышали снизу грохот. Но у них не было времени заглянуть за уступ, ибо раздался ещё один сотрясающий землю храп.

- Не дала никакой стратегии? – возмутилась Инри. – Что за…?

Драконоборец вышла из-за сталактитов с читаемым на лице раздражением.

- Хорошо, хорошо, - прорычала она. – Тард, ты нападёшь из засады, затем отступишь – вон к тому скоплению камней. – Она указала вниз, на маленький тоннель и на камни, годящиеся для укрытия. – Инри, оставайся здесь и обрушь на зверя всю магию, какую только сможешь. Алин, помогай Инри.

- Что насчёт тебя? – поинтересовался бард.

Уголок губ воительницы изогнулся в улыбке.

- Как только Тард ударит, Калаг, дракон, проснётся. И когда он ответит, я прыгну сверху и выколю ему глаза. Слепота дракона будет нашим преимуществом.

Тард и Алин кивнули, только Инри выглядела неубеждённой.

- Магическая защита? – напомнила она, словно обращаясь к несмышлёнышу.

Что-то мимолётное мелькнуло на лице драконоборца, но исчезло прежде чем Алин распознал это.

- Как пожелаешь, - с подчёркнутым раздражением ответила она.

- Тарду понадобиться больше всех, - продолжала эльфийка.

Она начала колдовать, стараясь говорить тихо. Алин последовал её примеру, шаря по закоулкам разума в поисках чар, могущих помочь варвару. Наконец, он остановил свой выбор на одном из самых могущественных своих заклинаний – невидимости.

Когда он прочёл его, Инри кивнула, будто в благодарность.

- Ещё вот это, - сказала волшебница. – Оно позволит нам общаться без слов.

Она едва слышно пропела ещё несколько магических слогов, и на группу опустилось серебристое сияние. Рила дёрнулась, но неохотно приняла эту ауру.

«О боги! – сказал юноша через мысленную связь.

«Именно, - согласилась Инри в его голове. – Но постарайся всё же не засорять наши мысли бесполезными воплями».

На этот раз пристыженный бард, вместо того, чтобы закрыть рот, очистил разум.

Когда они закончили, Тард поднял Инри, чтобы поцеловать. Покраснев и смутившись от силы чувств, которую он испытал через мысленную связь, Алин украдкой кинул полный вожделения взгляд на Рилу, но драконоборец казалась полностью поглощённой планированием. От неё не исходило никаких мыслей – возможно, она умела их прятать даже от заклинания эльфийки. Парень отвернулся, прежде чем женщина смогла бы залезть в его голову.

Болотные Бегуны заняли позиции: Тард переместился поближе, а Рила вскарабкалась на стену и скрылась. В ожидании, кожа на спине Алина покрылась мурашками предвкушения. Варвар казался героем легенд, пробираясь между сталагмитами так же ловко, как между обычными деревьями. И всё это время он не отрывал глаз от громады дремлющего дракона, а рук – от рукояти топора.

«Спит?» – спросила его Инри.

Они почувствовали мысленное подтверждение варвара.

Алин крепко схватил эфес рапиры, но не осмелился обнажить оружие, опасаясь звуков, которые бы сопровождали это действие. Кроме того, напомнил он себе, такой тоненький клинок будет практически бесполезен против поджидающего их колосса. Он припомнил все свои бардовские трюки и соответствующие заклинания, но даже с ними он мог разве что призвать танцующие огоньки или показать чудеса жонглирования. Снова он подумал, что бесполезен в драке, но всё же не чувствовал себя лишним. Наоборот, он находился здесь как свидетель готовой развернуться эпической битвы – он впишет её в «Балладу о Драконьем Когте» - и…

В этом момент они услышали сбитого с толку Тарда: «Погодите-ка, это не тот дракон, что напал на караван».

«Что?» - удивился юноша, так же чувствуя смущение и подозрения эльфийки.

«Шрамы другие».

В этот момент чудище открыло глаза и уставилось на воина. Багряная, огненная смерть наполнила его пасть, а взгляд пылал зловещим весельем.

- Темпус! – выкрикнул варвар, бросаясь вперёд.

Его огненную участь они больше почувствовали через мысленную связь, нежели увидели вживую.

- Нет! – закричала Инри. – Рила!

Она начала читать заклинание побега.

Но поток слов прервался, когда клинок пробил ей грудь, а изо рта хлынула кровь. Драконоборец высвободила катану и рывком развернула волшебницу. Та лишь моргнула, слишком потрясённая, чтобы хотя бы вскрикнуть от боли; Рила ударом слева снесла ей голову. Обезглавленное тело перевалилось за край, упав вниз, в драконье логово.

Алин в полнейшем смятении смотрел на Рилу. Женщина улыбнулась и поцеловала парня в лоб. Затем тоже спустилась вниз, кусок за куском расстёгивая на ходу доспехи. Когда она добралась до самого дна, то оказалась перед зверем лишь с серебряным кольцом на правой руке.

Дракон зарычал и подобрался, будто собираясь наброситься, но Рила лишь засмеялась. Засмеялась!

- Да ладно, Калаг, - сказала она. – Ты не мог меня не узнать.

- Ты нарушила правила, Рилатар’ралах’тима, - проревело грозное создание.

От его голоса Алин оцепенел, но волосы его встали дыбом совсем по другой причине. Это имя… Рилатар… Это имя он уже слышал когда-то.

Дракон тем временем продолжал:

- Обращаться запрещено, правила…

- Правила наши, в любом случае, - прервала женщина, отмахнувшись, а затем провела ладонями по рукам и красивой коже. – Ну правда, Калаг, ты бы предпочёл, чтобы меня изуродовал ядовитый газ какого-то жалкого зелёныша? Это красивое тело…

- В таком виде – полное уродство, - фыркнул вирм.

- Тебе не нравится кольцо? – мило надула губки воительница, подняв украшение повыше, показывая, будто на выставке. Серебро поблескивало в свете огня.

Губы дракона изогнулись в оскале.

- Ну хорошо, - драконоборец пожала плечами.

И она сбросила перстень; бард со смесью ужаса и благоговения наблюдал, как её тело ломается и растёт, а кожа отваливается, освобождая кроваво-красную чешую и тёмно-синие крылья. Голова удлинилась, а ослепительно-белые зубы превратились в клыки. За один удар сердца Рила приобрела размер и форму другого дракона. Красные чешуйки поблескивали в магическом свете.

- На вершине золотой башни, глазами горящими, - Алин понял, что поёт себе под нос.

Его разум полетел куда-то вдаль. Когда он растянулся и щёлкнул, бард смутно осознал, что утратил нечто важное.

- Я тут кое-что подумала насчёт возраста, - прорычала Рила. – В будущем нам нужно притворяться эльфами… чтобы не казаться слишком молодыми.

- Нам? – переспросил Калаг.

- Ну да, - кивнула Рила, протянув на кончике когтя крохотное серебряное кольцо другому дракону. – Мне надоело быть охотником, пора побыть добычей. Я нашла тебя, теперь твоя очередь.

Дракон посмотрел на украшение и спросил:

- Зачем ты делаешь это? Искатели приключений? Почему?

- Мне нравится их обманывать, - прогремела дракониха, как будто веселясь. – К тому же я привела тебе мясо. Чего жалуешься?

- Иногда мне кажется, ты их недолюбливаешь.

- Я недолюбливаю всё на свете! – вскинулась Рила.

- Острая смерть в ладони, чья страсть не знает имени, - пел Алин, ощущая, как здравомыслие покидает его.

Он боролся с желанием бессвязно бормотать, но не из-за страха быть услышанным могучими зверями, а только потому, что это прервало бы песнь.

- Значит, ты не будешь возражать, если я перекушу прячущимся наверху бардиком? – предположил Калаг.

- Вообще-то буду, - разубедила его Рила.

Калаг бросил на неё взгляд, полный того, что можно было бы назвать драконьей ревностью; если бы Алин сохранил рассудок, он бы съёжился от ужаса – а так лишь усмехнулся.

Рила выдержала взгляд и продолжила:

- Я предлагаю новую игру – такую, где мы с тобой охотники, он - жертва, и у него есть фора.

Уши Алина дёрнулись, а по спине разлилась волна ужаса. Но его растрескавшийся разум даже не понял угрозы. Нет, он был слишком занят, подыскивая слова под искажённую безумием музыку.