Юэль остановился на полпути.
«Я это я и никто другой, — подумал он. — То, что происходит со мной, происходит только со мной».
Прошло всего несколько ночей с тех пор, как тихо выпавший первый снег закрался в его душу. Он дал новогодние клятвы. И уже пробовал спать на дворе под снегом. И одолжил у Симона Урвэдера гитару, которая стоит кучу денег. Крингстрём стал давать ему уроки. Соня Матсон впустила его в свою квартиру. И теперь Эва-Лиза научит его целоваться.
Жизнь — странная штука. Сначала долго совсем ничего не происходит. А потом все приходит вдруг и сразу. Словно снежная лавина.
Юэлю опять захотелось прыгать. Поскакать по улице, как невидимый мячик. Скоро он узнает, что за парень держал Соню Матсон за руку. Но сначала Эва-Лиза научит его целоваться. А потом он попросит Соню надеть прозрачные одежды прямо на голое тело.
Он подошел к своему дому и, подпрыгивая, взобрался наверх по лестнице.
И тут на него обрушилась еще одна снежная лавина.
Черная и холодная, от которой тут же заболел живот.
Самуэля не было дома. Он снова исчез.
Это означало только одно: он так и не сумел сдержаться, снова отправился пить.
Юэль ударил кулаками по столу. Он пришел в такую ярость, что из глаз потекли слезы. Он не хотел больше, чтобы Самуэль был его отцом. Он хотел другого отца. Он поместит объявление в газете:
«Отдам негодного папу. Внимание! Совершенно бесплатно».
А может, существуют специальные помойки, на которые выбрасывают плохих родителей? Где они водят дружбу с такими же негодниками?
Юэль опустился на корточки на кухонном полу. Самуэль снова ушел. И даже если Юэль решил наплевать на отца, он все же рано или поздно пойдет его искать.
«Самуэль портит всю мою жизнь, — думал Юэль. — Стоит мне хоть чуть-чуть обрадоваться, он тут же отправляется пить. Я мог бы немного позакаляться во дворе. Или поиграть на гитаре. А вместо этого я должен идти искать Самуэля. Это несправедливо».
Юэль долго так просидел. Ярость прошла, остались печаль и усталость. Живот болел. Внутри засел Самуэль и грыз Юэля. Потом он поднялся и сел на папин стул. На полу валялась газета, на радиоприемнике лежала трубка. Юэль не снял ботинки. На полу образовались большие грязные лужи. Но ему было все равно.
Рядом с приемником лежала раскрытая книга — «Мятеж на Баунти».
Юэль наклонился за ней. И заметил, что кто-то подчеркнул несколько строк карандашом. Конечно, это сделал Самуэль, кто же еще? Неужели он не знает, что библиотекарь перестанет давать книги, если увидит, что в них рисуют или пишут? И кому же он запретит? Конечно ему, Юэлю. А не Самуэлю. Его-то никто не отругает. Потому что он сам не ведает, что творит, когда напьется.
Юэль прочитал подчеркнутые строчки. Сначала быстро, потом медленно.
«Питкерн — остров, куда удалось доплыть мятежникам под командованием Флетчера, существует на самом деле. Потомки мятежников живут на нем и по сей день».
Юэль отложил книгу. Почему Самуэль подчеркнул именно эти строки? Он ни разу не слышал, чтобы Самуэль бывал на каком-нибудь острове, когда плавал на корабле.
Юэль поднялся и взял большой атлас мира со всеми морскими глубинами. И принялся искать. Это заняло много времени. Но наконец он нашел остров Питкерн. Маленькую точку в бескрайнем океане. И никаких других островов поблизости. Одинокий остров далеко-далеко.
«Туда-то Самуэль и хочет попасть, — подумал Юэль. — Он не поднял мятеж против капитана корабля, но он поднял его против меня. Он оставил меня одного в шлюпке, а сам сбежал на остров Питкерн…»
Юэль задумался, а вдруг это правда, и Самуэль действительно так решил, что он сбежит на остров Питкерн? Как однажды поступила мама Енни. Взяла дорожную сумку и исчезла.
Юэль знал, что у него остается только один выход. Найти Самуэля и спросить его.
Он вышел на улицу. Был уже поздний вечер. Ни людей, ни мятежников. Только пустые холодные улицы. Юэль попытался сообразить, где мог быть Самуэль. Скорее всего, так поздно он отправился туда, где сейчас еще можно раздобыть выпивку, к другим пьяницам. Он может оказаться в нескольких местах. У железнодорожного моста есть заброшенный дом, где собираются пьяницы. Там Юэль находил Самуэля несколько раз. Есть еще другой дом, рядом со старым молокозаводом. Он мог пойти и туда.
Дом у моста ближе. Юэль решил сначала проверить это место. В животе у него сидел Самуэль и грыз его. Больно грыз. Больше всего на свете Юэль ненавидел забирать Самуэля оттуда, где он сидел в окружении других пропойц за бутылкой спирта.
Когда он подошел к заброшенному дому, то увидел рядом с ним старика, который стоял и писал в снег. Юэль узнал его. Его звали Антон Ведберг, он работал в автомастерской и, когда напивался, затевал драку. Юэль подождал, пока он не вернулся в дом. Потом прокрался к окну и заглянул внутрь. В доме вокруг стола с бутылкой сидели четверо. Но Самуэля с ними не было. Юэль отправился дальше.
Ботинки все натирали. Конечно, теперь у Самуэля не останется денег, чтобы купить ему новые. Поэтому Юэль сотрет лодыжки и, конечно, получит заражение крови, ведь ему приходится каждую ночь искать Самуэля.
Он подошел к дому у молокозавода.
Внутри работало радио. Или, может, это кто-то поет? Юэль подошел к окну и заглянул. Жалюзи были опущены. Но он смог разглядеть комнату сквозь узенькую щелку.
Этого оказалось вполне достаточно.
В доме сидел Самуэль и держал в руке стакан.
Его качало, как при штормовом ветре.
Глава пятнадцатая
Последний шаг всегда был самым трудным.
Обхватить ручку так, чтобы побелели костяшки пальцев, открыть дверь и шагнуть в пелену табачного дыма и винного перегара. Юэлю казалось, что ничего не может быть хуже. И вот ему снова это предстоит. Чтобы вернуть Самуэля домой.
Он надеялся, что Самуэль еще не слишком много выпил. И его будет нетрудно увести. Он попросит Юэля подождать за дверью, пока не сделает еще несколько глотков из бутылки. Станет, сколько сможет, тянуть время.
Юэль посчитал до трех и открыл дверь. Четыре пары тупых красных глаз с удивлением воззрились на него. Юэль знал их. Самуэль бывал здесь много раз. Одного из них прозвали Вороном, потому что у него был большой острый нос. Двое других в комнате были братья по фамилии Томте. Они походили на двух косматых псов. Раньше они работали лесорубами. А теперь работают день-два, когда им нужны деньги на выпивку.
— Это ты? — удивился Самуэль.
Юэль с облегчением отметил, что отец не успел еще сильно напиться и сможет держаться на ногах.
— Пойдем домой, — сказал Юэль. — Уже поздно.
Самуэль кивнул. Юэлю часто казалось, что отец был даже благодарен ему за то, что он приходил забрать его. Спирт не прибавлял ему веселья. Но, наверно, помогал забыть печали.
— Подожди-ка минутку, — сказал Ворон и попытался схватить Юэля за руку. Но тот увернулся. Он уже знал эти приемы.
Покачиваясь, Самуэль встал. Потом потянулся.
Повернувшись, Юэль вышел за дверь. Он не хотел торчать в дыму дольше, чем требовалось.
По дороге домой Самуэль не сказал ни слова. Юэль тоже молчал. Ноги у Самуэля то и дело заплетались. Но подхватывать его, чтобы он не свалился, Юэлю не пришлось ни разу.
Он хотел представить себе, что рядом с ним идет капитан «Баунти». Но как ни пытался, он видел только Самуэля. Ссутулившегося больше, чем когда-либо.
Когда они добрались до дома, отец тяжело плюхнулся на стул в кухне.
— Я не смог удержаться, — сказал он. — Все эта история с Сарой.
Юэль решил не отвечать. Он только принялся снимать с него сапоги.
— Я больше не буду, — сказал Самуэль.
Юэль опять не ответил. Он наконец стащил с него второй сапог.
Самуэль стал варить кофе. «Это хороший знак, — подумал Юэль. — Он хочет протрезветь». Тем временем Юэль пошел за книгой, в которой Самуэль подчеркнул несколько строк. Он сел за стол и посмотрел на отца, стоявшего у плиты в ожидании, пока сварится кофе.
