Сидим рядом, достаточно близко, чтобы всё слышать и нормально общаться, но сохраняем небольшую дистанцию. И мне это очень нравится, как-то комфортно, спокойно.

— Первый раз попадаю в клубе в такую передрягу, — говорю я, невольно поёжившись.

— Сильно испугалась? — спрашивает парень. И я слышу в его голосе вполне искреннее участие.

— Немного, — не скрываю я. — Не понимаю, почему он именно в меня вцепился? Мне кажется, здесь столько достаточно откровенно одетых девиц…

— Ну ты бы видела себя со стороны, как ты отжигала. Там у бара целая толпа собралась, чуть слюной весь танцпол не залили, — улыбается мой спаситель.

— Так, Хан Соло, признавайся — и ты был в их числе? — возмущенно спрашиваю я, чуть толкая его в плечо. Чёрт, сама переступаю личные границы, но ничего не могу с собой поделать! У этого парня какое-то невероятное обаяние, раз даже тараканы в моей голове кинулись в рассыпную.

— Нет, я просто шёл мимо, отвечает загадочный Соло. — Мне как раз нужно было выйти на улицу, сделать срочный звонок. Но… даже я, признаюсь, ненадолго подвис.

Отмечаю, как в его серых глазах прыгают бесята. Становится приятно, что он тоже оценил, как я танцую. Хотя видит бог, танцами я никогда не занималась. Просто я всегда полностью отдаюсь музыке и не забочусь о том, достаточно ли соблазнительно выгляжу со стороны. Но судя по последним событиям — достаточно.

Мой взгляд мрачнеет, когда я вспоминаю мерзкие руки этого Вячеслава и то, как грубо мне выворачивали запястье его амбалы. Запястье, кстати, до сих пор побаливает. Слегка дотрагиваюсь до него и морщусь.

— Он больше не появится в этом клубе, — говорит парень, внимательно наблюдая за моим выражением лица. — Я знаю, кто он, и знаю владельца клуба. На всякий случай, договорюсь, чтобы этого… типа внесли в чёрный список.

— Спасибо, — растерянно говорю я. Так вот почему бармен, побежал выполнять наш заказ, роняя тапки? Этот Хан Соло не так прост, как кажется, даже в этой дурацкой жилетке. — То, что произошло… это было очень мерзко.

— И опасно, — парень наклоняется чуть ниже, и я чувствую на щеке его горячее дыхание. — Лиз, пообещай мне, что если решишь опять отправиться в клуб, то не будешь отделяться от подруг.

Мне нравится, как он произносит моё имя. Даже кожа покрылась мурашками. А голос кажется таким до боли знакомым… Может он диджей на радио? Ведь где-то же я его слышала раньше? Понимаю, что подвисаю, глядя ему в глаза, и просто улыбаюсь как дурочка. Что это? Синдром жертвы, которая влюбилась в своего спасателя? Иначе как объяснить, что впервые за долгое время я комфортно себя чувствую в компании мужчины? Особенно после всего того, что произошло ранее…

— Хорошо, — отвечаю я, находя в себе силы наконец отвести взгляд. Делаю большой глоток, чтобы немного отвлечься.

— Группа начинает играть, — Соло оборачивается назад, чуть кивая в сторону сцены. — Хочешь, пойдём потанцуем? Или ты больше любитель рок-музыки?

Хм, значит Хану Соло знакома та рок песня, текст которой я немного видоизменила для наглого Звездочёта. Похоже, меломан встретил меломана.

— Ну что ты. Я в школе от этих ребят балдела, особенно от одной песни, — улыбаюсь я, вставая с места. В два глотка допиваю свой напиток. — И вообще, я много что слушаю. Можем пойти в зал 90х я тебе и под «Шальную императрицу» спляшу.

— Не сомневаюсь.

Хорошая танцевальная попса с милым текстом о любви, плюс отличная компания иногда в сумме дают отличное времяпровождение. Я чувствовала, как расслабляюсь, куда-то уплывая под знакомые мотивы, слегка покачиваясь в такт своим незамысловатым танцевальным движениям.

Аринка вместе со своим блондином тусовались недалеко от нас с Ханом Соло, и временами я ловила на себе её непонимающе-удивлённые взгляды. Да я и сама не понимала, что творю.

Иногда, мы с ним бок о бок слушали группу, иногда, держась за руки, танцевали вместе, сохраняя небольшую дистанцию, которую пока никто не рискнул нарушить. Порой, я ловила себя на мысли, что Соло слишком хороший и правильный для этого места. Руки не распускает, споить не пытается, домой не зовёт. Таких парней, как он, практически не бывает. Не удивлюсь, если по утру я проснусь, и это всё окажется плодом моей больной фантазии. А Сёмина с тревогой отметит, что большую часть вечера я танцевала одна.

И всё-таки, вдыхая его аромат парфюма, чувствуя жар его рук, когда наши пальцы сплетались, я была уверена, что это реальность. С ним было так хорошо, что я растворялась, впитывая в себя каждый момент. Музыка, огни, его дыхание рядом, его улыбка…

В завершении группа, как я и ожидала, решили исполнить свой хит «Я буду», объявив медленный танец. И я совсем не удивилась, когда без всяких лишних вопросов мой новый знакомый взял меня за руку, а второй слегка притянул к себе, обнимая за талию.

— Люблю, уверенных в себе мужчин, — смеюсь я, обвивая одной рукой его шею, а вторую покорно переплетая с его пальцами. Голова сама невольно соскользнула к нему на плечо. Чёрт, как же хорошо! И как же мне этого не хватало!

— Тогда ты обратилась по адресу, — отвечает парень. От скромности он, конечно, не умрёт.

Интересно, это у меня сейчас так сильно стучит сердце? Надеюсь, он этого не слышит. Мне кажется, стоит ему сейчас посмотреть мне в глаза, как он с лёгкостью считает всю гамму эмоций — радость, смущение, восторг и, конечно же, желание. Чтобы этот танец никогда не заканчивался.

Как ранее сообщил диджей, после финальной песни, все должны будут снять маски. Космический карнавал подошёл к своему концу. Не спорю, мне было очень любопытно, как мой спаситель выглядит без этой чёрной маски.

— Твои друзья не заскучают там без тебя?

— Сомневаюсь. А если и заскучают, они всегда смогут присоединиться к нам на танцполе. Но если честно, мне сейчас хорошо и так, — его горячий шёпот мне на ухо заставляет моё тело покрыться мурашками. Кажется, кто-то готов немного переступить границы.

— Правда? — спрашиваю я, понимая, что у меня пересохло во рту.

— Да.

Одно такое простое слово, а я начинаю гореть.

Смотрим друг другу в глаза. Сейчас мы очень близко, опасно близко. Как будто наши губы застыли на расстоянии в четверть миллиметра. Мне кажется, я разучилась дышать. Иначе почему каждый вдох обжигает меня изнутри. Ещё немного и…

Песня заканчивается. Группа прощается с залом, сообщая, что мы невероятно классная публика, и желает нам отличного настроения и сил зажигать до самого утра. Диджей делает музыку тише и начинает обратный отсчет от десяти до момента, когда все по команде должны будут снять маски.

Я отступаю назад, размыкая объятия. Чувствую разочарование. Поцелуй не случился, момент упущен. Сомневаюсь, что решусь в ближайшее время на нечто такое же безумное. Смотрю на Соло и отмечаю, что и он несколько разочарован и даже раздражен. А ещё почему-то в его глазах промелькнул хитрый блеск. Или мне показалось?..

— … три, два, один!! — орёт диджей. — Сбрасываем маски и начинаем отжигать! До самого утра! Е-е-е-е! Погнали, ребята!

Снимаю свою маску и с облегчением обнаруживаю, что обзор однозначно стал лучше. Поворачиваюсь к моему новому знакомому и тут же в ужасе отшатываюсь от него. Мне хочется орать на весь клуб! Нет, нет, нет! Так не бывает!

— Ну наконец-то теперь я вижу, что ты меня точно узнала, — говорит Корсаков.

Шок, смущение, ужас — вот гамма эмоций, которая бушует меня внутри. А ещё мне хочется бежать, далеко-далеко, без оглядки.

Я вырываю свою руку, и не говоря ни слова, подбегаю к Аринке, которая обжимается со своим светловолосым принцем. Прости подруга, но я сваливаю!

— Арин, мы уходим. Жду тебя у гардероба.

— Что-о? Бельская, какая муха тебя сегодня укусила…

Музыка становится громче, и завершающая часть фразы подруги тонет в разрывающих всё вокруг битах. Но мне всё равно, я просто резко разворачиваюсь на каблуках и покидаю танцпол.