Всё было хорошо до среды.

И тут на меня обрушилась чёрная-пречёрная полоса.

Два моих крупных клиента — ресторан «В шоколаде» и салон красоты «Сакура» отказались от размещения в апреле и мае, слёзно умоляя перенести их на июнь. Из-за финансовых и личных обстоятельств. Клиенты были постоянные, поэтому Коваленко пошла им на встречу. А в моём личном плане отвалилось около шестидесяти тысяч.

В четверг я зря смоталась в недавно открывшуюся пиццерию, так как её владелец укатил в командировку, и забыл отменить встречу. Две остальные встречи в пятницу были перенесены секретарями на конец апреля, когда уже будет закончена вёрстка первого майского номера. И практически в одинаковых выражениях, мне объяснили, что бюджета на апрель у них нет. Был да всплыл! А тратить моё и своё время у владельцев сейчас нет никакого желания. Позвоните потом.

Это было фиаско.

Я не помню, чтобы мне так конкретно не везло за весь год работы в журнале. Поэтому в пятницу у меня начал дергаться левый глаз. Я уже начала бояться открывать почту и брать трубку — вдруг ещё кто-то решит отвалиться из моих клиентов.

От нервов я часто бегала дымить. Татьяна, конечно, старалась меня подбодрить, чтобы я не опускала руки. Согласно её теории, нужна всего одна успешная встреча, чтобы притянуть удачу. Потом обязательно всё наладится, и вселенная перестанет демонстрировать мне свою пятую точку.

— Может тебя кто-то проклял? — предположила Оксана, делая долгую затяжку, пока мы стоим нашей небольшой группой антизожников недалеко от входа в офисное здание. — Ты там никому дорогу не переходила? Мужа ни у кого не уводила, например? Может, старушке место в трамвае не уступила?

— Очень смешно, — бурчу я, — Ну просто обхохочешься.

Если на секунду представить, что сглаз и проклятие — обыденное явление в нашем мире, то кандидатов у меня много. Начиная от моих коллег продажников, которые сейчас хихикают над шуткой Матросовой, и заканчивая белобрысой бабой Гордеева, которой мы с Валькой посвятили оду про большую задницу.

И ещё не надо забывать о Корсакове, у которого тоже есть мотив.

И который мог решить все мои проблемы, если бы позвонил. С тем трендецом, который поселился в моей рабочей жизни, я была уже готова сходить на свидание и с самим чертом.

Возвращаюсь на рабочее место. Не хочу делать холодный обзвон, хотя в тему номера мы наскребли очень мало клиентов. Даже Фара ходил вчера и ныл целый день по этому поводу — ему ведь бедному придется больше писать, чтобы закрыть дыры в рекламе. Стараюсь изобразить некое подобие деятельности — смотрю в почту, периодически что-то печатаю на клавиатуре и записываю в блокнот.

До конца рабочего дня три часа. Всего три часа, Бельская, держись!

Под ухом раздаётся трель рабочего телефона. Я от неожиданности аж подскакиваю на месте. Беру трубку.

— Журнал «ГородОК» менеджер Елизавета, слушаю.

— Привет, Елизавет, — раздаётся в трубке полный веселья голос Корсакова. На радостях вон даже стихами заговорил. — Узнала?

Хочется сначала соврать, что нет. Но язык мой — враг мой:

— Узнала. Привет, Саша, — вздыхаю я. — Или мне лучше обращаться «Александр Романович»?

— Ещё чего, — возмущается Корсаков, — После стольких незабываемых встреч, мы с тобой всё-таки не чужие друг другу люди. Куда пропала? Сама на связь не выходишь, мне не перезваниваешь, хотя я ни один раз просил твою коллегу передать, чтобы ты мне позвонила. Вечно на каких-то встречах пропадаешь…

Так стоп. Корсаков звонил? И мне не передали? Какого черта??!

— Ты звонил? — искренне изумляюсь я.

В голове что-то щёлкает. Когда я не беру трубку, звонок автоматически переводится на Лану. А она значит не утруждает себя, чтобы передать мне, кто звонил. Вот ведь стерва!

— Ага, и не раз, — отвечает Корсаков. — Ну и бардак там у вас! Если бы не одна очаровательная девушка, в жизни бы не взял в руки ваш журнал, и уж точно не имел бы с ним никаких дел.

Хорошо, что он не видел, как у меня кровь прилила к щекам после фразы «очаровательная девушка».

Интересно, а как он представился, звоня мне? Уж точно не владельцем «Корсара» и не генеральным директором «АКВИРСа». Иначе бы в редакции давно стоял эффект разорвавшейся бомбы. Светулёк, конечно, та ещё вредная с…штучка, но вряд ли она бы смолчала, что я прибрала к рукам такого клиента, как «Корсар».

— Я сделаю вид, что пропустила наезд на наш журнал мимо ушей, — сухо отвечаю я.

— Фразу про очаровательную девушку тоже пропустила мимо ушей? — смеётся Саша. Вот ведь зараза! Молчу. — Ну так, что ты надумала насчёт свидания? Я готов услышать твоё положительное решение.

Ну вот и настал час икс. Решайтесь, Елизавета Юрьевна!

Хуже уже точно не будет. Цифры по продажам в апрельский и майский номера неутешительны. Контракт с «Корсаром» — это шанс нормально питаться и платить за квартиру, не прибегая к помощи родителей в следующем месяце.

— Твоя взяла, — со вздохом отвечаю я. — Записывай почту, куда нужно прислать реквизиты для подготовки контракта.

— Чего-о-о? Вот так сразу, ещё не сходив на свидание? — ошарашенно спрашивает Корсаков.

Он меня за дуру что ли принимает? Без подписи в контракте пусть даже не надеется, что я скрашу его общество своим присутствием.

— Сначала деньги, потом стулья! — отрезала я. Пожалуй даже слишком громко, раз несколько девчонок продажников чуть покосились в мою сторону. Наверное, думают, что у меня совсем крыша поехала после чёрной полосы неудач — вон как с клиентами общаюсь.

Чуть тише добавляю:

— Подпишем перед встречей.

— Свиданием.

— Да какая разница? Называй как хочешь. Только место, день и время выбираю я.

— Согласен на все кроме места, — возражает Александр третий. — Куда мы пойдём, решаю я.

— Это так важно? — тяжело вздыхаю.

— Конечно. Может, я хочу тебя удивить, — отвечает Корсаков, и я через трубку буквально вижу его хитрую улыбку.

Удивить меня на самом деле довольно просто. Мои бывшие ухажёры особой изобретательностью не отличались. Прогулка в парке, на набережной, кино, кафе, аттракционы. Вот, пожалуй, и все, что я могу припомнить. Но Корсакову об этом знать не обязательно, пускай придумывает что-нибудь эдакое, старается. Желательно, пускай убьёт на это несколько вечеров.

— Хорошо. Пиши почту, куда высылать реквизиты. После составления договора, пришлю его на согласование. Если всё будет в порядке, назначим дату и время…

— Ты всегда такая деловая? — перебивает меня Корсаков со смехом. — А как же «с нетерпением буду ожидать, что ты придумаешь, Саша»?

— Всегда, Саша, всегда, — дышу я в трубку сарказмом. — Пока не поздно, можешь отказаться. Весёлого времяпровождения не обещаю.

— Ты шутишь? И упустить возможность размещения в таком журнале, как ваш? Да никогда в жизни!

Если бы в мире появилось восьмое чудо света, то звали бы его Арина Сёмина. Потому что подруга была тот самый человек, который чудил так чудил.

Вот и сейчас, мы сидим на лавочке в парке, а Сёмина рассказывает мне очередную офигительную историю. С недавних пор Аринка у нас автоледи. А это означает, что проблем у окружающих её людей, как автовладельцев, так и пешеходов прибавилось в разы больше. Но вот, что достанется даже птицам, стало для меня полной неожиданностью.

— Представляешь, два дня подряд, когда я шла за домом, эта долбанная ворона на меня набрасывалась! Я к машине нормально подойти не могла, — пыхтит Сёмина, — И тогда я твёрдо решила — я это так не оставлю!

— О боже! Сёмина, выходит на тропу войны, — смеюсь я.

— Именно. И вот я, значит, взяла каску, нацепила её не себя, ну знаешь такие оранжевые, как у пожарников… взяла лопату…

— Как ты эту каску нашла вообще?! Только не говори, что она у тебя просто завалялась где-то между коробкой конфет и выпрямителем для волос?

Аринка обладатель каштановых вьющихся волос, которые она каждый день беспощадно подвергает воздействию выпрямителя. Как типичной представительнице женского пола, Сёминой не докажешь, что кудряшки ей очень идут. Нет, она твёрдо следует принципам секты «прямое — завить, кудрявое — выпрямить».