Ответа я не знал, но понимал, что именно в нем скрывается важная информация.

Невзоров стоял впереди, ухмылялся. По обе стороны от него стояли хмурые ребята. Их руки были окружены черным туманом и я понял, что ребята создают какой-то мощный конструкт.

— Готовсь к бою! — крикнул я и солдаты активизировались.

Я же принялся перебирать в памяти все известные конструкты, намереваясь ответить этим парням чем-нибудь покрепче. Удалось отыскать две хорошие формулы, которые я и слепил в единое целое, укрепив необходимым количеством печатей.

Страха не было. Я знал, что смогут надрать этим ребятам задницы. Да, будет тяжело, потому их много. Но уверенность была в победе, а это самое главное.

Создав конструкт и отложив его чуть в сторону, я принялся делать другие формулы, которые должны сдержать первый поток противника.

— После моей команды — выходим из дома! И немедленно начинаем атаку! — скомандовал я.

Бойцы кивнули.

— Пушкин! — крикнул с улицы Невзоров. — Сдавайся. Ты не дурак и должен понимать, что нас тебе не одолеть.

— Сдаваться? — ответил я. — Это я предлагаю тебе сдаться, прямо сейчас, потому что то, что ты сейчас делаешь, называется попыткой переворота. Тебе за это полагается пожизненное.

— Поверь мне, об этом никто не узнает. Всех неугодных мы уберем. И тебя, в том числе.

— И ты думаешь это останется не замеченным?

Невзоров рассмеялся.

— Ты новенький здесь, Пушкин. И еще ничего не знаешь. А пожил бы побольше, то узнал, что буря, которая разыгралась сейчас, отсекла нас от остального мира. Назовем ее бурей определения. Потому что именно сейчас каждому стоит определиться с кем он пойдет дальше. Если со мной — то ему будет гарантированная жизнь. Если с тобой... то ничего хорошего ждать не придется. Они все умрут. Все ваши смерти мы спишем на бурю. Тела ваши сожжем — скажем, что молния ударила в сети и администрация заполыхала. От вас не останется ничего. Никаких улик. Идеальный план!

План и в самом деле был ничего, надо признать это. Тем более, если у Невзорова есть много его сторонников. Они легко подчистят все и никто не догадается, что здесь случилось. Остается слабая надежда на Исаму и на Логинова. Но от первого не было никаких вестей, а Логинов продолжал безуспешные попытки связаться с внешним миром.

— Как все гладко ты придумал! — крикнул я. — Только не учел главного.

— И чего же?

— Что твой план может быть не таким идеальным, как кажется на первый взгляд!

Невзоров вновь рассмеялся.

— Пушкин, ты отчаянный! Значит сдаваться не собираешься?

— Мне? Сдаваться? Это я предлагаю тебе сдаться и явиться с повинной. В таком случае ты можешь рассчитывать на снисхождение в суде.

— Глупец!

Понятно. Этого следовало ожидать.

Двое, стоящие по обе стороны от Невзорова, вышли вперед. И не успел я активировать конструкт, как противник поднял в воздух что-то смутно похожее на звезду, огромную, размером с грузовик. Невзоров влил в нее свою силу и направил прямо на администрацию, где мы укрывались.

Солдаты, стоящие рядом, не произнесли ни звука и в панике не бросились в рассыпную. Они продолжали стоять, ожидая моего приказа, хоть в их глазах и проскользнул страх.

Я выбил ногой стекло в окне и швырнул туда ответный конструкт, который был уже приготовлен у меня.

Два образа, сплетенные из сложнейших формул и печатей, встретились на середине пути, прямо в саду перед администрацией. Огромные мощи слились в единое и на мгновение все пространство вокруг озарилось нестерпимо-ярким светом. А потом раздался взрыв. Рванные эманации и осколки формул полетели во все стороны.

— Ложись! — только и успел скомандовать я.

Обжигающая волна прошла по стенам строения, в миг превращая из белых в черные.

Невзоров прикрыл свое войско невидимым щитом.

Неплохо. Вполне неплохо. Противник не такой слабый, как мне думалось. И знаниями боевых конструктов обладает достаточно высокими и глубокими.

Первый залп конечно же был разведывательным. Каждый из нас сейчас изучал остатки эманаций, который были разбросаны по всему полю и источали силы, чтобы понять, у кого какой приоритет, и кто на что способен. И из того, что я увидел, мне стало понятно, что Невзоров отлично умеет объединять разные начала сил. Его помощники создали какой-то весьма странный конструкт, весь сплетенный из противоречий — там были и воздушные начала и хтонические. А Невзоров смог напитать этот конструкт силой и запустить его.

— Стрелять только по моей команде! — шепнул я.

И начал быстро накручивать спирали силы, пытаясь создать кое-какой сюрприз для противника.

Завершить начатое не получилось, невзоров вновь активировал какой-то черный конструкт и направил его на меня. Пришлось создавать щит, который, едва к нему прикоснулся посыл Невзорова, раскололся на мелкие куски. Раздался гулкий хлопок, оба конструкта взорвались. Я почувствовал, что на этот раз Невзоров использовал более точные расчеты. Видимо смог определить слабые мои стороны и воспользовался этим. Третий удар будет уже гораздо ощутимей.

И потому я ускорился.

Наворачивая все больше колец на конструкт, скрепляя их печатями, я рассчитывал на то, что мой удар достигнет цели. Давай! Скорее же!

Конструкт был уже почти готов, когда Невзоров пошел в атаку. Он махнул своим бойцам, и они двинули н администрацию. И каждый из идущих создавал свой конструкт для атаки. В основном это были огнешары — самые простые и быстрые вещи, которые можно создать. Но попадались и те, кто решил выделиться и создавал ледяные шары и даже воздушные.

Мои солдаты заметно занервничали.

— Ждать! Не стрелять! — рявкнул я, завершая конструкт.

Еще одна печать. Еще одна формула. Еще одна связка и отток.

Невзоров шел смело, не боясь, я чувствовал, что впереди него был щит, который он создал. Иного и не ожидалось. Но это я тоже предусмотрел.

Подняв над головой конструкт, я прицелился.

— Не стрелять! — вновь бросил своим бойцам, потому что услышал, что кто-то уже начал лязгать оружием, готовый пустить длинную очередь в идущих.

Только это будет бесполезно, пули отлетят от щита, не причинив врагу никакого вреда. Сначала нужно разбить щит. А уж потом...

Выдохнув, я швырнул конструкт.

Боевая атака была сплетена из различных формул, среди которых я не забыл вплести и формулы невидимости. Поэтому конструкт был не заметен для глаз. Это и спасло его от противника, в противном случае они бы сбили его на подлете.

Столкновение произошло по центру сада, там, где встретились первые наши конструкты. Щит Невзорова вдруг блеснул серебряным светом. А потом раздался скрежещущий звук, который весьма сильно удивил Невзорова. Защита начала трещать и взрываться.

— Стоять! — крикнул Невзоров, запоздало поняв, что произошло.

Но это не спасло щит от крушения. Конструкт разбил его как яичную скорлупу, ворвался синим пламенем в ряды противника и стал яростно с ревом пожирать людей.

— Огонь! — крикнул я.

Тут же затрещали автоматные очереди. Бойцы били точно, скосив первые ряды. Но противник довольно скоро сориентировался в ситуации и защитная стена, пусть и не такая хорошая, как предыдущая, уже отражала выстрелы.

Нужно было наступать. Только так получится удержать шаткое преимущество.

— За мной! — скомандовал я, выскакивая на улицу.

Попутно я начал швырять в противников конструкты с синим пламенем, тем самым прикрывая своих людей. Огонь гулко взрывался и буравил землю, не давая врагу сделал полноценную контратаку.

Снаружи было холодно, а ледяной ветер пронизывал насквозь. Поднявшаяся пыль тоже ухудшала ситуацию, застилая глаза. Пришлось накидывать на глаза небольшие формулы, дающие возможность отсечь сор.

Невзоров, увидев меня, оживился. Теперь у него появилась цель. К которой он тут же и побежал. В его руках вдруг возник меч, красный, сплетенный из каких-то неведомых мне формул. Я понял, Что придется отвечать чем-то подобным — с голыми руками против оружия не попрешь.