Уму непостижимо!

Я бросила карточку обратно в цветы и отошла от корзины на шаг.

Да как он посмел? Внутри просыпался гнев и приятный солнечный день, обещавший стать радостным, вдруг показался не таким уж и ярким. Наверное, я отреагировала излишне эмоционально, но теперь цветы стали мне неприятны.

- Доброе утро, леди Элдридж, - проговорил проходивший мимо дворецкий.

Я ответила на приветствие и нахмурилась, пытаясь вспомнить имя мужчины. Ах, да! Вспомнила!

- Хартон, - позвала слугу.

- Да, миледи, - он тотчас остановился и обратился вслух. – Вы чего-то желаете?

- Желаю, - ответила я. – Прошу, пусть эти цветы вынесут из дома. Или отдайте их девушкам, которые работают в особняке. Все, что угодно, лишь бы я не видела их, - попросила дворецкого.

Если он и удивился столь странной просьбе, то не подал виду. С поклоном подошел, молча взял корзину и ушел, а я, выдохнув, попыталась унять раздражение, вызванное наглостью Уитни. Он же не думает, что какие-то цветы заставят меня закрыть глаза на ту, к счастью, тщетную попытку, которую он предпринял, чтобы бросить тень на мою репутацию? Или здесь скрыто что-то еще?

Я не ощутила никакой магии в цветах, что уже радовало. Но не испытывала и толики сомнения в том, что цветы были подарены из лучших побуждений. Нет. Уитни и добрые поступки не вяжутся в моей голове.

Ума не приложу, как братья могут быть такими разными? Старший лорд Уитни, мой прежний опекун, был человеком, преисполненным благородства, а его брат, равнодушный и безэмоциональный человек, который живет по правилам своей супруги. В доме всем заправляет она. Именно леди Эдна глава рода теперь, когда не стало сэра Генри. Негласная женщина-глава. И видят боги, как я не желаю возвращаться в их дом. Просто удача, что меня спас Олридж и предложил эту сделку!

- Леди Агата, вы уже проснулись? – за спиной мягко зашелестело платье и послышались тихие, почти бесшумные, шаги. Узнав голос хозяйки дома, я обернулась и с удивлением увидела, что на леди, помимо простого домашнего платья, лишенного каких бы то ни было украшений, надет самый обыкновенный передник.

- Вы ранняя пташка, - улыбнулась леди Фэлтон.

Я вернула женщине улыбку, сделав вид, что не замечаю ее наряда, несвойственного женщинам подобного положения.

Но леди Элинор подошла ко мне, и сама все объяснила.

- Видите ли, вы возможно, наслышаны о том, что у нашей семьи были непростые времена. Тогда я пристрастилась готовить, - она сложила руки на животе, что придало ее облику какой-то нежности. Такая бывает у матерей, которые любят своих детей и заботятся о доме. – У нас какое-то время не было слуг. И жили мы в небольшом доме на окраине столицы. Мне тогда приходилось убирать и готовить. И вот теперь, по истечении стольких лет, никак не могу остановиться и не заниматься приготовлением еды. Это, знаете ли, очень приятно и интересно.

Я ощутила некоторую неловкость оттого, что леди Фэлтон так спокойно рассказывает о своем прошлом. Многие на ее месте стыдились бы подобного эпизода из жизни, а она говорила об этом, как о приятном времяпровождении.

Внутри во мне что-то шевельнулось. Тепло? Симпатия, которой и так было достаточно в отношении этой женщины? Определенно я знала только одно: леди Элинор Фэлтон мне нравится. Она казалась искренней и при этом была уверена в себе, как никто другой.

- Вы меня порицаете? – спросила хозяйка дома.

Я тут же покачала головой и поспешила заверить ее в обратном, что было истинной.

- Нет, миледи. Напротив. Я вас стала еще больше уважать. У каждой леди должно быть свое увлечение. И не обязательно это танцы, вышивание или верховая езда.

Она улыбнулась, а затем сделала то, чего я от нее не ожидала. Наверное, потому что жест был слишком личным. Она взяла меня за руку и повела за собой.

- Позвольте, я покажу вам, где провожу часто время по утрам.

Что и говорить, я была не против.

***********

Она нравится его матери. Это Фэлтон увидел собственными глазами и сразу понял, что мать не играет. Она действительно чувствовала и проявляла свое расположение к леди Агате Элдридж.

Стоя на вершине лестницы, лорд Дориан смотрел вниз, в холл. Он сам не понял, отчего почти затаил дыхание и не продолжил спускаться вниз. Наверное, хотел что-то увидеть, или что-то понять для себя?

Он видел, как его матушка, одетая как простая служанка с передником, повязанным вокруг талии, разговаривает с Агатой. Затем обе ушли, взявшись за руки так, словно были семьей.

Дориан сделал осторожный шаг вперед и снова замер, положив руку на гладкие перила.

Агата так подходит его семье. Она идеально вписывается в компанию его любимых женщин, и она…

Да, черт побери, он должен был признаться себе самому, что девушка ему нравится. Более того, она понравилась ему почти сразу, когда выпрыгнула с балкона и почти упала в его объятия. Такая милая, такая серьезная. В ее глазах он не видел того желания, которым светились взоры остальных девиц на выданье. Все они, почти все, хотели выйти за него замуж. Кого-то прельщало имя, кого-то более чем приличное состояние семьи. И только Агата смотрела на него так…

Он стиснул зубы.

Она смотрела на него так, будто он для нее ничего не значит. А это задевало за живое. Он не привык, чтобы на него смотрели подобным образом.

Наверное, это было первым, что заинтересовало Дориана в леди Элдридж.

Молодой лорд сделал еще шаг, спускаясь вниз. В холле появился лакей. Он держал в руках трость и шляпу и когда Фэлтон оказался внизу, с поклоном подал аксессуары хозяину дома.

- Передайте моей матушке, что я непременно вернусь к завтраку, - велел слуге Дор и стремительно вышел из дома.

Снаружи его уже ждал конюх, державший под уздцы оседланного жеребца. Фэлтон с легкостью взлетел в седло и кивнув своему человеку, направил коня в сторону ворот, которые уже спешил открыть почтительный привратник.

Спустя несколько минут поездки по еще спящему городу и Дор оказался в столичном парке. Он не стал спешиваться, а направил скакуна в сторону зеленого поля, тянувшегося на несколько миль. Поле было создано не без помощи магии и рассчитано на верховые прогулки и скачки, которые устраивались здесь раз в три месяца. Сейчас же зеленая долина была полностью в распоряжении Фэлтона, который, пришпорив коня, помчался вперед, с каким-то почти детским восторгом ощущая, как ветер бьет в лицо норовя сорвать с головы шляпу.

Мысли в голове молодого лорда были под стать его погоне за ветром. Перед глазами то и дело представала леди Агата. Он видел ее сидящей за столом в своем доме, мило беседовавшей с матушкой и с Тони…

Тони.

Фэлтон нахмурился, вспомнив то, что не хотел бы вспоминать. Как он мог забыть, что они помолвлены?

Какой нелепый поворот судьбы, подумалось ему. Единственная женщина, с которой он видел свою судьбу, и помолвлена с лучшим другом. Этот союз разобьет еще одно сердце. Бедняжка Дэнби. Его глупая сестра, которая не умеет прощать и оттого мучается любя Олриджа с прежней страстью и пылом.

Нет, она не говорила брату об этом. Дэнби в отношении себя всегда сдержанна и молчалива, но он слишком хорошо знает ее, чтобы понимать истинное положение вещей.

Дориан пришпорил коня и тот почти полетел над зеленой травой. За спиной остался парк с его озерами и тропинками, а впереди, насколько хватало глаз, простирались поля и холмы, а еще небо, слишком синее и яркое для того, чтобы назвать утро чудесным.

Дор чувствовал себя отвратительно. Он испытывал желание вмешаться в отношения между Агатой и Энтони, но не мог, потому что последний был его другом. Самым лучшим другом. И это было настоящей преградой между ним и девушкой, которая смогла затронуть его сердце, хотя и сама об этом даже не догадывалась.

***********

Некий мистер Стивенс явился в дом Фэлтонов во время завтрака. О его приходе сообщил дворецкий, и я заметила, как заметно ожил Энтони, услышав о приходе этого человека.