Кто-то развернул в зал жирную, шагающую сквозь чащобу, гигантскую ящерицу.

— Пределы, твою, мать! — нервически хохотнул Ларский. — Биоконструкторы развлеклись на славу. Это же мутант Годзилла.

— Что за хрень?

— Дремучий ты. Античность пошла в бой.

— И гориллу размером с гору запустили. Парни оторвались.

— Отставить разговоры, — внезапно гаркнул Руазсов. — До выхода крейсеров минута. Регистрируете переконфигурация?

— Да, схватили. Точки определены, отслеживаем. Компоную пакеты координат.

Хищник клюнул и нацелился на жертву. Необычную, слишком вкусную, чтобы думать. Ее хочет кристалл, хотят обломки человеческих душ. Теряют бдительность. Вот только вместо теплого мясца, получат пулю в зубы. Все тридцать с лишним вросших в Землю кристаллических опухолей.

К здоровым укоренившимся агломерациям не подобраться. Не расколотить. Нужно знать точки. Бить с огромной мощностью. Туда, где перестроение, где вспучивается и пузырится кристалл. Там его мыслительный центр. Бить внезапно. А он, сука, меняется. И все видит и думает быстро. Большие пушки незаметно не подтянешь.

Нужно ослабить бдительность. Переключить его человеческое внимание.

Драконы. В них невозможно поверить человеку из прошлого. И упустить из виду — нельзя.

— Подготовить пакеты к сбросу на точки выхода из подпространства. Начинаю отчет. Пять, четыре…

Как можно бить, разжав кулак? Выбросить в топку классику тактики боя?

Харли Макгрей задумчиво проворачивал пространство с родной голубой планетой в центре. В голове привычно тянулась тревожная «помоги товарищу». Вот они, клыкастые громадины на орбите. Встряли между Землей и Луной и выше. Развесили щупальца над спутником и сияют. Не узнать в них астроиды, которые он прохлопал. Идиот. Хотя остановить их тогда шанса не было. Ясно, как божий день. А сейчас?

— Адмирал? Все в порядке? — вывел его из раздумий Штаббель.

— Вряд ли что-то может быть в порядке. Если сегодня не справимся — это конец.

— Думаю, справимся.

В центре управления родного флагмана, на выдвижном мостике он — как на эшафоте. Только наоборот. Офицеры смотрят сверху, а он внизу. Среди звезд и хищных целей.

— Есть ли вопросы, товарищи?

Офицеры службы арсенала явно на взводе.

— Мы оставляем станцию у Сатурна совершенно без прикрытия. Здесь сотни тысяч гражданских.

— Повторяю еще раз, их прикроет «Альфа». Все остальные совершают прыжок к Земле.

— Почему мы не дождемся «Альфу»? Зачем рисковать людьми?

— Риска не больше, чем с нами. «Альфа» появился сразу, как мы уйдем.

Кто придумал этот сложный запутанный танец? Весь смысл в неожиданности. Соскользнуть по одному кораблю в узкие кротовые норы, чтобы вынырнуть у Земли. Одни уйдут на орбиту, другие вниз к поверхности. От пояса до Венеры — все космические рубежи останутся голыми для наконец-то явившегося Штрауса.

Остается надеяться, что враг не заметил гиперфлот на подходе. Что появление у Земли разом всех рассеянных в солнечной системе соединений станет для кристаллов неприятным сюрпризом. И они не успеют сообразить, что к чему. Пока их не расколотят на мелкие куски, не такие быстрые и сообразительные.

— Так, внимание. Проверка готовности. Доложить, все ли на точках входа.

— «Пешавар» на месте.

— «Феникс» на месте, адмирал.

— «Баян» здесь, адмирал.

Харли слушал, отщелкивал одно за другим сообщения с кораблей соединения. С тех, что еще остались. Быть ему командиром недолго, только прыгнут, как каждый будет сам по себе. Разжать кулак, чтобы пальцы прошли в перчаточные отверстия. А дальше на одиночную охоту.

Может, это и к лучшему. Отпустить на волю собственную интуицию. Никаких обсуждений, советов, сомнений. Крупные флотские соединения на этой войне катастрофически проигрывали в скорости реакции кристаллическим агломерациям. Так что мощь уже не спасала. Разве что Штраус справится. «Код три, пять, семь, кросс-переход четыреста, сектор сорок, — помоги товарищу».

Корабли инсектоидов плотно окружили крейсер. Висели по всем плоскостям, как мухи в меду. На связь не выходили, на запросы не отвечали.

— Черт знает, что происходит, — в который раз возмутился Людвиг.

По выцветшим глаза заметно, что ему страшно. А Ирту — нет. Тот с любопытством рассматривал висевший перед ними кусок космоса. Потянул на себя и увеличил часть картинки.

— Вот этот на другом расстоянии от нас. Ближе остальных.

Может быть. Вероятно, здесь лидер группы. Вблизи ребра корабля инсектоидов смотрелись омерзительно. Все из узлов и сочленений. Дрожат и шевелятся в странном ритме.

— Это наши союзники, — выдавил Тим.

— Ага, союзники. Ты же им подчиняешься, маленький капитан. Или забыл, как взялся выполнять задание вонючего выползня.

— Я прекрасно помню, откуда взялось это задание и мои обязательства. Из твоей неумной жажды попасть на Орфорт.

— Мне нужно было домой — усмехнулся Ирт. — Служу только себе, то же и тебе советую.

— Прекратите, — встрял Людвиг. — Устроили семейную свару.

Ирт плотоядно растянул губы, облизнул верхнюю. Ну у этого понятные представления об семейных отношениях. Кто кого сожрет первым.

— А если обратят в газ? — не унимался навигатор.

— С чего это вдруг?

— Попрошу, чтобы лично тебя обратили в древесную пищалку, — сказал Ирт.

Но Людвиг не среагировал на дебильную шутку, распространял волны тревоги:

— Они нас уничтожат. Мы притащили с собой невесть кого и не предупредили.

Тим пожал плечами. Нежданные гости — это еще не повод убивать. Без вопросов и слов. Плен сделал Людвига истериком, без терапии он не пройдет допуск к работе.

— Когда идет война, это выглядит, как предательство, — не унимался тот.

— Прекрати. Пару вопросов нам все же зададут перед смертельным выстрелом.

Людвиг поджал губы. Плотно, с виду минут на пять тишины.

— А боги молчат, — прошелестел Ирт. — Не отвечают на твои вопросы.

— Помолчим и мы.

Тим опустился в ложемент и закрыл глаза. Сейчас от них ничего не зависело. Нужно ждать, будут ждать. Неразумная суета только ускоряет плохую развязку. Он знал это лучше многих. Вдох, выдох. Боги сами решают, когда преподносить дары, неважно хорошие или плохие.

— Ваш план одобрен, — ожила связь. — Велено дать проход.

Какой еще план?

— Внутренний контур. Выход из переходов синхронизирован.

— Внешний контур. Флоты на позициях.

— Кросс-связь установлена. Информационные помехи активированы.

Экраны по периметру, вертикальные и объемные проекции заполняли просторный командный пункт «Тегетрофа». Флагман Штрауса остался в арьергарде гиперфлота «Альфа».

— Какова максимальная задержка сигнала?

— Четверть секунды с внутреннего контура.

— Много, господа, много, — поморщился Штраус.

— Пробуем ускорить.

— Пробуйте. Старт обратного отчета.

Связь в ведении штабных навигаторов. Они и без того отработали по максимуму, синхронизируя сложные перемещения почти пяти десятков флотов и семисот кораблей «Альфы». По плану надо действовать далеко друг от друга и одновременно.

— Начали! Работаем.

— Флоты внутреннего пошли.

— Флоты внешнего пошли.

— Трансляция запущена.

Штрауса раздражал план, в разработке которого он не участвовал. Было что сказать олухам Генерального штаба. Опыта у него больше, чем у большинства принимавших решения. Спущенные сверху стратегии и тактики радуют лишь убогих бюрократов. А он — флотоводец. Хорошо, что хотя бы общий принцип неплох: обман, дезориентация, удар.

— Внимание, идет сближение.

— Что по секторам?

Он и сам наблюдал, прокручивая перед собой объемные шары проекций. Вот только двумя глазами восемнадцать локаций за раз не охватишь.

— Сектор А — противник бездействует.

— Докладывайте об изменениях.

— Сектор Р — смещение, перестроение кристаллов.