* * * Любимая моя ворчит сегодня, Уж очень взгляд ее сердит сегодня. Тот, кто ее со мною примирит, Святое дело совершит сегодня. * * * Не ела я гранат, но алой стала враз, Я не рвала миндаль, но как миндаль мой глаз, Ни разу до сих пор меня не обнял милый, А ухажеров тьма вокруг меня вилась. * * * Я принял розу из любимых рук, Понюхав розу, обезумел вдруг, Целую розу, к векам прижимаю, Ведь принял дар я из любимых рук. * * * Скажу без колебаний, мусульмане, О милой, об одном ее изъяне, В ней нет изъянов, только неверна, Об этом я скажу без колебаний. * * * Вот моя голова. Ты сжимаешь меча рукоять. Я — иссохшие губы, а ты — родника благодать. Если ты пожелаешь, чтоб стало родным все известно Тайный знак тебе дам я, а ты его должен понять. * * * Дорогой, ты мне клятву давал. Что ж теперь? Как жемчужина плавится сердце, поверь. Ты мне клятву давал, неужели лукавил? Год прошел, вот и новый настал. Что ж теперь? * * * Куришь ты, сердце мое и печенка черны, Если не веришь, спроси-ка, мой друг, у зурны, Если не веришь зурне, разломать ее можешь, Сердце мое так черно, как мундштук у зурны. * * * Узнав, что ты с другой, душа не заболела, Не стану горевать, давай развод мне смело, Давай развод, злодей, каких не видел свет. Другую ты нашел, а мне какое дело? * * * О черный ворон с черной головой, Летишь в те земли, где любимый мой, Скажи ему, что шлет привет подруга, Скажи, пусть возвращается домой. * * * Я здесь, а ноги там; на крыше я стою. Как вспомню Тегеран, так слез потоки лью. Тому, кто принесет мне весть из Тегерана, Отдам я голову и жизнь отдам свою. * * * Под пальмою сидел я в предвечерний час, О милой вспоминал, о блеске милых глаз, Но милая прошла, а я и не заметил, Аллах всевидящий, о, чтоб мой взор погас! * * * Уж если умирать, умрем мы враз, В одну могилу пусть положат нас, Уж если умирать, умрем весною, Пусть роза с соловьем оплачут нас. * * * Надежда на женские клятвы — беда, Для ног не послужит опорой вода. Молочные струи веревкой не свяжешь, Из труса не выйдет герой никогда. * * * Пусть пред нами красавица, дочь богдыхана, Ослепительна, сладостна, благоуханна, Все равно нет доверия женским словам, Ибо женщина — это орудье шайтана. * * * Ты станешь пшеницей, я стану жнецом, Ты станешь газелью, я стану ловцом, А если ты сядешь голубкой на крышу, Крылом твоим стану, веселым гонцом. * * * Ты на крышу взошла и подобно луне мне явилась, Превратилась ты в пери и ночью во сне мне явилась, Одинокий, я вышел на берег пустынный к реке, Обернулась ты рыбой, в речной глубине мне явилась. * * * О луноликая, в далекий еду край, Не забывай меня, смотри не забывай, Тебе дал клятву друг и клятве не изменит, Но только ты сама ему не изменяй. * * * Перси красавицы из-под покрова видны, Каждая светится призрачным светом луны. Кто это видел когда-нибудь, кто это слышал? На кипарисе лимоны расти не должны. * * * Кто пережил любовь, тот смерти не боится, Колодок и тюрьмы, поверьте, не боится, Он как голодный волк, — ну что ему чабан? Пускай овчарки злы, как черти, — не боится. * * * В миткалевых штанах ты на забор не лезь, В колючие кусты — не будь так скор — не лезь, А если хочешь ты со мной остаться в дружбе, Запомни, кто мой враг, к нему во двор не лезь. * * * Я войлочный колах [40] надену набекрень, Мне милую мою лобзать в уста не лень, Пусть вырвут мне глаза, я не прерву лобзанья, Покуда не пошлет Аллах нам Судный день. * * * Сам я пьян, и ружье и патроны мои под хмельком, Лента в триста патронов меня обвивает кругом, У подножья высокой горы затаюсь я в засаде, До последнего выдоха буду сражаться с врагом. * * * Чтоб лицо разукрасить, возьму-ка белил и румян, Стариков разожжет и юнцов опьянит мой дурман, Свои кудри в колечки завью, распущу свои косы, Воздыхателей всех пусть изловят они, как аркан. вернуться Колах — мужской головной убор, глубокая, круглая шапочка из войлока. |
