– Прошу прощения, – негромко произнёс Рэй.

Судмедэксперт обернулся, открывая вид на желтоватые стопы трупа. Рэй увидел на белоснежном костюме кровавые разводы, а также заметил скальпель, который держали в окровавленных перчатках. Тошнота поспела к горлу непрошеным гостем. Рэй отвёл взгляд, стараясь сосредоточиться на вопросе, который хотел задать.

– Кто Вы? – женский голос заставил Рэя поднять взгляд с засохших кровавых капель на кафеле.

Девушка стянула маску.

– Полицейский Рэй Картер, – он показал свой значок, стараясь не отводить взгляда в сторону, чтобы ненароком не наткнуться на тело. – Я пришёл по поводу трупа, который недавно обнаружили на пустыре.

– Женские останки?

Рэй кивнул. Девушка положила скальпель на железный стол, сняла перчатки, выбросила их в урну для медицинских отходов, и направилась к Рэю, но остановилась в шаге от него. Развернувшись боком, она подошла к холодильнику. Открыв его, выдвинула кушетку, на которой лежали останки, накрытые белоснежной тканью. Девушка стянула простынь, предоставляя взору две ноги, левую руку и наполовину съеденную голову без скальпа, а также таз жертвы с кусками мяса и кожи.

– Смерть наступила примерно четыре дня назад.

– А это что? – Рэй указал на правую ногу, где поверх татуировки было вырезано то самое дерево, которое он видел на фотографиях в отделе. Сомнений нет – этот труп точно относился к делу. – Рисунок был нанесён до смерти или после?

– Эта рана старая, видите? – девушка указала на кожу вокруг рисунка. – На рисунке уже давно запеклась кровь, а здесь ткань свежее. Думаю, что рисунок был нанесён при жизни.

– А что насчёт отпечатков пальцев?

– Здесь уже интереснее, – девушка без страха перевернула руку жертвы ладонью вверх и указала своим пальцем в холодные фаланги. – Я работаю напрямую с Вашим отделом уже три года и все трупы, которые мне поступали, я лично осматривала. Как Вы, наверное, знаете, опознать удалось лишь малую часть, и то с помощью отпечатков, которые удалось снять с двух или трёх уцелевших пальцев, а тут – все пять.

– «Ненужный» труп или игра? – сам себя спросил Рэй. Его вопрос звучал громче, чем он планировал.

– Думаю, что здесь больше подходит определение «ненужный» труп. Видите, эту татуировку? – девушка указала на маленькую бабочку на запястье, которая со временем уже была схожа с обычной потускневшей точкой. – Такую набивают девы из «Северного ветра». Так, эта группировка помечает собственных девиц из порта.

– Откуда такая информация? – выпрямился Рэй, а девушка ехидно улыбнулась, накрывая останки белой тканью.

– Напоминаю, полицейский Картер, что я работаю с Вашим отделом уже три года, и я достаточно насмотрелась на тела с такими татуировками, – она задвинула стол в холодильную камеру и направилась к двери в кабинет.

Рэй, оглядев комнату в последний раз, недовольно фыркнул, когда периферическим зрением снова заметил стопы трупа.

В кабинете девушка взяла со стола папку с жёлтым стикером с надписью «Полицейским» и протянула Рэю.

– Здесь вся информация, – парень взял папку и быстро пролистнул листы, где помимо результатов исследования были прикреплены фотографии частей тела жертвы. – Я уже провела дактилоскопию и отослала отпечатки в лабораторию. Результаты придут к Вам на стол примерно через три дня, если удастся найти совпадения. До скорой встречи, – она улыбнулась, показывая, что их разговор подошёл к концу, и подошла к шкафу, откуда достала железную шкатулку, видимо нужную для дальнейшей работы.

Рэй, бегло просматривая последний отчёт, прикреплённый скрепкой к остальной кипе бумаг, заметил корявую надпись, сделанную точно на скорую руку: «Отчёт предоставила патологоанатом – Сара Харрис».

– Большое спасибо, Сара Харрис, – Рэй махнул папкой к повернувшейся девушке.

– Рада познакомиться, полицейский Картер.

***

Жан вернулся домой в половине пятого ночи. Немытую посуду, стоящую в углу комнаты, он старался не замечать. Включив старый телевизор, чтобы создать фоновый шум, парень уселся на кровать и принялся рассматривать отросшие ногти. Телевизор немного барахлил, когда на экране появилась красная надпись: «Срочные новости». Встав с кровати, он несколько раз ударил ладонью по корпусу телевизора, чтобы картинка стала чётче. Через помехи он смог разглядеть Минхо Одари, с которым жизнь свела ещё очень давно. Камера взяла задний план, где рядом со старшим полицейским стояло ещё четыре человека, а позади них – фотография знакомой девушки.

– Я обращаюсь ко всем жителям Са-Рьяно, – сказал Минхо. – Если кто-то обладает информацией об этой девушке, то свяжитесь с нами по телефону горячей линии.

На фотографии Жан узнал Ёрим – портовую девушку, к которой он прибегал, когда были перерывы на прошлой работе. Девчонка была с длинным языком, и Жан даже не удивился, что её убили.

– Давайте отчистим город от преступности и сделаем его безопасным для нас и наших детей.

Жан принялся грызть ногти. Если Ёрим уже мертва, то и он мог скоро оказаться рядом с ней. А сейчас, не имея ни связей, ни средств защиты, парень понимал, что единственный, кто мог ему помочь – Рэй Картер, полицейский, который гордо стоял в строю.

***

Каменный пляж так и не поменялся – всё такой же закрытый от посторонних глаз. Не пропускал чужаков. Защищал, как что-то сокровенное, боясь разгрома и осквернения. Так думал Томас, стоя на том самом берегу, где они провели одну из прекрасных и спокойных ночей.

Он смотрел на горизонт, засунув руки в карманы своей джинсовки. Не так все должно было начаться. И не так закончится.

Парень подошёл к стыку влажных камней, просунул руку между ними, ища то самое сокровище семи друзей. Нашёл. За восемь лет не испортилась.

Томас мимолётно оглянул всех, но, когда взгляд остановился на самой яркой и улыбающейся фигуре, что-то внутри сломалось. Вот он – живой и радостный. Крис улыбался – Томаса било током. Он вспомнил слова друга: «Пусть эта фотография будет памятью о нас». Никто не мог подумать, что эта фотография будет памятью о нём.

Крис улыбался – Томас крошился.

Томас сжал фотографию и упал на колени, больше не в силах сдерживать эмоции. Выл во всё горло, глуша свой вопль звуками волн, разбивающихся о скалы. Так разбивался и Томас. Захочет, не отыщет всех осколков расщеплённой души.

Первая стадия – отрицание.

*

Десять лет назад на улице была адская жара. Жан замер у старой витрины, стараясь не дышать: адреналин в крови зашкаливал, зрачки полностью чёрные, все пять чувств обострены.

Жан слышал, как Кристофер громко засмеялся, а значит – пришло время действовать. Он сделал кувырок к соседней витрине, загроможденной коробками с названиями товаров. Найдя на прилавке плотно завязанный целлофановый пакет с сигаретами, парень стал медленно его развязывать, стараясь как можно тише достать всего один блок, попутно бросая взгляд на деревянную дверь, откуда в любую секунду могла войти хозяйка.

Хозяйка магазина была полноватой невысокой женщиной с чёрными крашеными волосами и седыми корнями, притягивающие каждый раз внимание. Крис и Жан редко воровали у неё сигареты. Чаще всего Жан просто «стрелял» по одной штуке у прохожих, возвращаясь домой из школы, и к концу пути он собирал целую пачку. Но иногда хотелось драйва. По плану они ждали, пока старушка выйдет из магазина, а потом Кристофер заговаривал ей зубы, а Жан проскальзывал внутрь. Но иногда, радушная старушка предлагала Кристоферу чай и без предупреждения входила в магазин, беря Жана с поличным. Каждый раз она искренне удивлялась, что Крис всегда заставал её, когда оболтус Жан воровал сигареты. Или делала вид, что удивлялась.

Дверь магазинчика открылась и внутрь зашла смеющаяся старушка, а следом испуганный Кристофер, не успевший её остановить.

– Твою мать, – процедил Жан, хватая первый попавшийся блок сигарет.

– Опять ты?! – хозяйка схватила метлу у входа. – Да сколько можно?