– Знакомая тема, – согласился Лис, вспоминая моменты своей такой не короткой прожитой жизни. – Вот только это совсем не значит, что нужно головой в петлю лезть. Не ту ты команду решил выбрать.

– Одиночке, да ещё новичку, на кластерах практически не выжить, в команде шансов больше, даже если ставки на неё очень низкие, – развёл руками Лаки.

– Что значит «низкие ставки»? – зацепилась за последние слова Саша. – Ты о чём вообще?

– Так весь стаб ставки делает на то, выполните вы условия или нет. А ещё, вернётесь ли вы вообще, а точнее наоборот. Там прямо открытый тотализатор, – удивляясь такой неосведомлённости собеседников, ответил парень.

Народ на такие слова только недоуменно переглянулся. У каждого тараканы принялись рисовать свои только им известные перспективы. Возможно красочные, но уж точно не радужные.

– А откуда про то, как с клювом обращаться, знаешь? – Лис решил сменить тему. Тараканам волю давать нельзя, такое нарисовать могут, Малевич от зависти воскреснет. Воскреснет, а потом удавится. – Или это так, для завязки разговора?

Вместо ответа Лаки вытянул из кольца на ремне свой инструмент. Не такой зачётный, как у Лиса, топорно изготовленный, можно сказать ширпотреб, с которым щеголял почти каждый рейдер в округе. Мягким скользящим подшагом приблизился к дереву и, подпружинив ногами, нанёс короткий, хлёсткий удар практически без замаха. Жало клюва вошло в древесину, словно нож в масло. Тут же последовал короткий рывок и, казалось бы, намертво засевшее в древесине оружие, мягко освободилось.

– У него пробивная способность страшная, но есть привычка застревать во всем, что пробивает, прямо напасть. Этот более-менее грамотно сделан, у него клюв загнут. Если с рывка назад сразу подать, то он выскользнет, а нет, пиши–пропало, это оружие одного удара, – Лаки деловито убрал клюв в предусмотренное для походного положения место. – Остальное вы видели.

– Откуда такие познания, уклонист? – Спросил Каз, впечатлённый действиями парня. Их без зазрения совести можно было отнести к категории профессиональных, если бы такая профессия существовала.

– Так это же практически клевец, его ещё боевой киркой называют. Весьма распространённое в своё время оружие и в Европе, и на Руси, предназначенное для противодействия в ближнем бою бронированным и тяжело бронированным войскам, то бишь рыцарям. Это если на понятный язык перевести, – улыбаясь ответил Лаки, всем своим видом показывая удивление от того, что общеизвестная информация, каким-то боком сумела пройти мимо собеседников.

– Гуглу все читать умеют, гений, – не унимался Каз. – Я спросил, где ты этим распространённым в своё время оружием махать навострился?

– А-а… – до Лаки дошла суть вопроса. – Так я восемь лет в реконструкторах, там и приходилось пользоваться.

– Реконструкторы – это которые эльфы, гоблины, тролли что ль? – саркастически усмехнулся Каз.

– Это те, кто воссоздаёт исторические сцены и битвы, основываясь на достоверной информации и документах. А эльфы – это ролевики, клоуны бутафорские, одним словом, – обижено пробурчал парень.

– Ему ещё и стрелять доводилось, – Просперо приятельски подмигнул, стараясь подбодрить Лаки. – И если он это делает так же, как этой киркой машет, то я не против такого пополнения.

– Посмотрим. А сейчас, паря, прыгай на свой байк и дуй в стаб, – Лис жестом пресёк начавшееся было недовольство со стороны просящего и своей команды. – Задача номер раз, меня интересует всё, что касается команды Хеннесси: умения, транспорт, вооружение. Всё. Информацию нужно собрать до завтра. Потрись по злачным местам, где народ не шибко за языками приглядывает, только не спались. Задача номер два, нужно прикупить что-то, с чем элите на глаза показаться не стыдно будет. Вот валюта. Если что, скажешь, что пару лотерейщиков уработал. Встречаемся завтра тут. И до этого момента ты нас знать, не знаешь и видеть не видывал. А я пока подумаю, что с тобой делать. Вопросы есть? Даже если есть, то считай, что нет. Давай – вперёд.

Лаки два раза повторять не пришлось. Парень резво вскочил на своего железного коня и усердно заработал педалями. Каз с Просперо молча обменялись взглядами, в которых Лис прочитал одобрение.

– А ты не думаешь, что казачок может быть засланный? – мягко и вкрадчиво произнесла Александра, глядя вслед удаляющейся фигуре. – Может действительно как-нибудь без него управимся?

– Про тебя же я так не думаю, хотя обстоятельства нашей с тобой встречи давали больше пищи для сомнений, – улыбнулся в ответ Лис.

– Я помню, – Кукла машинально потёрла ладонью челюсть. Развития этой темы не последовало.

В стаб они вернулись практически на последних минутах контрольного часа, после которого режим охраны переходил в усиленный. А значит, проникновение внутрь хоть и было возможно, но было связано с дополнительными формальностями и мерами предосторожности. Напрягать лишний раз охрану и вызывать её раздражение не хотелось.

Быстро пройдя ментата с набором стандартных вопросов, отогнали вездеход на парковку. Потом запылённые и уставшие под снисходительными взглядами бойцов дежурной смены все кроме Каза направились в гостиницу. Тот остался пошуршать в поисках горючки. На том, что осталось в баке вездехода, много не наездишь.

Приняв душ и переодевшись, Лис спустился в гостиничную столовую. После инцидента с командой Хеннесси они предпочитали не дёргать судьбу за усы в поисках приключений, поэтому свои пятые точки базировали подальше от мест, где те могли себе их найти.

В холле гостиницы он застал сцену, заставившую остановиться и посмотреть на её развитие. Пятёрка старожилов, в трёх из которых Лис узнал торговцев оружием, предъявляли какие-то претензии Инвизу. Что это были именно претензии, догадаться труда не составило. Отрывистые и эмоциональные обороты, которые использовали торгаши, да ещё и в повышенной тональности, указывали вовсе не на задушевную беседу старых приятелей. Напряженный вид Инвиза и его бегающий взгляд эту версию тоже не подтверждал. Да ещё стоявший чуть поодаль Икс, в которого периодически тыкали пальцами торгаши, своим виноватым видом пойманного за руку шалуна, тоже не говорил об обратном.

Из обрывков долетавших фраз стало понятно, что ДОК в лице Икса предпринял попытку расстаться с излишками боезапаса, может и не излишками, но не суть. Торговцы скупали патроны гораздо дешевле, чем потом их продавали, что вполне логично. Но ДОК это не устраивало, они решили слить товар сами. Поскольку по цене, установленной торговцами, этот товар у незнакомца никто брать не желал, Икс предпринял логичный, по его мнению, маркетинговый ход. Он немножко сбросил цену. Это тут же вылилось в претензии рейдеров к торговцам. Те, естественно, решили разобраться, кто и с какой стати на их поляне устанавливает новые правила. Взяли незадачливого продавца под белые ручки, да и поспрашивали с пристрастием, о чём свидетельствовал заплывший левый глаз на физиономии Икса.

Ниточка привела их к Инвизу. И теперь они, ссылаясь на пошлины, которые платят стабу за право торговать, спрашивали у командира ДОК, какого рожна он влез на чужую поляну. Инвиз поняв, что может неслабо огрести, красивыми и сложно составленными словесными конструкциями вывел себя из-под удара. В общем под соусом того, что его неверно поняли, открестился от участия в этой акции, предположив, что это личная инициатива бойца, к которой команда отношения не имеет.

Торгашам ничего не оставалось, как оставить Инвиза в покое, ограничившись предупреждением, что в следующий раз разбираться в частностях они не будут. Икс, воспрявший было духом, явно поспешил обрадоваться, что отделался лишь бланшем и лёгким испугом, но нужен был крайний. Поняв, что за Икса впрягаться никто не собирается, местные «бизнесмены» утащили его с собой для вдумчивой разъяснительной беседы за углом. Инвиз же ограничился тем, что бросил что-то про незнание местных реалий новичками в след удалявшемуся секстету и остался в холле. Его намерения были очевидны. Нежелательно, совсем нежелательно, чтобы информация об этом инциденте распространилась. А значит, нужно её локализовать, убедив Икса держать язык за зубами. Нужно только выхватить коллегу до того, как его увидит кто-нибудь из команды. Но встретившись взглядом с застывшим в прострации Лисом, пробурчал что-то о том, что никому ничего нельзя доверить и быстро направился в сторону лестницы, ведущей на жилые этажи.