Информация от источника в пограничных войсках Дайме Огня была надёжна. Женщина, которая им нужна, вернулась в страну более года назад и не пересекала границу с тех самых пор. Если она в стране, то значит, за рубежом у неё не осталось больше высокооплачиваемой работы, и она вернулась с деньгами домой. Долго сидеть на куче денег она не в состоянии, если сумела вывезти ценности, продать их, а также обменять иностранные уже здесь, что само по себе ни разу не быстрый процесс, который, в общем, мог и год занять с учётом того, что здесь у неё немерено долгов, которые следовало погасить, чтобы спокойно перемещаться по родной стране. Значит, такая как она обязательно засветиться или уже засветилась в Танзаку. На данный момент – это единственный крупный город, в котором полностью разрешены все виды азартных игр в стране Огня. В столице, играть на деньги могли себе позволить только сам Дайме и его приближённые. Тут же, играть могли кто угодно, с кем угодно под любые долговые расписки или договорённости.
Орочимару много раз бывал в этом городе, даже как-то раз руководил его деблокированием и принял командование обороной в последнюю Великую войну. Политика нового Дайме бесила его. Только такого бесхребетного дурака и мог развести Джирайя, чтобы уйти от назначения на должность Хокаге. Его предшественник, при котором Танзаку был городом-крепостью нравился ему куда больше. Став террористом-отступником, Орочимару даже подумывал о том, чтобы убить нового Дайме Огня, унаследовавшего этот титул после Третьей Великой войны. Город, который он уважал за его стойкость и за который он сражался, проливая кровь, теперь можно было узнать лишь, напрягая память. Власти и полиция слишком разжирели и ослабли. Районами в открытую правят бандиты, которые не гнушаются публичными разборками. Теперь, проигравшийся в карты или игровые автоматы ремесленник мог лишиться не только мастерской или жилья. Его вполне могли принудить продать взрослую дочь или сестру в проститутки, чтобы та отрабатывала его долги отдавая львиную долю денег главарям банд. Власти никак не могут на это повлиять.
«Проиграл – плати как хочешь.»
Даже шиноби не могли помочь, им было строго приказано не влезать в «гражданские споры».
Однако, как для преступника и дезертира, Орочимару даже было на пользу такое состояние дел в этом городе. Кабуто отлично знал местных главарей банд. Две-три беседы и даже если Цунаде здесь нет, то они узнают была ли она тут вообще или в какую сторону направилась, а также, кому и где она сейчас всё ещё должна, чтобы точно знать в каких местах поиск следует исключить.
Сейчас, когда Кабуто стал полноценной «рукой» Орочимару с практически, неограниченными полномочиями и ресурсами, он проявил себя во всей красе. В рекордный срок подняв на уши свою сеть он выяснил, что как раз недавно она прибыла в Танзаку выплатив почти все долги местным и проигрывая всё более крупные суммы. Идти туда нужно было сейчас, пока она не начала залезать в долги и не свалила в очередной раз. Тогда поиск может резко усложниться.
Орочимару отправился лично, несмотря на то, что его присутствие серьёзно замедляло их темп продвижения. Кабуто никак не мог быть тем, кто должен говорить с Цунаде. Орочимару мог бы доверить ему переговоры с послом соседней страны или с самим правителем, благо, Кабуто, достаточно подкован в дипломатии. Однако, их цель – одна из трёх легендарных ниндзя. И сейчас, Орочимару нуждался в ней, как бы он не хотел признавать этого. Он, впервые за много лет, нуждался в помощи. Если кто и мог знать о способе ослабления или полного исцеления проклятия, наложенного на его руки, чёртовым стариком Сарутоби, то это та, которая дольше всего из троих была верна ему и помогала как могла. Только удостоверившись в исключительных способностях Четвёртого не только как воина, но и как правителя и поняв, что её помощь Третьему более не понадобиться, она покинула деревню вслед за Джирайей, поставившего перед собой цель вечно гадить и мешать бывшему лучшему другу, которого, так и не смог убить.
— Хех… Судьба, однако, странная штука. Одна из великих шиноби с такой родословной. Принцесса одного из сильнейших кланов в истории. Сейчас занята проигрыванием в карты и автоматы денег, алкоголизмом и жалостью к себе. Второй – ничем не лучше неё, извращенец и пьянь, но хотя бы не утратил своих сил шиноби и нет-нет, да и напоминает о себе, как та заноза в заднице. Даже в этой войне он всё же выступил на стороне своей родной деревни. — Говорил Кабуто. — В академии и на дополнительных занятиях по медицинским техникам я много перечитал как о самой принцессе, так и о её подвигах. Как такая великая женщина докатилась до подобного? Я ведь, не на шутку восхищался ей, даже больше чем вами, Орочимару-сама.
— Хе-хе… — Впервые за всё время улыбнулся Орочимару. Сейчас был тот самый момент, когда боль ненадолго отступила под воздействием множества препаратов Кабуто. — По сути, ничего гениального в её идеях нет. Сам подумай… Она предложила в каждую ударную группу шиноби обязательно включать минимум одного ниндзя-медика. Также ввела в обязательную часть программы подготовки шиноби в Академии, занятия по оказанию первой помощи в полевых условиях. Ранее, их там не было, поскольку обучение теории считали слишком долгим и вредным для углублённого изучения боевых искусств.
— Вы сейчас так просто об этом говорите, Орочимару-сама. Но ведь на то время – это был прорыв. Медицинские части впервые вышли из тыла именно в Конохе.
— Этот прорыв был вопросом ближайшего времени. Она и сама пришла к этому только после того как в начале войны мы потерпели ряд поражений и на простом задании по доставке припасов на границу погиб её младший брат. Тот бой был за Листом… Парнишку просто не успели доставить в тыл с тяжёлым ранением. Если бы рядом была она… Нет, хватило бы даже оказания более квалифицированной помощи на месте и более строгого соблюдения всех правил при эвакуации раненого и мальчик бы выжил. Сенжу, вообще, живучие ребята. Только старики считали эти реформы невозможными в условиях войны, которая пожирала ресурсы и опытных людей слишком быстро. Цунаде доказала, что это возможно и не только своим примером, как полевой ниндзя-медик. Отряды эвакуации, в которых полевые медики уже были, давно существовали во всех странах. Она была первой, кто предложила использовать медиков в реальном бою, и первая же это осуществила на собственном примере вдохновив своей исключительностью остальных. Ниндзя-медики никогда не были слабаками не способными постоять за себя, но им запрещали покидать тыловые части из-за опасности потерять столь ценных людей. Она же и сделала возможным ускоренное обучение, на основе своего опыта написав кучу работ как по полевой хирургии, так и с нуля пересмотрев все нормативы по эвакуации и оказанию первой помощи. Чего уж там говорить, если я сам обучался медицине по её книгам и видя, как она себя изводит, чтобы успеть создать ещё больше, помогал её с исследованиями и в спорах с критиками-учёными.
— Хм… Значит, когда-то, даже вам было не наплевать на других. — Подметил Кабуто, поправляя очки. — Уж не испытывали ли вы каких-то чувств к принцессе? Говорят, она была красоткой мирового уровня.
— Тц… За кого ты меня принимаешь?! Я всегда уважал чужой самоотверженный труд и требовал того же от других. Вот и всё…
— Ну и к каким же работам вы приложили руку?
— Как вернёшься, внимательнее глянешь в разделе «соавторы». — Ответил Орочимару.
— Хех… Тут скорее следует говорить «если» вернусь… Пусть она и сильно слабее себя прежней, я не собираюсь недооценивать одного из легендарных санинов.
— За твоё здравомыслие я тебя и ценю, но драться с ней придётся только в крайнем случае, который, я надеюсь, не настанет. Ну, а если у нас не останется другого выбора, кроме как захватить её силой, то… Хе-хе… Пусть она всё ещё сильнее тебя, я поведаю тебе обо всех её слабостях. — Произнёс Орочимару.
— И на том спасибо… — Ответил Кабуто вновь поправляя очки.
Они шли почти без остановок и лишь с закатом были вынуждены свернуть с главной дороги в лес. С каждым часом Орочимару всё больше и больше хмурился и боль накатывалась на него новыми волнами.
