— Понятно, — сказал Тихон, обернувшись назад, но так и не увидев фигуры арапа. — Благодарю за рассказ, Ваше Преосвященство.

Конечно, они уже давно дошли до коляски. И матушка с батюшкой уже сидели в ней, терпеливо ожидая, когда Тихон договорит с иеромонахом.

— Да нет, это мне тебя благодарить надо, — хмыкнул отец Михаил. — Благодаря тебе мы узнали много нового о заморских магах духа. И узнаем ещё больше. Пятнадцать лет назад, когда всё вскрылось впервые, подручных уже и след простыл. И сколько таких петрушек ярмарочных живёт в Княжестве, уничтожив изначальных владельцев тела — одному Хранителю известно.

О… Так вот оно что! Это не простой интерес к новичку, это, можно так сказать, знакомство профессионала с любителем. А ведь логично, кому ещё бороться с магами духа, как не монахам-священникам? Белое духовенство, словно терапевт, следит за общим духовным здоровьем, а в случае возникновения тяжёлых случаев приглашают к больному узких специалистов, чёрное духовенство. А тут какой-то пацан взял и сам себе полосную операцию провёл, считай. Вот любопытство и взыграло в монахе, всё понятно.

— Это да, — хмыкнул горько Тихон. — Ну, это лишь повод пристальнее наблюдать за новыми прихожанами местным священникам и чутко реагировать на любые их странности. Благодарю за историю, отец Михаил. Надеюсь, моё маленькое приключение станет первым и последним в этом чудесном городе. До свидания.

— На всё воля Творца и Хранителя мира сего, — с улыбкой сказал отец Михаил, не заметив, как при упоминании Хранителя стиснул зубы Тихон. — Да хранит вас от всякого зла Род и Хранитель.

Семейство Совиных лишь благодарно преклонило головы, получив благословение иеромонаха.

— Погоди-погоди, Кремны? — переспросил князь у дьяка, зачитывавшего недельный отчёт о происшествиях.

Да, воскресенье. Да, только что завершилась воскресная служба и через полчаса должен был начаться воскресный пир. Но для того, чтобы завтра с утра во время приёма можно было не просто выслушать князей и бояр, но и отдать продуманные распоряжения — нужно было получить информацию о них заранее, то есть в воскресенье днём.

— Да. Выявили группу засланцев Соединенного королевства, которые при помощи магии духов захватили тела купцов-эллинов. Они пытались захватить тело отрока из приёмных детей, но им это не удалось. Всю группу схватили, допросили, обнаружили подобные группы в Новгороде и Архангельске.

Тут же отрапортовал дьяк, догадываясь, почему именно князь обратил внимание на этот городок. Произошедшее в купели этой осенью всколыхнуло весь столичный кремль. Но вот куда именно отправился кровный сын великого князя, ставший простым сыном боярским — никто достоверно не знал. А большая часть этого знать и не хотела, потому что… Ну, а зачем? Чтобы великий князь решил, что ты хочешь навредить ему? Не-не-не, оно того не стоило. Да и смысл с этого знания? Бездарный слабосилок, пусть и умный, слабосилком и останется. Тем более, что отрок. Была бы отроковица — можно было бы за сына выдать, кровь своего рода усилить. А так…

— Что с отроками? — тут же спросил великий князь.

— Находятся под наблюдением священников. В Архангельске отрока перевезли в монастырь, в Новгороде оставили дома, но под присмотром священника. В Кремнах за отроком наблюдают.

— Погоди, что значит "наблюдают"? — удивлённо спросил князь.

Ага, значит, точно в Кремнах. Надо будет пристальнее отслеживать новости этого городка. Может, связаться с дьяком городской управы и попросить докладывать напрямую, в частном порядке? А то сейчас Кремны докладывают сначала в Усть-Темерник, а там уже решают, о чём докладывать дальше, а о чём — умолчать? И в свете этого происшествия подобное не вызовет излишних вопросов. Дела о засланцах всегда были на особом контроле у великого князя.

— Ну, так написано в докладе, переданном из Дома патриарха, — пожал плечами дьяк.

— Ладно, завтра сам спрошу у него, — нахмурился великий князь. — Зашевелились, паскуды. Осмелели. Они всерьёз считают, что нас сдерживают их барьеры? Силы на них тратить не хочется. Земли — скудные, холмистые, выродков больше, чем надо, источники хилые. Понятно, почему их бритты подчинили. И понятно, почему те не остановились на этом, а дальше лезть пытаются. Зачем только нас трогать? Мы с ними лишь по морю граничим. Думают, что нас легче захватить, чем Царство? Наивные. Видимо, опять пришла пора им показать, что даже совы являются хищниками, не говоря уже про сычей и филинов.

— И как мы это сделаем? — с тяжёлым вздохом спросил дьяк.

Не то, чтобы у Великого княжества не было способов доставить неприятности Соединённому королевству, но, как и сказал князь ранее, границы были лишь по воде. Опять бедным купцам пошлины на въезд поднять? Так это палка о двух концах. Те просто взвинтят цены на продаваемые ими шкуры и кости выродков, да на серебряную утварь и драгоценные камни. Кто больше проиграет при этом — ещё непонятно.

— А вот это и станет темой нашего обсуждения, — с мрачной улыбкой ответил дьяку великий князь. — Но прощать им покушение на наших отроков нельзя. Хватит. Пятнадцать лет назад пожалели их, выкорчевали поросль, но не тронули корни. А теперь пожинаем плоды этого. Нельзя так.

Дьяк лишь кивнул, записывая в повестку завтрашнего совета ещё один пункт.

— Тихон, просыпайся, мы приехали, — осторожно дотронувшись до плеча отрока, сказала Василиса Никитишна.

Тихон, закончив изгонять излишки маны из тела, открыл глаза и чуть не обомлел.

Ну, потому что таких зданий он в Кремнах ещё не видел. Длинный, прямоугольный, в целых тринадцать окон по главному фасаду! Низкий первый этаж или высокий подвал, как кому удобней называть, высокий, метра три по высоте, средний этаж и сложная крыша-мансарда с фронтоном в треть длины главного фасада, расположенным по центру здания. Эм… Тут же так не говорят. Тут такой дом назовут настоящими палатами каменными, с подклетом* по плечи взрослому мужу, с горницей* в полторы сажени** высотой и с теремом высоким. Кажется, ничего не перепутал.

Кстати, палаты кирпичные, но за счёт нарядных резных наличников окон с треугольными фронтонами и подвесными гирьками, а также декоративных пилястр в простенках между окнами, здание выглядит нарядным. А, ну и крыша, конечно. Во-первых, сама форма её сложна и необычна. И дело даже не в светёлке по центру, а в том, что сама форма крыши в разрезе луковицу напоминает. Плюс ещё металл, которым крыша перекрыта, в два цвета выкрашен. Зелёный и, конечно, красный. Куда без него.

А ведь было ещё и парадное крыльцо, приподнятое над тротуаром на три ступени. Квадрат размером два на два, с крышей-шатром на четырёх толстых резных каменных столбах, с кованой калиткой. И с лестницей, ведущей по всей боковой стене наверх, в горницу. Самого входа в дом с улицы, кстати, видно не было. И, скорее всего, вела лестница на неширокое, но длинное крытое гульбище. Потому что лестница тоже была крытой. И каменной. С ума сойти.

— А куда это мы приехали? — спросил осторожно Тихон, выходя из коляски вслед за батюшкой.

— В казённый дом, в котором живёт мой батюшка, Горислав Иванович Совин, пока занимает должность градоначальника, — с улыбкой ответил Тихону батюшка. — Усадьба-то Совиных под Муромом, мы туда только на зимний солнцеворот попадём.

— Ага. Понятно. То есть я — внук градоначальника, — примиряясь с суровой реальностью, которая никак не хотела позволить ему стать простой массовкой, сказал спокойно Тихон.

— И не только градоначальника, но и губного старосты, — сказала матушка, спустившись на тротуар. — Но к моим родителям мы в следующее воскресенье отправимся.

Обалдеть. Один дед — мэр, другой — начальник полиции, прокурор и, частично, судья в одном флаконе. Спокойная жизнь помахала Тихону ручкой и сиганула в море с утеса. Главный городской судья в Кремнах, конечно, князь кремля. То есть начальник крепости. Но то по особо крупным делам. А по мелочёвке принимал решения о наказании именно губной староста.