Пить хотелось уже невыносимо. Удача улыбнулась нам спустя несколько часов: мы нашли небольшой родник, бивший из-под камня. И это на самом деле было большой удачей: судя по окрестностям, здесь таких оазисов было немного.

– Главное, чтобы местные обитатели не ходили сюда на водопой. – я опасливо оглянулась, мучимые жаждой, мы настолько сосредоточились на поисках воды, что подзабыли о других опасностях.

Уходить далеко от родника было глупо, но и оставаться на открытой местности тоже. Мы решили обследовать ближайшие холмы – какое-никакое, а все-таки укрытие.

Убедившись, что этим «укрытием» не воспользовался кто-то еще, мы расположились в лощине, которая, когда солнце наконец уйдет с зенита, должна оказаться в тени.

– Есть хочется, – я вытянула ноги, наслаждаясь отдыхом и долгожданной прохладой.

– А мне вот не хотелось, пока ты не сказала, – пробурчал Бейт, присаживаясь рядом.

Утомленные физически и даже больше морально, мы уже не капли не церемонились друг с другом, повязанные одной бедой.

– Думаешь нас … – начала было я.

– О нет, не спрашивай спасут ли нас, давай просто не будем затрагивать тему вероятности нашего возвращения. – Бейт картинно скривился в ужасе.

– Я вообще-то хотела спросить, думаешь ли ты, что нас съедят, если мы не будем дежурить по очереди ночью, – засмеялась я.

– Ааа, ну тогда ладно. – якобы успокоившись ответил Бейт, и задумался, – Не думаю, что дежурства нам чем-то помогут. Если уж местные кошмарики нас обнаружат, лучше спать в это время.

Передохнув еще немного, мы стали обустраиваться свое логово. Набрали растопки с запасом, расходовать ее следовало с осторожностью, полноценных деревьев мы здесь до сих пор не видели, только небольшие кустарники, если ночи станут холоднее, нам придется совсем туго.

Мы даже нашли ягоды, целых два вида, не зная, съедобны ли они, решили есть разные, чтобы в случае, если один отравится, второй мог ему чем-то помочь, ну или во всяком случае знать, что те ягоды, которые ел его напарник, есть категорически не стоит.

Бейту достались горьковатые ягоды с жутко колючего кустарника, я же ела ягоды с небольшого, можно сказать, деревца. И те, и другие выглядели похоже: круглые со звездочкой на конце, только мои ягоды были темно-синими, а ягоды Бейта – красными.

Как ни хотелось, но сразу много есть не стали, хотя будь я одна, не удержалась бы и съела все, что нашла, но сейчас, я сама еще и удерживала Бейта от поглощения слишком большого количества неизвестных ягод.

В эту ночь все было не так. Сейчас, в своей маленькой ложбинке, мы не только были защищены от внешнего мира, но и лишены обзора. Все время казалось, что что–то шуршит и стрекочет, и, хотя за день мы не встретили ни одного живого существа, даже насекомых не видели, в памяти слишком ярко стояли те, кто проник в наш мир из этого.

Казалось, что вот сейчас кто-то вылезет из-за холма. Отбросив все стеснение, мы лежали обнявшись, чтобы почувствовать себя менее одинокими в этом странном чужом, отрезанном от нашего собственного, мире.

В таком режиме мы провели еще несколько дней. Несколько раз издали мы видели бродящих огромных тварей, все они были разными внешне, общими у них были только огромные размеры и жуткий внешний вид. Однажды мы чуть было не натолкнулись на пару таких, но по счастью они были сильно заняты друг другом и не заметили нас.

С громким лязганьем, клацаньем и скрежетом они пытались разорвать друг друга. Похоже, что их броню могли пробить только существа вроде них самих. Оставаться, чтобы узнать результаты, мы не стали, и постарались максимально быстро увеличить дистанцию между нами и монстрами. Еще пару раз нам попадались обглоданные останки монстров. Судя по всему, они питаются друг другом.

В одну из ночей, когда мы только-только начали засыпать, мы почувствовали дрожь земли и только потом приближающиеся звуки чего-то огромного. Осторожно выглянув из своего укрытия, мы увидели бегущего в нашу сторону с огромной скоростью, покрытого блестящей кожей, клыкастого монстра.

Упав на землю, мы не сговариваясь поползли, стараясь как можно более быстро и в тоже время незаметно убраться с его траектории.

Повезло, что эти твари не обладали сильным обонянием, да и остальные органы чувств у них были развиты, вероятно, не так сильно. Постоянно оставаясь на стороже, нам удавалось вовремя избежать столкновений с местными обитателями.

За все время, над нами пролетела только пара птиц. Выглядели они вполне нормально, даже съедобно, что вряд ли пришло бы мне в голову, если бы не терзавший меня голод.

Поняв, что ягоды не ядовиты, и подгоняемые голодом, мы собрали все, что могли. Нам удалось найти еще немного грибов, и даже не отравиться ими, но и этого, разумеется, было мало. Пришлось увеличивать радиус обследуемых территорий, стараясь при этом не сильно удалятся от водного источника.

Но, наконец, удача снова улыбнулась нам, мы нашли небольшое озерцо, окруженное тростником. По озеру плавали красивейшие птицы, и это выглядело до того жизнеутверждающе, что в первые мы почувствовали, прилив воодушевления.

Помыться, пусть без мыла и шампуня, но в целом озере теплой воды, было истинным подарком. А уж промыть наконец волосы! Если раньше моя длинная светлая коса была предметом гордости, то за время нашего нежеланного путешествия вызывала только желание отрезать ее, но ни ножниц, ни ножа у нас не было.

Да и постирать вещи и натянуть их на себя мокрыми, но более–менее чистыми после самой грязной недели в моей жизни, не говоря уже о жизни Бейта – чистокровного аристократа – было по-настоящему ценно.

Затем последовала охота на птиц, которые хоть и явно никогда не встречали людей, все же не ждали спокойно пока их схватят. Но голодный энтузиазм победил, нам удалось поймать одну из них.

Бейт свернул птице шею, а затем мы, превозмогая себя, ощипали и разделали ее, после чего зажарили на импровизированном вертеле над костром.

Невероятно гордые собой и проделанной работой, мы сидели около костра, борясь с повышенным слюноотделением.

– Если я когда-нибудь отсюда выберусь, и у меня будут дети, я точно воскрешу эту традицию с безмагическими тренировками. – сказал Бейт, проворачивая вертел, на другую, еще не подгоревшую сторону.

– Думаю это нужно ввести в курс школьного обучения. Будет гораздо полезнее, чем добрая половина того, чему нас учили, – не сводя глаз с жарящейся птицы согласилась я.

Птица оказалась ужасна, свою роль конечно сыграло отсутствие соли и крайне сомнительный способ готовки, но и само по себе мясо отличалось редкостно поганым вкусом. Даже несмотря на всю не привередливость оголодавших едоков. Сколько могли мы съели.

– А я еще боялась, что так набросимся, что на завтра ничего не останется.

– Да уж, а так многообещающе выглядела. Но, может эта конкретная птица была такой невкусной, может она просто больна? – предположил Бейт обгладывая косточку.

– Если ты пытался меня обнадежить, то не получилось.

Хоть вкусной едой это было не назвать, но попадание горячей сытной пищи, заметно приободрило и меня, и Бейта.

Сегодня, несмотря на долгий и насыщенные день, и относительно полный желудок, спать не хотелось. Долгое время мы лежали, смотря на усыпанное звездами небо. Красота и необычность трех лун по-прежнему восхищала.

Не знаю, кто начал первым, но некоторое время спустя, мы увлеченно целовались. Невозможно пройти через такое и не проникнуться друг к другу сильными чувствами, я испытывала к нему огромную привязанность и нежность, и чувствовала тоже в его ответе. Мы были одни в огромном чужом пугающем мире, и пытались почувствовать себя живыми. Он был очень ласков, я – отзывчива, и этот мир был только для нас двоих.

У нас началась относительно комфортная жизнь. У нас были еда, вода и ночи, наполненные нежностью.

Пользуясь слабостью монстров к восприятию окружающего мира, мы настолько наловчились скрываться от них, что они уже воспринимались нами как неприятная, но не слишком опасная часть окружения.