– Да и договор этот стандартным был лет эдак сто назад. – Маркус покачал головой, отбрасывая листы в сторону. – И использовался в основном для слуг, знакомых с тайнами Рода, которые и полезны, и отпускать их уже нельзя, потому, что знают много. – он посмотрел на меня, и может увидел результаты стресса последних дней, потому, что голос его смягчился. – А за то, что ребенка отнять могут ты не переживай. Уложение о правах и обязанностях Родов, это не законодательный документ. Это просто книжка в красивой дорогой оплетке, которая хранится в каждом уважающем себя доме Рода, но уже просто как дань традициям. Все мы обязаны подчиняться общим законам. – и добавил с улыбкой, переглянувшись с Арианом, – Просто мы не очень любим об этом вспоминать.

– Да, в вот если подпишешь бумагу о вступлении в Род, вот тут ты как раз и передашь им права и на себя, и на ребенка. – сказал Ариан, – И, слова о том, что ты им не нужна, и они делают тебе одолжение, это уже совсем откровенное вранье. Не удивился бы, что как только бы они заполучили тебя в Род, то сразу бы вспомнили сами и не дали бы забыть другим твои подвиги. – видя, что я не понимаю, он объяснил, – Ты хорошо проявила себя в битве на Вейнминском поле, руководила сражением с иномирным монстром, и путешествовала между мирами. – он немного замялся, но продолжил, – Глава моего Рода намекнул, что мне стоило бы присмотреться к тебе.

– Может хочешь, чтобы мы присутствовали на твоих встречах с Анселем Маро? При нас он не посмеет на тебя давить и обманывать? – спросил Маркус.

– Нет, лучше я сама с ним переговорю, иначе он просто постарается поймать меня врасплох, когда вас не будет рядом.

Я чувствовала себя гораздо увереннее. Словами не передать, как они меня успокоили, гора с плеч свалилась. Но от моих благодарностей они только отмахнулись.

– Можешь обращаться к нам в любое время, – Маркус взял мою ладонь в свои руки, а Ариан согласно кивнул, – Бейт был нам как брат, мы со школы не расставались. – он запнулся не договорив, и быстро вышел, чтобы мы не заметили, что его без эмоциональное обычно лицо исказилось от боли.

Ариан ободряюще потрепал меня по плечу, и пошел следом за ним, на выходе обернулся и добавил:

– Тебе стоит поговорить с матерью Бейта. Исиду саму в Роду Бейтов не жаловали, но она заставила их себя уважать и ее слово много значит. Она может тебе что-то подсказать, и в любом случае захочет потом с внуком общаться.

Встреча с Анселем Маро прошла напряженно, он не оставлял попыток убедить меня в значимости и силе Рода, я мечтала о том, чтобы с ним побыстрее распрощаться. Мы тянули в разные стороны, и в конце концов он признал поражение, и временно отступил, пообещав вернуться и посоветовав хорошенько подумать.

Думать мне было о чем и без советов. Если раньше мне казалось, что будущее не определенно, и я боялась не сдать экзамены, боялась выпуска и того, что могу остаться без работы, то теперь мне казалось, что раньше бояться было нечего.

До конца учебного года оставалось всего три месяца, и я решила, что я вполне могу завершить пятый курс, а пока подумать о том, что мне делать дальше. Приняв это решение, хотя по факту оно ничего и не решало, я вновь влилась в учебный процесс, снова постаралась влиться в сплоченный коллектив нашей учебной-дежурной группы, где меня с радостью приняли.

От дежурств меня временно освободили, как особо пострадавшую, а вот остальным приходилось по-прежнему сильно рисковать в этих путешествиях. Узнала, что теперь с группами часто ездит Киран, единственный в нашем мире порталист, способный открывать и межмировые двери.

Рассказывали, что он сильно помогает в борьбе со стихийными порталами и теми, кто из них пытается выбраться. К тому же опыта у него в таких операциях куда как больше, ведь в своем мире он как раз и состоял в отряде по выдворению опасных монстров в Тоген.

Маркус и Ариан иногда спрашивали меня о моем состоянии и о том, нужна ли мне помощь, но близко мы с ними не общались. С одной стороны, я не хотела отягощать кого-то своими заботами, с другой – приятно все же было ощущать поддержку и знать, что в случае крайней нужды, есть к кому обратиться.

С матерью Бейта, Исидой Маро, мы снова встретились где-то через неделю после визита Анселя Маро.

– Они не хотели мне говорить о моем внуке! – она не могла успокоиться, и мерила нервными шагами ту же аудиторию, в которой я ранее встречалась с Анселем. – Случайно услышала, как они обсуждают «ситуацию».

Она подвергла меня целому допросу насчет моего самочувствия, моей учебы, и не вредит ли одно другому. Я все опасалась, что тема свернет на требования Анселя и она их поддержит, но оказалось, что она полностью солидарна с мнением Ариана.

– Нет, даже тем, кто родился в Роду, зачастую приходится не сладко. Тех же, кто приходит в него со стороны никогда до конца за своих не считают.

Не знаю, как она уговорила местного завхоза принести нам чаю и булочек с кухни, хотя вероятно он сам предложил, давно уже заметила его тягу угождать аристократам, но встреча наша плавно перешла в чаепитие.

– Моя семья не знатная, но богатая – говорила Исида, – и Род Маро материально в ней заинтересован, поэтому и был устроен мой брак с одним из их отпрысков. Большую часть детства Бейта я старалась держать его подальше от его родовитых родственников по отцовской линии, и никогда не позволяла этим замшелым старейшинам Маро диктовать мне, как мне воспитывать моего ребенка, хотя не одну битву мне пришлось вынести.

Она ненадолго замолкла, смотря в кружку.

– Но тебе противопоставить им будет нечего, они полностью отстранят тебя если отдашь им ребенка, в независимости от того войдешь ли ты в Род подписав их невнятную бумагу или нет. Да и самой там выживать будет не сладко. Но жизнь они тебе попортят при любом раскладе. Тут нужно подумать…

После этого наш разговор приобрел сходство с вечерами памяти, на которых родственники вспоминают ушедших. Она явно очень любила сына, и очень хотела поговорить о нем с кем-то неравнодушным. Просидели мы до глубоких сумерек и

Род Маро не сдавался. Иногда мне казалось, что дело уже просто в том, чтобы настоять на своем, победить, сломить. В роду не осталось молодых людей, способных его продолжить, одни только старики, и они отчаянно желали не упустить того, кто мог бы это исправить.

Они начали давить на меня через управление академии, потом кто-то кому-то шепнул, что я беременна, и новость эта разнеслась очень быстро, в конце концов они попытались инициировать расследование по смерти Бейта. Последовали допросы, в которых было больше фарса, чем попыток составить истинную картину.

– Единственный ваш свидетель это некий Киран. Проверить его слова мы не можем, потому что у него не удается открыть портал в свой родной мир.

Допрашивающий, весь какой-то лоснящийся, частенько подобострастно поглядывающий на присутствующего тут же Анселя Маро, сделал многозначительную паузу, чтобы все могли задуматься над сомнительностью этих показаний перед тем как продолжить:

– Зато он может открывать их в мир, который называет Тогеном, тот самый мир, из которого к нам лезет аномальная чертовщина. А есть ли вообще этот их Ихтр? Может существует только два мира, и люди из Тогена засылают к нам этих монстров? Может Бейта Маро убили, когда он узнал об этом? А вот сидящую здесь Аду Клевер такое не смутило, и она предала свою родину, сговорилась с жителями Тогена и вернулась, захватив с собой этого шпиона Кирана. Что нечего сказать?

Что можно ответить на этот поток сознания. «Нет, все было не так!» – это уже было. Что я могу еще им сказать? Меня всерьез начало тревожить не только то, куда зашли эти допросы в отношении меня, но и то, что они приплели сюда Кирана. Но, если они рассчитывали, что я сдамся, и выполню их безумные требования, они сильно просчитались с тактикой, потому, что отдавать ребенка людям способным на такие подлости, я точно не собиралась, даже ради спасения Кирана.