Солнце разогревало своими теплыми лучами замерзшую после зимы землю, и природа потихоньку оправлялась от недавних зимних заморозков, которые полностью стихли только две недели назад вместе со снегом.

Мой дом находился в жилом районе, поэтому на улице было людно. Молодые девушки, спеша, выгуливали своих декоративных песиков перед работой, а мужчины гордо шагали, держа на крепком поводке своих овчарок и сенбернаров. Подростки и школьники сонно вываливались из домов навстречу новой учебной неделе. Местные спортсмены решили заняться утренней пробежкой. А некоторые, кто рано встал, просто вышли подышать свежим воздухом, попутно забирая с почтового ящика свежую газету.

Не знаю почему, но, глядя на всю эту утреннюю суету, у меня поднялось настроение.

Через пятнадцать минут я уже переходила дорогу напротив ворот своей школы, как тут в двадцати метрах от себя я заметила знакомую фигуру. Как всегда: руки сунув в карманы, немного ссутулившись, медленной походкой, с безразличным, немного холодным выражением лица, и пустым взглядом, устремленным к небу. Эти глаза и этот взгляд я ненавидела в нем больше всего потому, что именно в синеве этих глаз я утонула в тот самый день, когда первый раз в них взглянула.

Я хитро улыбнулась и, отойдя немного вправо, пошла прямо за ним. Быстрым шагом я нагнала его за пару секунд. И вот, когда мой коварный план уже должен был осуществиться, он вдруг резко обернулся, и сделал шаг ко мне. От такой внезапности я пискнула и налетела прямо на него. Послышался издевательский смешок.

— Если ты думала, что я тебя не замечу, то ты слишком наивна, — прозвучало у меня прямо возле уха.

— Не моя вина, что у тебя глаза на затылке.

— Да нет, просто твои шаги настолько громкие, что их даже можно использовать в съемке фильмов про динозавров. Знаешь, это когда в кадре еще ничего нет, только лес, и тут вдруг деревья содрогаются, и издалека слышится такое ужасающее бум, бум, бу…

— Все-все, я поняла, — перебила я его, резко отодвинувшись.

Крис начал смеяться, и я, не удержавшись, пнула его ногой и потопала в класс. Парень нагнал меня на полпути.

— Ладно, извини, — сказал он, все еще улыбаясь.

— Странно, я должна была бы уже привыкнуть, — вздохнула я и, не удержавшись, тоже улыбнулась.

Сдав верхнюю одежду в гардероб, мы вместе зашли в класс. Там большинство было еще в спящем режиме. Не удивительно — на улице весна, а мы должны париться в этой душной комнате с самого утра. Вот и настроение у всех под минус.

Я подошла к своей парте, кинула на нее сумку, и завалилась на стул. Глазами пройдясь по классу я заметила Ирен и Локки, стоявших возле доски. Локки писал мелом какие-то математические формулы и пытался объяснить что-то моей подруге. Та в свою очередь лишь неуверенно кивала. Тут до меня доперло — сегодня же контрольная по математике! Я хлопнула себя по лбу и, быстро встав, направилась к своим друзьям.

— Привет!

Услышав меня, они оба обернулись. Лицо Ирен, которое до этого изображало вселенское непонимание, вмиг прояснилось.

— Привет! — воскликнула она и накинулась на меня с объятьями. — Ты просто не представляешь, как я рада тебя видеть. Он мучает меня этой математикой уже третий день. У меня скоро мозг взорвется.

Я взглянула на Локки. Тот тяжело вздохнул и положил мел на подставку.

— Сама виновата. Я тебе сколько раз говорил — внимательно слушай все то, что говорят на уроке, особенно на математике. Тогда бы не было проблем ни с домашкой, ни с тестами, ни с контрольными.

Ирен в ответ что-то непонятно промямлила, смущенно опустив глаза.

— Вот-вот, стыдись, — с укором сказал Локки.

Я посмотрела на них обоих, потом перевела взгляд на доску. Хех, логарифмы, теперь понятно. С ними я веду войну с того самого момента, как только мы начали их изучать. Это еще хуже, чем геометрия. Хотя, секундочку…

— Эй, Локки, посмотри, — я ткнула пальцем в самое нижнее уравнение, — здесь, кажется, ошибка. Должно быть восемь, а не шесть.

Парень удивился и посмотрел туда, куда я показала. Через пару секунд он так же удивленно ответил:

— Да, ты права. Молодец, Мио. Я даже не заметил.

Я самодовольно ухмыльнулась. Все-таки иногда полезно посидеть за учебниками пару ночей напролет. Хотя делаю я это в последнее время очень редко.

— Так не честно, — буркнула себе под нос Ирен. — Я что, единственная тупая в этой компании?

— Что делаете? — послышалось сзади нас.

Это оказался Крис. Он взглянул на доску и нахмурился.

— А почему здесь буквы? Я думал, что в математике должны быть только цифры, иксы да игреки, а здесь что? Это неправильные уравнения — сотри.

Локки хлопнул себя по лбу и громко вздохнул.

— Ха! — Ирен победно улыбнулась и сложила руки на груди. — Теперь нас двое!

— Это не повод радоваться! — заметил Локки. Он снял очки и начал их протирать подолом кофты, приговаривая, — хорошее образование — залог успеха. Если ты…

— Да-да, бла-бла-бла, я это все знаю.

— Если знаешь, то учись, и не отлынивай!

Она обиженно выпучила нижнюю губу, но всё же кивнула.

Первым уроком был Английский язык. Мисс Фер зашла в класс через пять минут после звонка. Когда все уселись на свои места, и в классе наступила тишина, она заговорила:

— Доброе утро. Урок мы начнем немного позже, так как у меня есть для вас новость. К нам перевелась новая ученица!

По классу прошелся тихий гул голосов. Это было довольно неожиданно. Никто не ожидал пополнения в конце учебного года. Тем более что в нашу школу ходят в основном местные дети — те, кто родился в Спринге, так как наш городок слишком мал и перспективы переезжать сюда почти нет. Также здание школы настолько мало, что у нас даже нету личных шкафчиков. Мы носим все учебники с собой. И детей не так уж много, чтобы они могли свободно выбирать себе обязательные и факультативные занятия. Нас распределяют четко по классам, и мы вместе ходим на все занятия.

— Её зовут Вайлет Вернализ, — продолжила мисс Фер. — Она приехала к нам из Италии. Так что прошу оказать ей радушный прием, как и подобает настоящим американцам. — Преподавательница повернулась в сторону двери, и произнесла, — Вайлет, входи.

Дверь медленно отворилась и в класс зашла девушка. Она быстро зашагала к мисс Фер и, став возле нее, повернулась лицом к нам.

На минуту в классе наступила тишина — все рассматривали новенькую. В целом, в ее внешности не было ничего удивительного: одетая в неброскую одежду, невысокая, со спортивным телосложением, короткими темно-каштановыми волнистыми волосами до плеч, шоколадными глазами и смугловатой кожей. Но, не смотря на безобидный вид девушки, глядя на нее, я почувствовала легкую тревогу, вернее, встревожилась Лилит.

— Я чувствую опасность, — вдруг прозвучало в моей голове. — Берегись ее.

Это удивило меня.

— «С чего ты взяла? И вообще, с каких это пор ты обо мне волнуешься?» — спросила я мысленно.

Она засмеялась, и, как мне показалось, немного нервно.

— Я волнуюсь не за тебя, а за себя. У меня такое чувство, что она может мне навредить.

Тут уже пришел черед смеяться мне.

— «А почему ты думаешь, что я стану опасаться за твою безопасность?»

— Потому, — ответила она, и у меня загудело в голове — признак того, что Лилит рассержена, — Что если ты вдруг окончательно умрешь, я исчезну. А мне исчезать совсем не хочется. Вот почему ты до сих пор «жива» и цела. Ведь это моя сила дает твоему телу быстро регенерировать и защищает тебя. А все это потому, что мне нужно…

Она внезапно замолчала, и я поняла — кое-кто сболтнул лишнего. И эта информация меня сильно заинтересовала. Но сейчас не время об этом думать, нужно что-то решить с новенькой.

Я обернулась назад и вопросительно взглянула на Криса. Тот сидел и, подперев рукой голову, безучастно пялился в окно.

Значит, он ничего не заметил, предположила я и повернулась назад к Вайлет. Как только я это сделала, наши глаза встретились. Секунд пять мы сверлили друг друга взглядом, и мне показалось, что я ей не нравлюсь. В ее взгляде читалось недоумение и недовольство. Маленькая догадка о том, что Вайлет, возможно, тоже умершая, быстро испарилась, так как ее глаза были слишком яркими, тем более, я слышала, как участилось ее дыхание после того, как она взглянула на меня.